Здраствуйте все, я инвалид 1 группы. Сегодня я продолжаю публиковать повесть деда Петрова Андрея Дмитриевича с разрешения Петрова Михаила Андреевича.
9.
Хотя Виктор Алексеевич работал с двумя классами, душой тянулся к первоклашкам. Может это потому, что они представляли для него " чистый лист", на котором можно нарисовать все, что угодно; или потому, что он полюбил их, как своих кровных детей. После одной или двух недель занятий Виктор Алексеевич уже знал и характеры, и способности своих первоклашек.
Таня Монич на занятия приходила чистенькой и опрятно одетой. И это не смотря на то, что была круглой сироткой. Чужая тетя прекрасно воспитывала и ухаживала за ней. Таня чудесно писала. Ее письмо едва ли отличалось от печатных прописей-образцов в букваре. Однако в других дисциплинах она не выделялась, но и не отставала.
Подружка Тани-Вера Макарова удивляла Виктора Алексеевича тем, что не знала предела в счете. О ее способности он узнал уже на второй или третей недели занятий.
Однажды заболела Людмила Игнатьевна. Виктору Алексеевичу пришлось заниматься и с ее двумя классами. Свой первый и ее четвертый собрал с утра, а два других- второй и третий во вторую смену. Первый и четвертый разместил в одной классной комнате. Два ряда парт с левой стороны занимал четвертый, а первачки-один ряд с правой стороны. Первочкам было задание-списывать с букваря, а с четвертым проводил урок арифметики. Начало таких уроков - это усный счет. После того, как Виктор Алексеевич прочитал пример, все ученики четвертого класса мучительно искали ответ. Одни из них задирали головы в потолок, буд-то там, в каком-либо уголке, написан ответ, и они старались найти его; другие зажимали голову руками и тыкались в парту словно хотели услышать, что им скажет она. А третьи, облокотившись о парту, зажимали голову ладонями, словно старались выдавить из нее нужный ответ. В таком напряженном состоянии находились ученики когда со стороны первачков послышалось:
-Я,Я!!!
Виктор Алексеевич повернул голову в сторону первоклашек. Его Вера тянула вверх руку. Она так тянула ее, что, казалось, сама готова поднятся вместе с рукой. Виктор Алексеевич не понял, чего она хочет. Он даже не смог подумать о том, что Вера нашла ответ к заданному для четверокласников, примеру.
-Тебе чего, Вера?- спросил Виктор Алексеевич.
-Я! Я отвечу!-выпалила она.
-Отвечай, послушаем, что ты нам скажешь, -пошутил Виктор Алексеевич. Он не мог представить, что Вера знает правильный ответ -первый класс топтался в пределе десятка. А на этом уроке устный счет проводился в пределе тысячи. Откуда же Вера могла узнать ответ на заданный пример? Но она отчеканила ответ уверенно, словно профессор математики. Ответ оказался точным. Виктор Алексеевич искренне удивлен. Откуда она могла узнать точный ответ? И он не нашел ничего лучшего как отчитать ее:
-Вера, не ввязывайся не в свое дело! У тебя есть задание, вот и старайся выполнить его на отлично. А в четвертый класс нечего лезть.
Вера смутилась, уткнулась в парту. Все четвероклассники смотрели на нее, как на какое-то чудо. У всех одна мысль: как она узнала ответ? Ведь она еще совсем малышка- ей шел только седьмой годик, а как считает!!!
-Вера ответила правильно, пойдем дальше,- Виктор Алексеевич прочитал новый пример. Все повторилось. Вера точно ответила и на этот пример. Все ясно-Вера без посторонней помощи находит ответ. А примеры были не так уж простые. Они на все четыре арифметические действия. Тут и сложение и вычитание деление и умножение. Четвертый класс прекратил работу, все в ожидании, что последует дальше. Виктор Алексеевич решил включить Веру в устный счет четвероклассников.
-Сейчас мы все узнали, что наша Вера отлично считает. Я думаю, мы разрешим ей участвовать в устном счете вместе с нами,-обратился он к четвероклассникам.
-Разрешим, пусть!
