В одном из своих выступлений Андрей Ильич Фурсов делится впечатлениями о произведениях современного автора А.А. Проханова. С ним историк, публицист и обществовед знаком лично. И когда его поразил в одной из книг яркий момент, он позвонил Александру Андреевичу и спросил, правда ли то, о чем он пишет, или на самом деле это художественный вымысел? Речь идет о том, действительно ли были вывезены со склада за неделю до расстрела Белого дома в 1993 году все гранатометы и пулеметы, а оставлены только автоматы ближнего боя?
Ведь если бы гранатометы оставили, то из них было бы кому стрелять по танкам. И возникла бы патовая ситуация. И непонятно, как бы все развивалось дальше. Валентин Павлов, один из участников августовского переворота, как раз сказал о том, что гранатометы были, но Хасбулатов приказал их заранее увезти. Андрей Ильич спрашивал Проханова, зачем это было сделано. Тот ответил, что по его сведениям, это было сделано по договоренности с Ельциным, но не потому что Хасбулатов предал, а потому что они хотели договориться. Ни тот, ни другой в принципе крови не хотели. Они хотели решить все путем переговоров. Но люди, которые эту кашу и заварили, которые стояли за Ельциным и Хасбулатовым, хотели другого и вели к другому варианту.
Фурсов отмечает, что мы видим ту же схему, что и в романе «ЦДЛ». Две тряпичные куклы на виду, а кто-то в тени руководит этим заговором. И задача этих людей — пролить кровь. В книге хорошо показано, что за полтора года, которые прошли после августовского путча 1991 года, общество изменилось. И уже не только непосредственно вокруг Ельцина, но и среди банкиров. Есть банкир Ухтомский, который потом заказал покушение на писателя.
Еще показана очень интересная психологически беседа с Сурковым. Она великолепно описывается в книге. Фурсов даже приводит цитату: «Куравлев хотел отказаться, но встреча с молодым банкиром показалась ему привлекательной. Сурков мог знать о настроениях тех, в кого метила революция. Очаровательный молодой банкир был враг, но тот, в кого целила баррикада, тот, кто насылал на баррикаду солдат. Было заманчиво среди телевизионной истерики демократов услышать спокойный голос врага». Однако инициатором этой встречи все-таки был Сурков Виктор Ильич. И далее цитата продолжается: «Это Сурков, Владислав Юрьевич. Понимаю, жаркое для вас время. По телевиденью видел вас. Не откажетесь со мной позавтракать?»
Это было такое прощупывание ситуации. Кроме того в ответ на слова Куравлева «Вы полагаете, будет насилие?» Сурков однозначно сказал «Оно будет беспощадным. Огнем и железом будут выжигать все, что уцелело от советского времени». Фурсов указывает, что Верховный Совет, при том что его возглавляли такие люди-оппортунисты, как Хасбулатов, это то, что действительно уцелело от советского времени. Хотя совершенно понятно, что Ельцин партизан — это что-то невозможное. Никто подобного и представить себе не может в здравом уме. Тогда действительно не могли победить Хасбулатов и Руцкой.
Андрей Ильич рассказывает, что в 1993 году его не было в России. Но про события того времени он смотрел новости по CNN. И он внимательно следил, какие кадры выхватывает зарубежный оператор — каких-то алкашей, уродов. Может быть эти люди вообще были не в толпе, но всему миру показывали: вот кто поддерживает, это коммунисты.
Фурсов говорит, как все было организовано. Это было рефлексивное управление. То есть сначала нужных людей, которых уже просчитали и записали в структуру, поставили на места, а дальше ими управляли, не совсем понимая, как и что делать.
Публицист отмечает, как хорошо показано в романах Проханова рандеву писателя с историей. Писатель ее чувствует, проживает, он не актер и не играет. И у него нарастает чувство тревоги. Он пишет в романе «День»: «Куравлёву было тревожно. Он не мог понять, откуда тревога, почему недавнее ликование, ожидание близкой победы сменилось туманной печалью, не пониманием своего места среди других людей. Они были подхвачены порывом и несомы неизвестно куда. Быть может тому виной обреченный полк, пропадающий в расплавленном олове?» И вот это ощущение тревоги очень хорошо показано, как оно нарастает, и заканчивается все вполне закономерно.
Фурцев приводит очень интересную, по его мнению, стихотворную цитату-метафору:
Я прорубь в прошлое, на дне моем цветы,
И девять войн, и лица милых женщин,
Но если в глубину вглядишься ты,
Увидишь дым, сочащийся из трещин.
И еще одна щемящая цитата:
Россия-Русь, березовая грусть (просто есенинский образ, по словам Андрея Ильича),
Ты участи своей не избежала,
Мне сыну своему разъела грудь,
Вонзив штыка отточенное жало.
Далее историк и публицист возвращается к анализируемым романам Проханова. О чем они? Безусловно о нравственности. О том, что человек должен делать нравственный выбор, даже если он понимает, что проиграет. Нравственный выбор — это не про выигрыш. Это не про то, как стать счастливым и богатым. Это иногда выбор, как достойно умереть.
И есть еще обратная сторона — это роман о предательстве, о том, как общество предает само себя, как верхушка себя предает. Есть один персонаж, собирательный образ по словам автора Александра Проханова, какой-то детский писатель, который сначала постоянно пел дифирамбы романам Куравлева, потом с 91 по 93 годы поливал их грязью. А когда он почувствовал вдруг, что ельцинский режим вот-вот будет сметен, то прибежал на баррикады, и когда все закончилось, он кричал «вот он, вот он, лови его» и т. д. Это почти комический персонаж, но таких людей Фурсов встречал в реальной жизни. Они сначала на одной политической стороне, потом на другой, а после могут снова переметнуться обратно.
Также в романе затронута тема крушения советской системы. Первый ход на этом пути был сделан в августе 91 года, а второй — в 1993 году. И снова звучит мотив обреченности. Еще идет игра, но уже понятно, что люди-марионетки не выиграют. Они играют в чужую игру, а ее по определению нельзя выиграть. Главный персонаж Куравлев, как и сам автор, размышляет о причинах. Получается, что старый строй просто сгнил: как у Ленина — верхи ничего не могут.
Еще одна линия романов Проханова, она пунктирная. События 91 и 93 годов здесь показаны как некие последовательные шаги в перехвате управления Советским Союзом, Россией внешним агентом. Причем этот агент в 93 году был значительно сильнее, чем 91.
Андрей Ильич Фурсов не может сказать, что по романам Проханова можно изучать объективную историю, хотя в них очень много фактов. Но также много рефлексии автора, эмоций, взглядов одного неравнодушного человека. У него сердце обливается кровью от того, что происходит с его родиной, как она практически гибнет у него на глазах. Автор учит нас важной вещи: в основе мужества быть лежит мужество знать. Писатель пытается разобраться в ситуации и показывает ее читателям с художественной точки зрения. И делает он это с высоконравственной позиции. То есть роман Проханова «День» - это еще и роман воспитания, что весьма характерно для русской литературы.
Благодарю за прочтение статьи, надеюсь она была вам интересна и полезна. Прошу вас подписаться, поставить лайк, а также оставить своё мнение в комментариях.
До новых встреч на моём канале!