Вот тебе лето, дружок. А вот тебе самая лучшая в мире память, которой ты мог бы пользоваться и несколько осторожнее. Мы часто не умеем пользоваться памятью. Запоминаем всякую чушь, ничего не значащих людей, совершенно пустые события, а важное, наоборот, забываем.
Память надо фильтровать, чтобы на дне этого сита осели мерзость и подлость, обиды и предательство. Остальное развести водой в стакане и выпить. Залпом. Не церемонясь.
Там, давным-давно, далеко-далеко, за углом начинался целый мир. Во дворе всё было понятно, скамейки, кусты сирени, скрипучие облупленные качели, водосточная труба, в которую можно было кричать, слушая эхо, старый серый кот, развалившийся на горячем асфальте. А за углом двор заканчивался. Словно кто-то провел черту. Граница между можно и нельзя. Другое измерение.
За углом росли кусты, за которыми начиналась улица. Вот тетенька рядом с желтой бочкой кваса, вот зелёная будка с надписью "Прием стеклотары", вот сосед дядя Яша едет на своем бежевом "Москвиче", а вон там моя мама в модных туфлях на каблуках идет рядом с тетей Галей. Они молодые. Они говорят о чем-то и смеются.
Я стою, прижавшись к теплой кирпичной стене дома и заглядываю за угол. Мне нравится стоять в таком пограничье. И вроде не нарушил "нельзя", но уже перешёл через обыденное "можно". Переходить границы так притягательно! Мне кажется, что таким образом я везде. И во дворе, и там, за углом. Сразу во всех измерениях!
А ещё мне нравится ходить по песку. Я иду, вздёргивая ногами, а желтый песок струйкой сыпется из дырочек в сандалиях. На коленках моих ссадины. Когда я во дворе никого нет и поэтому мне скучно, я осторожно сдираю запёкшуюся корочку с ранки, обнажая розовую кожу под ней. Не знаю, зачем я это делаю.
Я знаю, что лето пройдет. Наступит осень, я опять пошагаю в школу, безуспешно пытаясь обходить лужи. Я опять увижу девочку с золотыми волосами, на которую будет трудно смотреть не жмурясь, как на солнце. Я опять буду считать ступеньки между этажами, стесняться того, что на физкультуре стою предпоследним в строю, и от этого стеснения задираться с самым высоким в классе мальчиком. Я опять буду забывать сменку, возвращаться домой, идя по улице, освещенной редкими жёлтыми фонарями, ждать наступления зимы и верить в то, что опять наступит лето.
То самое лето, которое навсегда осталось в самой лучшей памяти в мире. С тем же старым котом на асфальте и песком, высыпающимся из дырочек в сандалиях.
Я и сейчас жду лета. Даже летом, что совсем уже парадоксально. И буду ждать его всегда. Когда-нибудь меня не станет. Как и каждого из вас, уж извините, что вынужден напомнить об этом. В этом нет ничего печального, просто так бывает со всеми.
Но мне не страшно. Потому что лето будет всегда. И сирень тоже. И мама. И тётя Галя. И девочка с золотыми волосами. И солнце. И уж точно найдется какой-нибудь мальчик, который будет стоять, прижавшись к кирпичной стене и заглядывать в другой мир. А уж я оттуда помашу ему рукой, разведу свою память в стакане воды и выпью. И улыбнусь.