«Не пойму, что со мною, что с судьбой приключилось: счастье шло стороною, а ко мне не прибилось. В моём сердце разруха, и душа изболелась, и кругом невезуха. Мне не так бы хотелось…» - ручка скользит по бумаге, оставляя после себя ровную строчку…
Сегодня я публикую для вас не просто рассказ. Это реальная жизненная история. Несколько лет назад к нам в редакцию пришла пожилая женщина (пусть она будет Ниной Сергеевной) и принесла толстую тетрадь со стихами. Точнее, со стихотворной повестью, рассказывающей о непростой судьбе автора. Опубликовать эту повесть в газете возможности не было. Но зато у меня родился рассказ, в который я включила отдельные отрывки из этой поэтической исповеди. Его я и предлагаю вашему вниманию. В закреплённом комментарии под публикацией я расскажу о дальнейшей судьбе главной героини. Жду ваших откликов в обсуждениях!
Рассказ. Рабочее название "Ах судьба ты, судьбина..."
- Мишка! Малыш! - с крыльца позвала Нина Сергеевна двух небольших косматых пёсиков, возившихся где-то у калитки. - Давайте, мальчики, поешьте, да и на привязь пора…
Собаки, повизгивая, подбежали к хозяйке, подпрыгивали, становились на задние лапы, усиленно вращая хвостами, всем своим видом выражая искреннюю радость от общения с человеком. Обнюхав поставленные миски, сразу на еду не набросились - повернувшись в сторону калитки, прогавкали грозно пару-тройку раз, словно отрабатывая порцию вкусной еды… Дождавшись, когда миски опустеют, женщина посадила каждого пса на цепь и вернулась в дом…
На сегодня все заботы закончены, впереди - длинный вечер… Перебирая мысленно все дела, которые предстоит переделать завтра, Нина Сергеевна тяжело опустилась за стол… Вот и прожит ещё один день, очередной день долгой и почти безрадостной жизни.
Рука привычно потянулась к ящику, в котором скрыта заветная тетрадь и ручка. Выплёскивая на бумагу все потаённые мысли, воспоминания, облекая их в стихотворные строки, Нина Сергеевна хоть немного унимает душевную боль, с которой живёт долгие, долгие годы: «Лет прожито немало - целых восемь десятков, много в жизни видала, приходилось несладко…»
Да, вот и юбилей на носу, а как-то не радует это событие… Другие встречают такие даты в кругу большой семьи, окружённые детьми, внуками, правнуками, а кто будет рядом с нею в этот день? Сын? Нет между ними той близости, которая обычно связывает родителей и детей. Внучок далеко, да и занят он своими заботами, работой. Правнук ещё мал совсем, чтобы поздравить прабабушку… А подругами как-то не обзавелась - не до того было…
Память уносит её в то время, когда она, деревенская девчонка, решила отправиться в областной центр на поиски собственного счастья. Мать, выбиваясь из сил, поднимала двух дочерей. А отец умер ещё во время войны, надорвав здоровье на тяжёлой работе. Нина, заводная, активная, была уверена, что в городе всё у неё будет просто замечательно…
Первое разочарование постигло девушку уже в начале учёбы в техникуме, где она, приехав издалека, из бедной деревни, очень отличалась от сокурсниц практически полным отсутствием каких-либо нарядов. Получив стипендию, Нина поняла, что даже просто прожить на эти деньги нереально, а уж про покупку одежды-обуви и думать нечего. Рассчитывать на помощь матери не приходилось...
Тогда Нина решила пойти на ткацкую фабрику. Работу на выбраковке товара сочетала она с общественной деятельностью, потому и была замечена комитетом комсомола. Когда на предприятие пришла разнорядка из обкома о направлении одной девушки на работу в ГДР, то кандидатура Нины была одобрена без каких-либо возражений.
Два года в Германии были похожи на сказочный сон. Воинская часть, при которой и состояла вольнонаёмной девушка, располагалась в маленьком немецком городке, чистеньком и опрятном, словно сошедшем с картинки из книжки сказок Андерсена. И именно там, в Германии, встретила Нина свою любовь…
Николай, проходивший срочную службу в той же воинской части, разительно отличался от многих сослуживцев: был серьёзным, немногословным, принципиальным, его уважали, с его мнением считались. Именно он и заприметил бойкую невысокую девушку с лучистыми глазами и ясным взглядом.
Очень скоро интерес, который проявлял к Нине это подтянутый, молодцеватый солдатик, стал очевиден для всех. Над парочкой подшучивали, то и дело вгоняя девушку в краску.
