1. Нил и компактность государства.
Здесь сразу необходимо вновь, как мантру, проговорить сакраментальную фразу Геродота. Египет – это дар Нила. Геродот побывал в Египте уже в эпоху его угасания, во время первого персидского владычества. Но и тогда Египет все еще оставался прочно связан с феноменом нильского разлива. Да и вообще, нужно сказать, что эта ситуация оказывалась неизменной вплоть до середины прошлого века, когда была выстроена Асуанская плотина и феномен разлива, в привычном смысле исчез.
Нил разливался начиная с середины июля. В этот период происходило восхождение звезды Сириус (Сотис – по-египетски) на горизонте. Египтяне сличили два этих момента и именно со дня восхода Сириуса стали отсчитывать начало нового года. Благодаря обильным дождям в экваториальной Африке и на эфиопском нагорье по притокам Нила – Голубому Нилу, Белому Нилу, Атбаре и Собату устремлялись воды, и в конце концов прибывали на территорию Египта и Нил разливался. Уровень воды во время разлива повышался на несколько метров. Таким образом разлив избавлял египтян от необходимости дополнительного орошения полей; главное было довести воду до всех участков обрабатываемой земли, для чего и сооружались местные ирригационные сооружения – каналы. С другой стороны, необходимо было не дать проникнуть воде в нежелательные места, этой цели служили плотины и запруды. Разлив приносил с собой и аллювий, который удобрял почву и многократно повышал ее плодородность. Кроме того, разлив смывал с земли накопившиеся соли, что снимало необходимость проведения мелиорационных работ на земле.
Египет воистину питался Нилом и был от него зависим. Нил представлялся египтянам в виде божества – тучного мужчины. Вообще нужно отметить, что плодородие в Египте связывалось скорее с мужской нежели женской силой. Но нильский разлив нес в себе и определенную угрозу. Недостаточность разлива, которая периодически случалась, вела к неурожаю и в худшем случае к голоду. Но если Нил поднимался сверх определенного уровня, это также было плохо, ведь это могло привести к разрушению плотин и запруд и даже смыванию целых деревень с лица земли. Наконец нужно отметить, что сезон разлива – ахет, длившийся четыре месяца (вода спадала в октябре), освобождал крестьян для общественных работ. Именно в этот сезон, использую Нил как транспортную артерию египтяне устремлялись на возведение всевозможных построек (в том числе и пирамид).
Здесь необходимо вновь обратиться к тому самому восхождению звезды Сотис. Египтяне достаточно прозорливо смогли установить продолжительность года в 365 дней. Но проблема их измерения годичного цикла заключалась в том, что они не учли те прибавочные часы, что существуют в каждом году. Как следствие, египтяне не добавляли периодически к годам високоса. В итоге происходило накапливание отставание календаря от естественного цикла. В результате мы имеем применительно к Египту так называемый цикл Сотис, период в 1460 лет, за который естественный и искусственный календарный циклы проходили полный круг и вновь синхронизировались. Ученые старательно отслеживали упоминания в египетских надписях сведений о восходе Сотис, ведь в этом видели ключ к установлению точной хронологии истории египетской цивилизации. Порой, неверное понимание вело к ошибкам в установление хронологии, как например в первой половине XX века случилось с британским египтологом Артуром Вейгалом, который на основании собственного исследования установил время начала египетской цивилизации в 3407 г. Об этом казалось бы не стоит сообщать, но проблема в том, что книги Вейгала одни из самых доступных из тех, что были переведены на русский язык.