Виктор Алексеевич обратился к Вере:
-Вера ты слышала, мы принимаем тебя. Теперь ты можешь на равных со всеми поднимать руку. Сейчас я прочитаю следующий пример,-сказал Виктор Алексеевич и посмотрел на Веру. Она подняла руку.
-Ты хочешь спросить?- обратился он к ней-Пример-то я еще не прочитал, а ты уж подняла руку.
-Я буду отвечать! Я!!!
-Но я же еще не прочитал пример.
-Все равно, я!
-Ну, жди,- смирился Виктор Алексеевич и прочитал пример. Вера не отпускала руку. И только он закончил чтение, она отчеканила. Ответ точный! И вот тут-то, Виктор Алексеевич понял, что в его первом классе драгоценнейший брилиант. Это будущая всемирная звезда в ученом мире. Кто может сравниться с ней. Вера не знает предела в счете! Где еще в мире найдется нечто подобное его Вере! Поняв это, Виктор Алексеевич готов кричать:
-Ура! Эврика!!!
Получилось так, что все намеченные примеры для усного счета в четвертом классе, решила Вера. Решила мгновенно и без единой ошибочки. С этого дня Виктор Алексеевич задумался над тем, как может Вера так быстро и безошибочно считать. "Неужели в ее голове вмонтированна какая-то счетная машина?". В душе своей он радовался такому открытию. "Это моя, моя Верочка." Но чтобы окончательно убедится в том, что Верочка действительно генеальная в счете; не имеет себе равных не только в своей школе, но и в стране и, даже во всем мире. Он начал проводить эксперементы над ней. Готовясь к урокам, он сочинял примеры для Верочки. Они не выходили за пределы сотни, но были на все четыре арифметические действия. А первый класс в это время не вышел еще за первый десяток, к тому же, действия проводил только со сложением и вычитанием. Но это Виктора Алексеевича не смущало, потому что он старался испытывать Верочку на трудных примерах.
Заготовленных для Верочки имели следующий вид: 18+36+16÷2+27-43+40÷3+51.... и так далее. В таком виде он заготавливал по пять-шесть строчек в тетради. На уроке все это читал самым быстрым темпом, на какой только способен. И что же? Пока он читал Вера не опускала руку. Ответ она называла сразу же, после окончания чтения примера! Виктор Алексеевич ни единого раза не заметил, чтобы в каком-то месте примера Вера задумывалась. За весь период его экспериментов, которые проводил в течении трех дней, Вера не ошиблась ни разу. Не заметил и ни одной заминки при решении.
Убедившись в том, что для Веры не существует предела в счете, Виктор Алексеевич решил усложнить примеры. "Буду испытывать ее на примерах в пределе миллиона.,"- решил он, и готовит примеры в таком духе. Но вскоре ему в голову пришла мысль, которая остудила пыл к эксперементаторству. "А что, если,-подумал он,- при таком непосильном счете у Верочки произойдет какой-либо сбой в мозгах? Из миллиардов удлиненных шаричков, заложенных в черепной коробке, пусть только один даст отклонение от своего первоначального положения, пусть даже на самую малость, с Верочкой произойдет великая трагедия. Тогда я, дурак-дуралей,окажусь в этом причиной. Что будет с Верой, если на самом деле она рехнется от моих дурацких эксперементов?"
После таких мыслей Виктора Алексеевича обожгло жаром. От стыда он готов провалится сквозь землю. Как это раньше ему не приходило в голову эта мысль? Вместе с тем он обрадовался этой мысли, обрадовался больше, чем той, первой, о гениальности Веры. Тут уж истинно оказалась эврика. После такого открытия он посчитал себя самым умным на свете. "Будь на моем месте кто-либо другой, увлеченный подобным эксперементаторством, едва ли додумался до такой простейшей мысли: как сохранить здоровье девочке. Он, может быть, продолжал бы проводить эксперементы над ребенком. А вот я сумел остановится!" Оканчательным решением его оказалось то, что он прекратил испытывать Верочку.
