ЧАСТЬ 32 ЛЕКАРСТВО
Насладившись свежей рыбой, они заказали фруктов и сидели, потягивая вино и разглядывая наглых кур, разгуливающих между столиками посетителей в ожидании подачек.
- Тебе понравилось? – решился наконец завести разговор Андрей.
Марта подумала, что как-то неблагодарно грузить милого мужчину своим напряжением, и решила не портить ему настроение.
- Спасибо, было интересно.
Она старалась, и ее слова прозвучали убедительно.
Андрей поддержал:
- Впечатляющее место. Там словно очищаешься от житейской грязи и набираешься новых сил. Каждый раз удивляюсь, насколько этот монастырский храм отличается от всех остальных.
- А ты исправно посещаешь церкви?
- К сожалению, нет. Вот только сюда периодически наведываюсь. Музей тоже интересный, – затронул Андрей опасную тему.
- Да, мне понравилось, – спокойно ответила Марта.
- Ты уверена... ну, что у тебя была в точности такая же амфора?
- Абсолютная копия. Даже серебряная нашлепка такая же.
- И то же самое написано?
- Об этом сказать трудно, я не знаю, что было написано на моей.
- Что все это может означать? – Андрей задал вопрос, который сейчас мучил Марту.
- Честно говоря, я и хочу об этом подумать.
- Может, подумаем вместе? – последовало предложение.
- Давай попробуем, – согласилась Марта.
Она сделала глоток вина и решила, что большого вреда от совместных раздумий ее делу не будет.
- Значит, тот человек, о котором говорил настоятель музея, был лекарь и создавал какие-то лекарства. Так?
- Да. И хранил их в герметично закрытых амфорах.
- Одну из них у него забрал игумен и прогнал беднягу прочь.
- Наверное. Причина, по которой он это сделал, кажется мне какой-то…
- Негуманной? – подсказал Андрей.
- Вот именно.
- Марта, ты рассуждаешь как врач, а он – как священнослужитель. Правда, и мне это кажется слишком категоричным, если не сказать, жестоким, но греческая церковь всегда отличалась ортодоксальностью.
- Игумен ставил в вину лекарю, что его снадобье отвлекало умирающего от познания. Наверное, он имел в виду, что, снимая боль, лекарство не дает душе очиститься. Как ты думаешь? – рассуждала Марта, с готовностью принимая помощь Андрея в той части решения проблемы, где не надо было раскрывать свои тайны.
- Я с тобой согласен. Но насколько я знаю, проблема обезболивания и сейчас еще не решена окончательно. Вместо того, чтобы хранить под стеклом эту амфору с надписью «Грех» и чудодейственным средством внутри, лучше бы отдали его на изучение фармацевтам.
- Тогда они должны были бы признать свое несогласие с христианской логикой игумена, давно подвергшего лекарство анафеме. А еще я думаю… – добавила Марта тихо, – возможно, игумен был в чем-то прав, что касается познания.
- Ты меня удивляешь! Формально, по строгим христианским канонам, он, может, и прав, но фактически, столкнувшись с проблемой смертельной болезни и, особенно, боли, мало кто способен спокойно рассуждать о жизни и смерти, наслаждаться, так сказать, переходом.
Андрей, казалось, поменялся ролями с безбожницей Мартой. Теперь он защищал беспомощных больных от строгостей церкви.
- От всего этого можно сломать мозги. В любом случае лекарство, что хранится в музее, никому не доступно, – подвела итог Марта.
- А в твоей амфоре тоже было лекарство? – осторожно поинтересовался Андрей.
Марта пожала плечами.
- Я так и не поняла, не успела разобраться. Может быть, да.
- Извини за любопытство, но как к тебе попала эта вещь?
- Я же говорила тебе в музее, от предков, – с неохотой ответила Марта.
Разговор вступал на территорию ее личных интересов.
Андрей задумчиво разглядывал Марту.
- А что, твой прадед был грек?
- Ну что ты! Русский, и, кажется, из купцов.
-А, ну тогда все понятно, – заключил Андрей. – Побывал здесь по делам торговым и обзавелся амфорой.
- Может быть, – согласилась Марта.
