Любовь Борисовна Мелихова проработала стюардессой более 20 лет, налетала на «Ильюшиных» и «Туполевых» 19 679 часов.
– Я очень любила эту профессию, вспоминаю работу бортпроводником как наиболее светлые годы моей жизни, – сообщила корреспонденту «Призыва» Мелихова.
Её путь в большую авиацию оказался простым и сложным одновременно. Любовь Борисовна родом из Подольска, в 1963 году она приехала устраиваться на работу в только что открытый аэропорт «Домодедово». Сначала трудилась в службе связи, а потом, спустя три года, решила попробовать себя в профессии бортпроводника.
– Начинать пришлось практически с нуля, – рассказывает Мелихова, – профессия была для меня новая, в этом деле я ничего не знала. В отряд меня взяли не сразу. Я была маленького роста, поэтому, когда устраивалась на работу, чтобы казаться выше, надела туфли на высоких каблуках.
Любовь Борисовну приняли. Строгая, честная, общительная, ответственная, она пришлась в отряде, что называется, ко двору.
– Работать было интересно и одновременно трудно, – вспоминает Любовь Борисовна. – Летали днём и ночью, в разную погоду. Длительные полёты начинались в девять вечера и продолжались по несколько часов, практически всю ночь. Это выматывало и пассажиров, и экипаж. Такие рейсы были тяжёлым испытанием для всех.
Любовь Борисовна летала на четырёх типах лайнеров. На Ил-18, Ил-62, Ту-104 и Ту-114. Говорит, каждый из них имел свои особенности, изюминки и своего рода характер. Например, Ил-62 славился комфортом, а Ту-114 считался удобным и максимально приспособленным для дальних полётов. В нём были шикарные кресла, широкие проходы и даже купе (как в поезде) для отдыха пассажиров. Но с особой теплотой Мелихова вспоминает Ил-18.
– Это был мой первый лайнер, – рассказывает ветеран, – он был для меня как родной. С него начинался мой путь в авиацию. На первых моделях Ил-18 не было микрофона, поэтому делать объявления в салоне приходилось голосом без усилителя. Помню, когда я в первый раз вышла к пассажирам, у меня дрожали коленки и я очень волновалась. Но потом освоилась, привыкла, беспокойства при выходе в салон больше не испытывала.
И медики, и психологи
Мелихова говорит, что работа бортпроводника разнообразна. Стюардесса должна не только обслужить экипаж, принять и рассадить пассажиров, а также разнести питание, но и следить за порядком в салоне. В случае необходимости – уметь оказать пострадавшим медицинскую помощь.
– Этому нас учили в учебно-тренировочных отрядах, – говорит Любовь Борисовна, – ситуации ведь бывают всякие. Бывало, пассажиры в салоне резались стеклом. Особенно, если летели в нетрезвом виде. Тогда фужеры использовались стеклянные, не пластиковые, как сегодня, и по неосторожности люди получали травмы.
Любовь Борисовна вспоминает, как однажды в полёте женщина так «успокаивала» разбаловавшегося ребёнка, что случайно выбила у него плечевой сустав. Было море криков и слёз. По счастью, в салоне находился врач-анестезиолог. Он вколол малышу обезболивающее, помог облегчить страдания. После приземления ребёнка отвезли в больницу. В итоге всё обошлось: сустав вправили, руку спасли.
Мелихова говорит, что бортпроводник должен быть хорошим психологом. Уметь успокоить, ободрить, утешить. Любовь Борисовна вспоминает, что паника за годы её лётной практики на борту не возникала ни разу, но сложные ситуации происходили. Например, когда Ил или Ту попадал в облачность и возникала болтанка или когда лайнер проходил через грозу. Часто такое случалось, когда летели на юг.
– Некоторые пассажиры плохо переносили турбулентность, – вспоминает ветеран. – В этом случае просили принести воды, направить на них поток воздуха или дать подышать кислородом. Иногда у больных происходили приступы эпилепсии. Нужно было оперативно оказать помощь, сделать всё, чтобы пассажир не задохнулся.
Любовь Борисовна говорит, что нередко люди нервничали из-за задержки рейсов или когда членам семьи продавали билеты в разные концы лайнера. В этом случае приходилось просить людей пересесть с одного места на другое. Не все воспринимали это адекватно, некоторые скандалили и ругались. Нужно было успокоить, объяснить, подсказать, что отнимало много энергии и сил.
Посадка на одной «ноге»
Особо памятный и одновременно трагический случай произошёл 7 августа 1967 года. Об этом инциденте в своё время широко писали в прессе. Тогда при взлёте Ту-114 в Хабаровске у лайнера разорвало покрышки шасси и «Туполев» остался без правой «ноги». Причём это стало известно только в полёте, когда экипажу по радио сообщили о тяжелой поломке.
– Полёт проходил в обычном режиме, – говорит стюардесса, – лишь при подлёте к «Домодедово» командир экипажа Игорь Бузик предупредил, что посадка будет аварийной. Мы проследили, чтоб пассажиры пристегнулись, а шторки на иллюминаторах были закрыты. Но народ любопытный. Люди умудрялись «подглядывать» в иллюминаторы, постоянно спрашивали стюардесс, почему на полосе столько пожарных машин и карет скорой помощи. Пришлось успокаивать пассажиров, говорить, что в аэропорту проходят учения. Игорь Вениаминович – настоящий ас. Он посадил лайнер так, что пассажиры этого даже не почувствовали. Мы поняли, что приземлились, только после того, как самолет остановился.
