- Входите, девочки! – проскрипел в прихожей старушечий голос и вторая деревянная дверь с треском врезалась в стенку от приличного пинка.
Начало цикла рассказов "Кулёк" тут.
Предыдущая часть здесь.
В прихожей появились две девчушки лет семи, как две капли воды похожих друг на друга. За ними показалась бабка в синтетической меховой шапке и в шубе, которую драл минимум медведь.
- Мы теперь будем тут жить! – грозно рявкнула «шуба» и подтолкнула малышек по коридору к двери соседней комнаты.
Мы с мамой переглянулись.
- Похоже, это жена Вити, - шепнула мне мама.
Виталий, или как его называли родственники, Витя был сыном умершей соседки Матвеича по коммуналке. А девочки, судя по всему, двойняшки его младшей дочери Лены.
- Неожиданный поворот! – удивилась я, и мы с мамой ушли в свою комнату, чтобы не мешать.
Какое-то время за стенкой доносились звуки передвигающейся мебели. Наконец, обладательница шикарной шубы уже переодевшись в домашний халат выкатилась на кухню и стала греметь посудой в соседском столе и подвесном шкафчике.
Когда она что-то приготовив ушла в свою комнату мы вышли с мамой на кухню покурить.
- Ну, и что ты думаешь по этому поводу? – спросила меня мама.
Я лишь пожала плечами.
Наконец, бабка появилась со стопкой грязной посуды и поставила ее в раковину.
- Где городской телефон? – заскрипела старуха, - Я требую его выставить в коридор!
- Мы при его восстановлении телефона заплатили долг и штраф, - спокойно сказала мама, - Отдайте половину суммы и телефон будет общий. Можем даже впоследствии его распараллелить и аппараты будут в обеих комнатах.
- Я ничего не буду платить! – заверещала старуха, - мы им не пользовались!
- Ваши квартиранты наделали долгов, номер отключили, - сказала мама. – Нам пришлось его восстанавливать за свой счет.
Бабка, с явным психом домыла тарелки, брякнула их на свой стол и утопала в комнату.
А завтра была война….
У Татьяны Владимировны, как она все же представилась, было бледное лицо, все испещрённое глубокими морщинами, маленькие глазки-бусинки, некогда карие, но с возрастом приобретшие желтоватый оттенок. Отсутствие бровей и ресниц плюс жиденькие торчащие во все стороны пряди желтоватого-рыжего оттенка делали ее похожей на водяную крысу.
- Ондатра! – мама как всегда метко приклеила прозвище.
Она была не высокого роста и не толстая. Некогда, видимо, приличные сиськи, свисали продавленными дыньками до пояса халата. Сзади и по бокам не наблюдалось никаких выпуклостей. И вся эта конструкция держалась на старческих тонких ногах-палочках.
Темпераменту ондатра была воинственного. Причем, когда она начнет боевые действия и когда внезапно прекратит, было невозможно предугадать. Первой жертвой атаки стал телефонный шнур, который воинственная старушенция вырвала в коридоре с мясом из входной двери.
Дальше печальная участь разрушений ждала обои в прихожей. Пока нас не было дома, над несчастной наклеенной бумагой издевались со всем гневным темпераментом. Жалкими кусками был усыпан весь пол, а стены зияли огромными пятнами бетона и остатков краски. Обои остались только там, где ондатре не позволял достать рост.
Я, когда делала ремонт, не предполагала, что простоять ему удастся столь недолго. Хотя само провидение чуть раньше словно намекнуло, что ничто не бывает вечным и не старится от времени, особенно в коммуналке.
Как-то раз я вернулась домой с работы и увидела странную картину – из прихожей, обогнув дверной косяк, в кухню поднырнул летающий извивающийся червяк. Я заглянула в кухню и охнула. Все стены и дверцы навесных шкафчиков были «украшены» причудливыми извивающимися черными узорами.
Пока я созерцала непонятную картину, из комнаты выскочила мама и сразу же начала меня успокаивать:
- Ты только не переживай и не ругайся! Такое бывает! Он экспериментировал! Это все из-за меня!
- Что тут произошло? – ничего не понимая, спросила я.
- Не ругай его! – вышла из своей комнаты Диана, которая тогда еще не уехала. – Пацан, знаешь, как переживает!
- Да что тут стряслось? – уже начала заводиться я, - Кто-нибудь может мне объяснить толком?
Я заглянула в комнату. Бориска лежал в своей кровати на втором ярусе, накрытый одеялом и усиленно изображал, что уже спит.
Наконец, с пятого на десятое мама с Дианой мне объяснили. Сын, когда-то увидев, что бабушка растапливает красную пластиковую бутылку из-под кетчупа, чтобы сделать треснувшую рукоятку для своего сапожного ножа, тоже решил повторить это для найденного где-то лезвия. Но, бабушка топила пластмассу в миске из нержавейки, а сын просто сунул на газовую конфорку саму бутылку. Она загорелась, и маслянистые червяки дыма полетели во все стороны, оседая на поверхностях.
Сына, я, конечно, ругать не стала. Немного обидно было, что свежий ремонт был испорчен. Но, именно тогда что-то мне подсказывало, что это не последнее повреждение. И моя интуиция не подвела. Ондатра методично крошила остатки цивилизации.
Никакие разумные увещевания на нее не действовали. Если какая-то фраза ставила ее в тупик, она подбоченивалась, выставляла вперед одну сухую ножку. Начинала раскачиваться из стороны в сторону, выдавая одну и ту же мантру:
- Мы академиев не кончали! Да, я уборщица! И этим горжусь!
Ее грассирование добавляло фразе непередаваемый колорит. Но, самое главное, как правило убавляло весь пыл, и Ондатра отступала.
….
Продолжение тут. Ваши лайки и комментарии помогают каналу развиваться. Навигатор по каналу «КУЛЁК» ссылки тут.
Вы не пропустите новое, если подпишитесь на мой канал. До встречи!
Кого интересует, с чего все началось, читайте мои рассказы из цикла "Записки театрального ребенка" тут.
Для более серьезного и несерьезного чтива цикл рассказов "Обезьянообразные" тут.