К концу лета положение в столице было эмоционально тяжелое, многие уехали из города, боясь подцепить заразу, а те, что остались наблюдали за тем, как болезнь набирала обороты. Успокоить москвичей своим приездом в город решил император Николай I.
Решительность его в вопросе посетить, вопреки всем уговорам и предостережениям его окружения, объятых холерой город была непоколебима.
Даже императрице Александре Федоровне не удалось его остановить, несмотря на мольбы подумать о детях. Император ответил: «У меня в Москве 300 000 детей, которые погибают», – и отправился в Москву.
Николай I примчал в Москву из Петербурга за рекордные 48 часов. Стремительный приезд императора в столицу произвел сильное впечатление на чиновников. Особенно был ошарашен московский генерал-губернатор, князь ДмитрийВасильевич Голицын, к дому которого в 11 утра подъехал экипаж императора. Мирное утро столичного градоначальника, любившего работать в постели по утрам, нарушил вопрос Николая I:
– Надеюсь, князь, все в Москве чувствуют себя так же хорошо, как и вы? – участливо спросил император.
Надо отметить, что князь был хорошим генерал-губернатором, при котором Москва похорошела, притом, что приходилось отстраивать город после пожара 1812 года. Однако, в тот день ему явно не повезло. Из дома генерал-губернатора Николай Iотпарился в часовню Иверской Божьей Матери, а оттуда - в Кремль, к митрополитуМосковскому. Удивительно, но всю дорогу императора сопровождали целые толпы народа, забывшие о холере.
«Цари обыкновенно любят являться царями славы, чтобы окружить себя блеском торжественности, чтобы принимать почести. Ты являешься среди нас, как царь подвигов <…> чтобы трудности препобеждать, – говорил Филарет. – Такое царское дело выше славы человеческой, поелику основано на добродетели христианской. Царь небесный провидит сию жертву сердца твоего, и милосердно хранит тебя…».
Действительно, москвичи восприняли приезд царя как настоящий героический подвиг. Александр Пушкин из Болдина, где он застрял из-за холеры, тоже восхищенно отзывался о приезде царя в столицу: «Каков государь? молодец! того и гляди, что наших каторжников простит – дай Бог ему здоровье. Дай Бог вам всем здоровья, друзья. Покамест желать лучшего нечего».
С холерой Николай I действительно вел решительную борьбу. В городе был введен карантин, а его границы перекрыли, чтобы болезнь не распространялась дальше. За нарушение карантина и попытки выйти за границы города жестоко наказывали. Границы столицы патрулировали, в том числе и сам император, который делал это ежедневно.
Однако люди все-равно боялись, ведь болезнь проходила молниеносно, многим просто не успевали помочь. К тому же врачам не был до сих пор известен механизм распространения холеры, а также источник болезни.
Как мы помним по прошлой статье, были в столице и те, кто не верил в принципе в существование холеры. Уже тогда у людей были мысли о запрете массовых мероприятий и закрытии общественных мест на период эпидемии. А.Я. Булгаков писал брату недоумевая: «Да ежели до того дошло здесь, то берите уж меры серьезные, как тобыло в Одессе: заприте театры, церкви, рынки, все сходбища, падите к ногам государя, чтобы он уехал от нас. Что это за полумеры? Смесь отчаяния и беспечности».
Власть принимала меры поддержки, император «отдавал повеления о снабжении Москвы жизненными потребностями, о денежных вспомоществованиях неимущим, об учреждении приютов для детей, у которых болезнь похитила родителей, беспрестанно показывался на улицах, посещал холерные палаты в госпиталях».
Пушкин, впечатленный самоотверженностью императора, написал стихотворение «Герой», которое было тайно опубликовано без указания авторства.
А нам предстоит узнать о том, как же вели себя москвичи в разгар эпидемии.
Продолжение следует…