В голове Виктора Алексеевича созрела мысль: сообщить в какое-либо научное заведение о своей Верочке, рассказать о ее гениальнейшей способности в счете. "Возможно,- думал он,- кто-то из ученых заинтересуется и заберет ее в свое специфическое учереждение. Там выучат ее на великого математика." Но время шло, а Виктор Алексеевич молчал: "Куда торопится? Еще успею,"- думал он и вскоре забыл о своем намереньи. Так Верочка и осталась на месте, в своем первом классе.
На уроках арифметики Верочка наверху блаженства! Она чувствует себя в тысячу раз лучше, чем рыба в воде! Но как только начинался урок русского языка, когда приходилось писать буквы и слова, ее поведение коренным образом изменялось. Она закатывала такие истерики что, наверное и чертям становилось тошно. Стоило ей взглянуть в тетрадь Тани, как она сразу же теряла самообладание. Недолго она могла крепиться сдерживать себя. Слезы рекой начинали катиться из ее глаз. В начале она только хныкала вроде бы так, понарошку. Но вскоре рев ее становился неудержимым.
-Вера, что ты плачешь?- спрашивал ее Виктор Алексеевич. Он вроде бы не понимает причины ее слез. Вера не отвечает. Размазывая по лицу слезы, она упорно смотрит в тетрадь Тани, потом в свою и еще сильнее энергичнее ревет. И как можно удержаться, чтобы не разревется? Потому что в Таниной тетрадке все чистенько, аккуратнинько, буква к буквочке, словно в печатных прописях, что даны как образцы в букворях, а у нее? Писанина Веры не походила на письмо человека. Оно смахивало на то, что все это намазала мартышка своим грязным хвостом. После этого как не разреветься?!
Плач ребенка противен только сам по-себе, без всякой причины. Но в данном случае Вера плакала не без основания не могла писать так же красиво, как Таня. А ведь ей очень хотелось этого. Ее рев не растраивал Виктора Алексеевича, а чаще вызывал улыбку-учитель радуется, когда ученик всей душей и всеми силами стремиться постичь что-то высокое, но пока непостижимое для него.
-Ну что ты плачешь, Вера?- спрашивал Виктор Алексеевич спокойным тоном, будто в классе ничего не происходит. -Будешь плакать никогда не научишься писать. Посмотри на своих товарищей, они тоже еще не научились писать, но никто из них из-за этого не плачет. Пройдет немного времени и ты научишься писать и читать, и еще многому.
-Да-а-а, научишься...-размазывая по лицу слезы, отвечала Вера. Она не верила в свои силы по письму. Ей казалось, что во веки-вечные она не научиться искусству письма. О как ей хотелось писать так же красиво как Таня! Ну, может только чуть, только чуточку похуже.
Уговаривая Верочку, Виктор Алексеевич многое не обещал ей. Обещал только то, в чем был уверен,- что в действительности она могла осилить. На эту мысль он всегда и высказывал.
-Ты плачешь потому, что не можешь писать так красиво, как Таня. Но Таня-то не плачет, когда у нас идет урок арифметики. Подумай только, с тобой никто не может сравниться в счете! Ты решаешь примеры в сто раз лучше, чем даже четверокласники. Но никто из них не плачет из-за этого. А ты? Увидела у Тани красивое написанное и тут же поднимаешь рев! Некрасиво плакать на уроке такой большой и умной девочки...
От таких слов, или подобных этим, где упоминалось о ее прекрасных способностях в счете Верочка успокаивалась. Иногда платочком, иногда рукавом платья вытерала слезы и вновь принималась мазать в своей тетради. И Виктору Алексеевичу становилось жаль ее. Но он не унывал верил, что человек, искренне стремящийся постичь что-то, пока недоступное ему, со временем добьеться своего. Он надеялся на то, что Веру научит писать чисто и грамотно, но на большее не расчитывал, а именно: на то что она научиться красиво писать. Для этого нужен спокойный характер, а у Веры характер не только непоседливый- но и взрывной. "Ну и бог с ней, с колиграфией." Это ей можно простить в силу того что в другом в счете, а следоватеььно в математике она непревзойденна! Это восходящая звезда мирового масштаба!
Продолжение следует.
1.
3.
4.
Спасибо за прочтение, если понравилось ставте лайки и подписывайтесь на мой канал. Фотография взята из личного архива.