Целый год продолжались краткие свидания, а потом Николай сделал своей избраннице официальное предложение и услышал в ответ тихое: «Я согласна…» Обратившись к руководству части с не совсем типичной просьбой, молодые люди получили одобрение и, не откладывая дела в долгий ящик, подали заявление в консульство в Потсдаме. Там же прошла и официальная процедура регистрации брака.
Уже позднее, размышляя о том, почему она так быстро согласилась выйти замуж, Нина пришла к выводу, что всё же ей не хватало в тот период общения: в замкнутом коллективе части подруг у неё не было, общалась она с более старшими женщинами, которые наперебой нахваливали её избранника. Будь она дома, конечно, к выбору подошла бы куда серьёзнее: обязательно узнала бы всё о семье будущего супруга, испытала бы его на наличие вредных привычек, посмотрела бы, как тот поведёт себя в работе, на гулянках, в общении со старшими… В Германии такой возможности не было.
Всему, что рассказывал о себе Николай, девушка верила на слово. Да если честно, ей и хотелось ему верить. Что она знала о муже? Что он родом из Белоруссии, старший сын в большой семье, что относится резко отрицательно к выпивке и сигаретам… В общем-то, косвенно эти его слова подтверждались: нет-нет да и случались в части происшествия, связанные со злоупотреблением солдатами местного шнапса, за которым самые отчаянные рисковали улизнуть до ближайшей винной лавки. И ни разу среди имён нарушителей не мелькало имени Николая.
Срок контракта подходил к концу, когда Нину вызвали в особый отдел и предложили остаться ещё на два года. В то время такие предложения поступали далеко не каждому. Девушка попросила времени на раздумья.
Супруг, с которым она обсудила этот вопрос, отнёсся к перспективе ещё два года провести на чужбине без особого энтузиазма: ему не терпелось начать вить своё гнёздышко. Да и сама Нина очень уж тосковала по родным местам, которые ей снились почти каждую ночь… Услышав отрицательный ответ, особист, удивлённо хмыкнув, всё же вопросов задавать не стал. И в положенный срок молодожёны погрузились в состав, уходящий на восток…
«Уваженья и ласки - мне их так не хватало! В одиночестве сказку я себе сочиняла…» - слова привычно складываются в предложения, рифмуются, рисуя картины далёкого прошлого…
Когда, в какой момент счастливая жизнь новобрачных дала трещину? Почему вдруг любящий и заботливый супруг превратился в настоящего деспота? Ответить на эти вопросы Нина Сергеевна не могла, как ни старалась…
Устроились молодые в районном центре неподалёку от деревни, где жили мать и сестра Нины. Сняли жильё - небольшой домик. Супруг пошёл работать в милицию - молодые мужчины, отслужившие в армии, были там особенно востребованы. Нина же поначалу растерялась: провинция не давала тех возможностей, которые были в областном центре, а позднее в Германии… Всё же со временем, уже после рождения сына, ей удалось устроиться на местное автопредприятие. И вот тогда начались семейные проблемы…
Супруг вдруг начал питать к ней просто звериную ревность, хотя поводов - даже малейших - женщина не позволяла себе давать… Нина Сергеевна чётко помнила первую ссору, когда муж ударил её. Это случилось в канун очередной годовщины Октябрьской революции, когда она, предупредив Николая заранее, буквально на час задержалась после работы - как это было тогда принято, отмечали всем коллективом праздник. Вернувшись, увидела глаза мужа, в которых плескалась бешеная ярость…
А потом такие сцены стали происходить регулярно. Поводом служил любой пустяк: излишне яркая, на взгляд мужчины, кофточка, пара фраз, оброненных со знакомым на улице, задумчивое выражение лица супруги… Самое страшное, что вскоре и повод стал не нужен: муж пристрастился к выпивке. Сын, видя постоянные скандалы, рос пугливым и нервным ребёнком. А сама Нина за несколько лет была вынуждена сменить три места работы - на каждом супруг подозревал её в связях с сослуживцами…
«И за что мне такое это всё навалилось? Я не знала покоя: мало Богу молилась. Я ж была полноценна - было видно наглядно, но семейные сцены изнуряли изрядно…» - слеза стекает по щеке пожилой женщины… Боль от осознания собственного несчастья с годами не утихла…
Развод тогда резко порицался общественным мнением. Даже родная мать, глядя на все мучения дочери, вздыхая, всё же убеждала ту: «Вышла замуж - живи. Куда ты с ребёнком пойдёшь? Разве найдёшь кого лучше?»
И Нина жила. Но всё же в один момент терпение её кончилось. Во время очередной ссоры, схватив в охапку сына, она выбежала из дома и пошла в ночь - куда глядели глаза. А глядеть им особо было некуда. Подруг завести не пришлось - откуда им взяться при таком-то муже? Родственников в городе у женщины не было. Пересидев кое-как ночь на вокзале, утром уехала она в деревню к своим.