Наконец необходимо особенно отметить компактность египетской цивилизации. Нил представлял собой естественное ложе, в котором возникали города и деревни, он связывал собой воедино различные части государства, служил магистралью для торговли и сообщения. Уже в додинастический период египтяне освоили искусство плавания по Нилу, в то время как выход в море представлялся более чем рискованным мероприятием (к слову, эксперимент, проведенный одним шведским исследователем показал, что египетские суда, даже весьма небольшие были пригодны чуть ли не к трансатлантическому плаванию). Кроме того, египтянам было присуще (впрочем, как и многим другим народам) особое чувство избранности, уникальности. Свою землю, питаемую Нилом – Кемет, они почитали единственной землей пригодной для жизни, в чем ей противостояли окружающие красные земли пустыни – Дешерет. Себя же египтяне считали единственными настоящими, истннными людьми. Например, к жившим на юге кушитам (нубийцам) они относились как к неполноценным людям, именовав их страну – жалкий Куш. Осознание наличия других настоящих людей придет к египтянам намного позже, уже в период империи. Но природа также предоставила Египту возможность спокойного развития, ибо сами природные условия ограждали египтян (хотя случались и исключения – те же гиксосы) от внешних вторжений. На севере лежало средиземное море, на западе и востоке пустыни, а с юга от вторжения по Нилу защищала не только культурная отсталость той же Нубии, но и нильские пороги – гранитные образования, разрезавшие гладь воды и препятствовавшие проходу судов вниз по Нилу.
2. Нехватка ресурсов и экспансия.
Ограниченность пространства, в котором находилось египетское государство повело к тому, что оно с самого начала испытывало определенную нехватку ресурсов. Если смотреть на историю Египта с определенных историософских позиций, то тут можно весьма успешно привлечь для объяснения концепцию английского исследователя Арнольда Тойнби. По этой концепции мы могли бы сказать, что ситуация, в которую было поставлено египетское государство, цивилизация, представляла собой определенный вызов, на который необходимо было дать цивилизационный ответ. И действительно, Египет это прежде всего цивилизация камня. Камень это то, в чем египтяне никогда не испытывали недостатка. Песчаник, известняк и более редкие каменные породы, служили Египту исправным материалом для возведения всевозможных построек. Здесь сразу имеет смысл сказать, что постройка пирамид потому была не столь уж фантастична, как иногда ее рисуют, потому что пирамиды строились на плато, где и добывался сам камень для их строительства.
Но Египет испытывал недостаток в металлах и дереве. Точнее дерево в Египте конечно было. Акация, пальмы, ююба, тамариск и прочее, прочее. Но все же его было недостаточно для нужд цивилизации. По этой причине Египет сразу был поставлен в ситуацию необходимости компенсировать эту нехватку. Металлы – медь, золото, прежде всего добывались в копях на Синайском полуострове, который таким образом быстро превратился в придаток Египта, хоть и лежал за пределами области орошаемой Нилом. Недостаток деревв компенсировали благодаря походом на юг – в Нубию. Из Нубии осуществлялся импорт ценного эбенового (черного) дерева. Да и вообще, египтяне быстро установили торговые связи с достаточно отдаленными соседями – можно упомянуть страну Пунт, на юге и в дальнейшем финикийские города на северо-востоке. В плане дерева помогли и связи с северо-восточными соседями – странами Леванта, откуда в том числе ввозился в Египет столь ценный кедр.
Достаточно странно говорить об отсутствии идеи экспансии в Египте. Тут конечно проблема в том, что под этой экспансией понимать. Так, например, Нубия, в принципе, почиталась египтянами как часть естественно принадлежавшей им территории. Там по их представлениям жили неполноценные люди, и туда отправлялись в походы, с целью грабежа, цари. Но обставлялось в идейном плане это как правило в качестве подавления мятежа против египетского владычества.
В дальнейшем, уже в Новом царстве объектом экспансии станет северо-восток. Фараон Тутмос III достигнет на этом направлении весомых успехов, дойдя вплоть до Мегиддо.
Египтяне почитали себя единственными настоящими людьми в мире, а соответственно уже весь мир и так принадлежал им по праву. Необходимо было лишь поддерживать предустановленное гармоническое состояние. Да, возможно экспансии как идеи в привычном нам смысле и не было, но стремление выйти за привычные, очерченные Нилом, границы своего государства, присутствовало всегда. Вообще, Египет обладал выгодным географическим и геополитическим положением между Средиземноморским регионом и Нубией. Да, основу восприятия египтянами мира, составляла убежденность в собственной исключительности. Но с другой стороны именно нехватка ресурсов и освоение запасов сопредельных земель, становились пусковым механизмом экспансии Египта и в дальнейшем формирования Древнеегипетской империи во времена Нового царства.