Им принесли тарелку с нарезанным ровными дольками арбузом, и разговор на время был прекращен.
Возвращались в город уже затемно. В машине Андрей попытался возобновить
свои расспросы – его заинтересовало, при каких обстоятельствах у Марты пропала ценная амфора, но она отделалась общими ответами, давая понять, что тема исчерпана. Не рассказывать же ему о краже с вечеринки в кругу друзей.
Когда машина уже подъезжала к отелю, Марта неожиданно увидела одного из них, маячившего у входа.
Бориса она узнала сразу. Он мало изменился, только серебрившиеся под вечерним освещением волосы напомнили о нескольких годах разлуки. Марту, выходившую из машины, он встретил удивленным взглядом и широко развел руки для радостных объятий.
- Ну где ты запропала? Пришлось самому тебя разыскивать!
Он покосился на Андрея, остававшегося за рулем, и тихо спросил Марту:
- Как ты с ним оказалась?
- Потом, – прошептала Марта и помахала Андрею рукой.
Тот все правильно понял, жестом показал: «позвоню» и умчался прочь.
- Боря, извини, так получилось, – оправдывалась Марта, испытывая облегчение от того, что встреча с Борисом наконец-то состоялась.
- Вижу, что получилось, – многозначительно посмотрел вслед отъезжающему БМВ Борис. – Я тебе помешал?
- Что ты! – смутилась Марта. – Я очень рада тебя видеть. Ну, не будем же здесь стоять. Пойдем ко мне в номер.
- Нет. Мы лучше поедем ко мне, тут недалеко.
Марта поменяла одну шикарную машину на другую – Борис приехал на Мерседесе. По дороге он всячески выражал радость от встречи, благоухая ароматом дорого парфюма, потом недовольно спросил:
- И где ты подцепила этого типа?
- Ты его знаешь? – удивилась Марта.
- Так, поверхностно. Город маленький, и все более-менее заметные люди
мелькают в одних и тех же местах.
- И в каких же местах они мелькают?
- При кажущемся туристам многообразии, здесь не так уж много
по-настоящему хороших заведений, я имею в виду рестораны и ночные клубы. Местные жители и те, кто часто сюда приезжают, посещают, как правило, одни и те же.
- Значит, ты знаком с ним по ресторанам? – уточняла Марта.
- Не только.
- Ну, колись, Борька, кто же он такой.
- А ты не знаешь? – Борис уже парковал свою машину около трехэтажного дома, окружного целым комплексом удовольствий – кортом, ухоженным садом и двумя бассейнами.
- Я смотрю, ты неплохо устроился! – Марта разглядывала респектабельное жилище.
- Не жалуюсь, – с гордостью согласился Борис и провел ее к лифту.
Они поднялись на третий, последний, этаж, и тут Марту ждало еще одно удивление. Квартира, в которую она попала, никак не могла принадлежать знакомому ей Борьке. Стильно обставленная и идеально чистая, она говорила о полном и кардинальном изменении в характере ее друга. Ни намека на его прежнюю неряшливость и невнимательность к бытовым деталям.
Марта пригляделась к самому Борису и заметила, что в нем самом тоже произошли большие перемены. Волосы подстрижены по последней моде, а рубашка, брюки, часы и ботинки кричали голосами лучших брендов о полном достатке и трепетном отношении к себе их хозяина.
- Боря, я смотрю, ты здорово изменился! – подвела итог тщательного осмотра Марта. – Стал такой…
- Холеный! – важно подсказал Борис. – Наконец-то я признан!
- Борька, – рассмеялась Марта, – никогда бы не подумала, что ты знаешь это слово, а тем более захочешь вникнуть в его смысл.
- Видишь ли, подруга, – самодовольно пояснил Борис, – со временем и соответственно заслугам начинаешь любить себя так сильно, что постоянно хочется делать себе что-нибудь приятное, вернее, приятным хочется сделать все. Тем более здесь и в моем положении просто необходимо выглядеть на все сто.
Марте, не ожидавшей продуманного пижонства от Борьки-ботаника, захотелось узнать, за какие-такие заслуги он возлюбил себя до полной неузнаваемости.
Борис усадил ее на низкий диванчик и стал доставать напитки и сладости.