Специалисты потом говорили, что посадку произвели на пределе возможного. То, что огромный 170-тонный лайнер при приземлении не пострадал, – настоящее чудо. Бывший бортрадист, президент клуба ветеранов аэропорта «Домодедово» Валерий Петухов вспоминает, что после инцидента в аэропорт приехал сам генеральный конструктор, легенда мировой авиации Андрей Туполев. Хвалил Бузика, обещал выхлопотать ему звание Героя СССР. Но после того как Игорь Вениаминович неосторожно попросил конструктора помочь переучиться на новый Ил-62, своё решение отменил. Оно и понятно – не хвали конкурента.
– Об этом случае не могу вспоминать без волнения, – рассказывает Любовь Борисовна, – говорю, а у самой ком в горле. Сколько благодарностей от пассажиров мы тогда получили… Люди понимали, что пилот их спас, и говорили спасибо от всей души.
В полёте объяснялись в любви
Ветеран вспоминает, что раньше в лайнерах была книга отзывов. Люди писали в ней свои пожелания, замечания и благодарности. Некоторые пассажиры даже посвящали стюардессам стихи.
– Было и такое, – говорит Любовь Борисовна, – помню, в лайнере летели студенты из стройотряда. Один из пассажиров объяснился стюардессе в любви. Потом девушка вышла за него замуж. Да так удачно, что супруги до сих пор вместе, вот уже много лет.
Не стоит думать, что бортпроводник – сугубо женская профессия. Мелихова говорит, что мужские руки на борту не менее важны, чем женские. Особенно это касается физической работы, когда нужно поднести груз, разместить на борту тяжёлые контейнеры. В этом случае мужчина в самолёте незаменим.
– У нас в бригаде, как правило, работало не менее двух мужчин – бортпроводников, – вспоминает ветеран, – а когда начались угоны самолётов, на борту стали размещать переодетых в штатское милиционеров. Мы знали их в лицо, и летать с охраной было спокойней.
Любовь Борисовна говорит, что главное в работе экипажа – слётанность. Когда каждый находится на своём месте и воспринимает нужды, интересы коллег как свои собственные.
– Слётанность – великое дело, – отмечает ветеран, – у нас были дружные бригады. Мы были уверены в соседе и понимали друг друга с полуслова. Даже сегодня, спустя сорок лет, мы встречаемся, перезваниваемся и относимся друг к другу как самые близкие друзья. Ведь в бригаде мы были словно одна большая семья.
Отбор – почти как в космонавты
Любовь Борисовна рассказывает, что полёты вспоминает до сих пор. Когда летит куда-нибудь самолетом, то всегда смотрит на бортпроводников и оценивает их поступки – сравнивает с тем, что было раньше.
Любовь Борисовна рассказывает, что отбор в бортпроводники в советское время был очень строгий. Оценивались не только сугубо деловые качества – знание языка, умение готовить или оказывать медицинскую помощь, но и внешний вид, поведение, обаяние, общительность, порядочность.
– Одевались мы тогда намного скромнее, чем сегодня, – рассказывает Мелихова, – никакой вульгарности не допускалось. Всё простенькое, неказистое – костюмы, головные уборы, колготки, туфли на высоких каблуках. Устав был строгий, нарушать его мы не имели права – за малейшую провинность получали замечания. Помню, однажды летом летели в Сочи и, поскольку было жарко, сняли колготки. Командир корабля это заметил и потом в полётном задании написал, что бортпроводники во время полёта работали в салоне босиком! Такое тогда было время.
Двадцать лет в небе
Любовь Борисовна летала бортпроводником более двадцати лет. За это время побывала во всех уголках бывшего Советского Союза, облетела страну, что называется, вдоль и поперёк, с востока на запад и с севера на юг. От Южно-Сахалинска до Киева и Минска и от Ленинграда до Ашхабада и Душанбе. Во время полётов видела артистов, известных спортсменов, популярных певцов, политиков.
– Тогда я очень полюбила Родину, – говорит Мелихова, – и отпуск старалась проводить в путешествиях по Союзу, а не где-нибудь за границей. У нас красивая страна. Есть такие места – глаз не оторвать. Неоднократно мы летали в Анадырь. Там удивительный аэродром. С одной стороны взлётной полосы море, а с другой – тундра. Грибы в тундре огромные – выше карликовых берёз. Сколько лет прошло, а та неповторимая природа снится мне до сих пор.
Любовь Борисовна вышла на заслуженный отдых в 1986 году. Но трудиться не перестала. Выйдя на пенсию, 27 лет проработала в медико-санитарной части заведующей хозяйством. Работала до тех пор, пока позволяло здоровье.
– Адаптация к «наземной» жизни прошла для меня непросто, – делится ветеран, – первое время очень переживала, что больше не буду летать, не могла войти в новый для меня ритм жизни, но потом привыкла. Работа ведь есть везде.
Олег Пилипченко