3. Единое Божественное.
Да, каждый человек отдаленно знакомый с египетской цивилизацией может сказать, что в Египте был политеизм – то есть, многобожие. И действительно, все мы знаем имена египетских богов – Амон, Ра, Хор, Осирис, Изида, Сет и так далее. Но все-таки, мне бы хотелось солидаризоваться с той позицией, которая существует в религиоведение, и которую у нас поддерживает А. Б. Зубов, что в действительности в Египте было единобожие – единое понимание божественного.
Согласно этой схеме истинным божественным являлось некое единое, которое в зависимости от ситуации, сферы, на которую было направлено внимание взывающего к нему человека, могло воплощаться в различных духов-эпифеноменов. Перед нами сложная система в которой каждый из ликов божества, представлял определенную сферу реальность, часть мировой гармонии. Взять хотя бы бога Сета. Да, по фактически единственному преданию о божественных похождениях, которому было суждено дойти до нас благодаря Плутарху, Сет убил брата своего Осириса. Но давайте подумает, ведь Сет это фактически аспект бытия, выражающийся в разрушение. Без разрушения нет созидания. И так, например, Сет сопутствовал богу Ра, поражая своим копьем демонического Апопа. Для египтян была характерна своя, особенная логика. И бог мог быть утром под одним именем днем под другим, а на закате под третьим . Бог мог родить сам себя, как «гусь снесший яйцо из которого сам и родился». Так что притягивание политеизма по греческому образцу это неоправданное занятие. Боги египтян это отображение Единого Божественного. Можно прочертить иную аналогию, и сказать, что они отображают божественное точно так же как в христианстве это делаю разные ипостаси божества.
Здесь необходимо включить в текст цитацию. Обратимся к одному из корифеев исследования духовной культуры Древнего Египта, Уоллису Баджу: «Де Руже был совершенно прав, утверждая, что египтяне верили в одного самосущего Бога, давшего человеку душу, которая продолжает жить после смерти и подвергается наказаниям или получает всевозможные награды. По этой и ряду других причин позиции египетских и христианских богословов, в общем, близки. Нет никаких сомнений, что монотеизм был основным принципом египетской веры, и он коренным образом отличался о монотеизма христианских народов. Когда египтянин называет своего Бога «единственным», или «одним-единственным», или «одним единым», он имеет в виду именно то, что говорит. Именно это имеет в виду и мусульманин сегодня, утверждая, что «нет Бога, кроме Аллаха». И что Бог солнце в небе, от которого он получает тепло, свет, пищу, благодаря чему он живет. В своих гимнах египтянин многих богов называл «единственными», но все эти боги были различными «модификациями» солнечного бога, и, как я понимаю, это был простой и чистой монотеизм поклоняющегося солнцу»
Вот что можно прочитать в Лейденском папирусе: «Всех богов три: Амон, Ра и Птах. И нет среди них второго. Сокрытый, зовут Его в имени его Амон, он Ра ликом, а телом своим он — Птах». Здесь ярко выражается общая суть – выдвижение на первый план того или иного лика божества, в зависимости от сферы, на которую в данный момент нисходит божественный свет.
В случае с египетской религией мы имеем дело с некой прото-философской системой, о чем конечно необходимо будет сказать подробнее в дальнейшем, но пока что я думаю общая суть должна быть схвачена. Связь с идеей о протофилософии, обоснована на мой взгляд тем, что этот абсолют, о котором размышляли египтяне, есть своего рода инобытие, которое эманирует в мир. Конечно, здесь речь идет о своеобразной модернизации и настаивании на неоплотоническом прочтении того, что являло собой своеобразную и уникальную систему. При этом египтяне вообще были не сильны в абстрактном мышлении. Их абстракции сводились по сути дела к иконографии божеств, каждое из которых как уже было сказано являло собой репрезентацию определенной сферы бытия.
Спасибо за внимание!