Выслушав от матери множество упрёков, всё же возвращаться к мужу Нина отказалась. Устроилась на работу в сельскую библиотеку и впервые за долгое время стала засыпать и просыпаться спокойно… Муж регулярно навещал их с сыном, просил прощения, обещал исправиться. Пьяным в деревне не показывался. Мать и сестра старались убедить Нину, что он одумался, что не стоит рушить семью… Она молчала, понимая, что, вернувшись, снова решиться уйти ей будет очень сложно.
И всё же вернуться пришлось. Тяжело заболел сын. Сначала мальчик лежал в больнице, потом ему потребовался постоянный присмотр медиков. Сельский фельдшер необходимыми в этом случае знаниями не обладал. Так Нина снова уехала в город, на квартиру к мужу, которую ему дали от милиции.
Примерно с полгода жили они тихо-мирно. Николай держался - не пил. Потом, сорвавшись в какой-то очередной праздник, остановиться уже не мог. Пьяные его претензии ежедневно перерастали в скандалы с рукоприкладством.
Однажды, не выдержав издевательств мужа, Нина выкрикнула ему в лицо: «Что слабо бьёшь? Бей уж тогда насмерть! Всё одно такая жизнь мне не мила…» И тот, ещё больше озверев, пустил в ход и ноги… Тогда она оказалась на больничной койке…
Начальство мужа, прознав про его «подвиги», предупредило: если подобное повторится, со службы его уволят. На какое-то время мужчина притих. Но сущность звериная брала своё: без унижения и постоянных избиений супруги он уже не мог. Да и пьянки не прошли даром - он допускал оплошность за оплошностью на службе, и вскоре его действительно уволили. Пришлось попрощаться и со служебной квартирой. Нина, которая работала тогда на заводе, написала заявление на общежитие, комнату им дали быстро…
«Не пойму, что со мною, что с судьбой приключилось: счастье шло стороною, а ко мне не прибилось. В моём сердце разруха, и душа изболелась, и кругом невезуха. Мне не так бы хотелось…» - ручка скользит по бумаге, оставляя после себя ровную строку…
Сын вырос, обзавёлся своей семьёй, через год после свадьбы у него родился сын. Но не имея перед глазами хорошего примера, молодой отец и сам стал прикладываться к бутылке. Да и невестка особо сохранить брак не старалась. Прожив всего-то года четыре, молодые разбежались…
К тому времени Нина с мужем перебрались в свой домик, который купили у знакомых буквально за бесценок. Мальчик почти всё время проводил у них. Потом невестка повторно вышла замуж и уехала из города. Внука дед с бабкой видели теперь только летом… Сейчас он уже и сам - молодой папа, совсем недавно у Нины Сергеевны родился правнук.
Солидный возраст не пошёл Николаю на пользу - он всё так же пил, скатываясь всё ниже и ниже… И однажды зимой попросту замёрз, отойдя каких-то метров двести от пивбара… Как ни странно, смерть мучителя почти не принесла женщине облегчения. Она понимала, что жизнь прошла. И прошла мимо неё: «Всё в работе, в заботе, видно, век доживать. Никакого просвета мне пока не видать…»
И всё же отдушина нашлась - стихи, которые сами по себе складывались сначала в мыслях, потом она стала записывать их в толстую тетрадь. А ещё, овдовев, увлеклась Нина Сергеевна рукоделием: вязала крючком удивительно красивые ажурные салфетки, скатерти, вышивала целые картины… Здоровье вот только подводило: сказались долгие годы нервотрёпок и побоев - стали отказывать ноги, болела спина...
И вот сегодня, накануне своего восьмидесятилетия, она дописывала стихотворную исповедь, своеобразный итог всей прожитой жизни…
«Ах, судьба ты, судьбина, ты зачем так жестока? Дай хотя б половину от последнего срока. Ведь не так уж и много в этой жизни мне надо - лишь спасенья от Бога да здоровья в награду…»
Лишь только последняя точка была поставлена, женщина услышала истошный лай собак: Мишка и Малыш надрывались на два голоса, явно не желая впускать в дом чужака. Она поспешила на крыльцо. И опешила: у калитки, уговаривая заходящихся в лае собак стоял… внук. Из-за его спины выглядывала молодая женщина - супруга, держащая на руках ребёнка…
- Бабуль, встречай гостей! На юбилей к тебе приехали! Вон, правнука привезли! - радостно произнёс молодой мужчина.
Нина Сергеевна, прислонившись к дверям, тихо произнесла:
- Счастье-то какое…
