Большая гостиная занимала весь первый этаж. Когда Авелин, вслед за горничной, спустилась по лестнице, за накрытым столом её ждали хозяева дома и девочка лет десяти.
Супруги вели меж собой диалог: дама отвечала пространно и нервно на короткие, бесцветные фразы своего визави. Даже не зная смысла их разговора, можно было понять, что супруг подтрунивает над женой и умело злит вспыльчивую особу. Увидев девушку, они замолчали.
Беседа получилась действительно длинной, касалась образования Авелин. Родольф де Буре подробно расспрашивал где она обучалась, кто были учителя. Оценивающе следил за её манерами за столом. Он был уверен, что действует незаметно, но излишним тактом и вежливостью не блистал.
Хозяйка дома участвовала в разговоре мало, сказывался языковой барьер, а по кислому выражению лица было понятно, что новая персона мало её увлекла.
Да, девушка ей показалась скучной. Дама, недоумевая, посматривала на Авелин. Правильные черты лица, большие глаза цвета "лондонский дым", каштановые с медным отливом волосы, должны бы принадлежать весьма привлекательной особе. Но вместо этого за столом сидела невыразительная, скованная приличница. Не посплетничаешь с такой, не посудачишь.
Лицо её было из тех, которые забываешь, едва отвернувшись, а встретив впервые, мучительно припоминаешь, где же раньше встречал...
Темно-серое платье в тон глаз, с глухой застежкой и идеально белым крахмальным воротничком - неинтересно и строго. Волосы тщательно убраны, ни одного, случайно выбившегося, волоска.
Все француженки, которых встречала Анна Ивановна до сих пор, были особами совершенно иного склада, а глядя на эту хотелось зевать.
“Таких даже юность не украшает”, - мысленно подвела итог дама.
Хозяин тем временем завершил свою беседу-допрос. Кажется, он-то остался доволен:
-Так, прекрасно. Значит, Вы сможете обучать Габриэлу французскому языку и истории, музыке и арифметике? Великолепно! Аттестата на работу у Вас, конечно же, нет. По прошествии испытательного периода, скажем месяц - два, я сам всё смогу устроить. Законы нарушать мне негоже, я - государев человек, но связями воспользоваться смогу.
Когда наниматель назвал размер годовой оплаты, Авелин, прикинув в уме, сколько это будет во франках, слегка опешила и преувеличенно мило улыбнулась девочке, сидевшей напротив.
Будущая воспитанница уже клевала носом, с видом мученицы ковыряясь вилкой в запеченных овощах.
***
Комната для гувернантки находилась во втором этаже, рядом - помещение для занятий, обставленное дубовой мебелью рационально и просто, дальше - клетушка няни, крайняя дверь вела в просторную залу с большими окнами на три стороны - “форпост” Габриэлы.
Супруги занимали весь мансардный этаж.
Авелин, привыкшей к привольной жизни в родном имении, нынешнее её жилище показалось скромным. Но поразмыслив, она справедливо решила, что в небольших помещениях будет теплее лютой зимой.
По утрам, Авелин, Габриэла и няня Тетяна завтракали втроем. После начинали уроки.
Девочка оказалась смышленой, но неусидчивой и часто капризной.
С помощью воспитанницы, Авелин постигала русский, но старалась этого не раскрывать, дабы Габриэла чаще практиковала, непокорный для неё, французский язык.
Главным собеседником девушки в ее нынешней жизни стал дневник, в который она быстро привыкла записывать события минувшего дня, мысли, суждения, планы.
Несколько раз в неделю, там же, писала нежные письма своему малышу. Все они начинались словами “Мой маленький Эжен! Если б ты знал, как я скучаю!”.
Иногда, вечерами, гувернантку и Габриэлу приглашали к семейному ужину, и тогда случалась беседа с Родольфом, единственным в окружении, кто мог свободно изъясняться по-французски.
Беседы более походили на монологи о военном искусстве. Бывалый вояка легко увлекался воспоминаниями и оказией поговорить на родном языке. В разговорах этих гувернантке оставалось лишь благодарно слушать и вовремя кивать головой.
Уроки музыки проходили в гостиной, где стояло большое фортепиано, идеально подходящее к интерьеру.
Свободного времени у Авелин оставалось совсем немного, но, при случае, она любила тихонько посидеть за инструментом, импровизируя по настроению. Музыка всегда была для неё вторым из любимых занятий, после чтения.
Однажды, увлекшись игрой и своими мыслями, не заметила, как в гостиную вошли хозяева дома, возвращавшиеся откуда-то поздним вечером.
- Что это Вы играли? - Спросил Родольф, когда Авелин, аккуратно выведя свою импровизацию к логическому завершению, убрала с клавиатуры руки.
Только теперь, заметив слушателей, смутилась:
- Я всегда очень увлекаюсь, когда музицирую... Это просто фантазия. Моя.
- У Вас замечательно получается. Браво!
Анна Ивановна, закатив глаза, тихонько фыркнула и направилась по лестнице наверх.
- Мадам просто не в духе, был скучный вечер в гостях, - пояснил хозяин. - А сыграйте еще что-нибудь! Например - спокойствие, равновесие, тишь... - попросил он, растянувшись в ближайшем кресле.
Авелин заиграла, вызвав в памяти картину раннего весеннего утра в саду, тонкие лучи солнца сквозь листву, щебечущих ортоланов, первых стрекоз и спящую в траве черепашку.
- Прекрасно. Абсолютное равновесие, я даже немного задремал. А знаете, на следующей неделе у нас будут гости, несколько семейных пар, соседи. Не могли бы Вы нам скрасить вечер своей игрой? У Вас чудесно выходит.
- Хорошо. Я попробую.
- Это будет в четверг, накануне напомню. В этот день, точнее ночь, местное население отмечает языческий праздник - “Ивана Купала”. Молодежь веселится, дурачится. Девицы гадают на женихов, женихи прыгают через костер, и все поют. А голоса у них тут красивые, мелодичные, ночью разносятся далеко над рекой. Вот и мы решили присоединиться.
Это, можно сказать, местный маскарад, так что можно одеваться как угодно, лучше ярко. Гости, наверное, будут в национальных костюмах.
<<<---------->>>
Другие истории здесь - НАВИГАТОР канала
