Доброй ночи.
– Днем мы с мистером Файнсом катались верхом, – сообщила Мэри.
„С мистером Уильямом Файнсоном“, – поправила она себя мысленно.
– Ну, как ваша поездка?
– Я почти приехала домой, поэтому, наверное, и говорю так много. По-моему, было бы нечестно иметь такую длинную дорогу домой.
– Да, я согласна.
– Хочешь что-нибудь поесть?
Мэри выбрала тост.
Он был без масла и сыра, но, по крайней мере, несвежий. А это много значит.
Она допила чай и вспомнила, что за этим идет разговор про лошадей.
На кухне ее ждал горячий пирог. Мэгги сказала, что сегодня утром сделала ее для отца Мэгги.
***
Поездка по живописным дорогам Юга иногда походила на путешествие во времени. Сейчас они едут к дому.
И чего нельзя сказать о беседе о лошадях.
Да, он говорил о лошадках. И что? Думает о том, чтобы взять ее с собой?
Она слышала об охотниках, которые приезжают поохотиться на диких лошадей, которых называют в здешних краях „синими оленями“. С ними обходятся так же, как с обычными конями, а в награду за убийство седлают и ведут к дому, где ее ждет завтрак.
Это было бы здорово.
Но он даже не спросил ее, не хочет ли она поехать с ним на охоту.
А ей действительно хотелось? Может быть, страсть отца к охоте стала заразной? Он все время говорил о каких-то животных, говорил о кротах или оленях, но ни разу не произнес слово „лошадь“.
И не захочет ли она когда-нибудь скачки? Это будет отличным приключением.
Если он так сильно увлечен скачками, что хочет взять ее на охоту, то должен знать, что она не охотница. Правда, считается, что ее отец когда-то был хорош в этом деле.
Мэгги помнила, как однажды, когда она была ребенком, отец и ее братья ездили на охоту в одной лодке с бродячим торговцем салунами и виски по имени Дуайт Джонсон. Кажется, старик был намного старше, чем отец Мэгги, и казался очень усталым и изможденным.
Охота была восхитительной. Оте