Ведущий: Валентин Юрьевич, ещё несколько лет назад, когда я читал публицистические статьи, мне очень часто встречались цифры 199 триллионов долларов, которые относились именно к долгам глобальной экономики. То есть, смысл заключался в том, что денег всеми странами произведено гораздо больше, чем существует товаров услуг и всего что можно купить. И, соответственно, у меня к Вам вопрос: а в чём причина роста долгов глобальной экономики? Ведь можно понять причину долга Соединённых Штатов Америки – они печатают деньги и заимствуют у своих будущих поколений, но мировая эта экономика же не состоит из экономики одних только США, существует же много других стран где до сих пор производится масса продуктов промышленности и с высокой добавленной стоимостью. Почему же они тоже продуцируют эти долги? Почему ведущие страны Запада обладают государственным долгом, совокупным с долгом, который превышает 100 процентов их ВВП?
Катасонов: Разговор надо начинать издалека. Если всё называть своими именами, то такая социально-экономическая модель, которая сегодня доминирует во всех странах мира и её надо назвать капитализмом. Капитализм как бы предполагает несколько форм капитала, у Маркса это производственная, товарная и денежная формы. Я в своё время ведь учил марксистскую ленинскую полит-экономику и даже её преподавал, так что могу совершенно ответственно говорить, что все эти формы были одноуровневые. На самом деле Маркс здесь явно лукавил, так как в мире капитала всё же имеется своя иерархия.
Наверху находится денежный капитал, ниже товарный, а ещё ниже производственный. И безусловно денежный капитал имеет такие преференции (или как сейчас говорят конкурентоспособность), которой нет ни у товарного, ни тем более у промышленного или производственного капитала. Конкурентоспособность обуславливается тем, что владельцы денежного капитала могут наращивать своё богатство или капитал через выдачу ростовщических кредитов. То есть, выдается некая сумма в кредит и при этом занимаются проценты. Это и есть своеобразный магнит, к которому стягиваются богатства в руках хозяев денег, то есть у кого находится печатный станок.
Хотел бы сразу, опуская многие детали, сказать, что в мире сегодня все деньги имеют кредитный характер. То есть, деньги попадаются в обращении в виде кредита. Но вот представим себе, что некая страна «Икс», в которой есть ценное количество банков и эти банки, предположим, за год выдали кредитов на сумму один миллион единиц. Значит, это не просто кредиты, а деньги, кровь, которая циркулирует в экономике. Понятно, что через какое-то время (пускай в нашем условном примере пройдёт год) надо будет вернуть ещё и проценты: получается один миллион сто тысяч денежных единиц. Возникает вопрос, а откуда взяться дополнительным ста тысячам единиц, если в экономику поступил «объем крови» в один миллион единиц? Вот этот дисбаланс и представляет собой причину экономических кризисов. Каждый экономический кризис означает, что хозяева денег стягивают в своих руках всё большую часть богатств, потому что кредиты выдаются не просто так, а под обеспечение. Вот так и работает эта модель денежного капитализма и, в конце концов, жертвой этой модели денежного капитализма оказываются не только наёмные работники, которые создают прибавочный продукт и прибавочную стоимость, но и промышленные капиталисты и торговые, потому что у них нету печатного станка. Из-за этой ситуации они и стараются как можно больше увеличить денежную эмиссию, потому что каждая денежная единица – это эмиссионный доход. Это, как говорится, деньги из воздуха. То есть, даже в средневековье алхимики не могли мечтать о том, что оказывается можно делать золото из воздуха. В общем, ситуацию можно описать как разрыв между денежной массой и денежными обязательствами, но иногда денег не всегда хватает. Словно на бытовом уровне сравнивают количество денег в кошельке или на счёте с потребностями физического или юридического лица. Но можно говорить о том, что денег не хватает в том смысле, что денежная масса отстаёт от денежных обязательств и разрыв между денежной массой и обязательствами как раз измеряется величиной этого самого судного процента, то есть запрограммированного с самого начала кризисное развитие капитализма. И мы знаем, что с 1825 года регулярно проходят экономические кризисы и последний такой кризис был зафиксирован в 2008 или 2009 годах и, скорее всего, это был последний кризис в условиях капитализма. Дальше уже начинается какой-то иной мир, начинается уже пост-капитализм (на языке Клауса Шваба – инклюзивный капитализм).
Стоит отметить, что инклюзивный капитализм – это какой-то оксюморон, потому что капитализм не может быть инклюзивным (то есть, действующим интересам всех слоёв общества). Так что мы сейчас с вами находимся в таком историческом моменте, когда на старый капитализм уже закончился, а новый пока ещё не сложился.
Благодарю за прочтение статьи, надеюсь она была вам интересна и полезна. Прошу вас подписаться, поставить лайк, а также оставить своё мнение в комментариях.
До новых встреч на моём канале!