оглавление канала
Вран все чаще задумывался над вопросом старого Охчи о его родителях. Никак не мог понять, почему это его так волнует. Как будто, старик что-то знал о них, что-то настолько важное, что пока не мог этого доверить ему Врану. А ведь они были его родителями. И он ДОЛЖЕН был знать все, что связано с ними. Но, в тоже время, он понимал, что, если старый Ведун не сказал ему ничего, значит, либо он не уверен в том, что знает, либо, еще рано доверять это Врану. Это вызывало обиду. Но, юноша постарался с ней справиться, зная по своему жизненному опыту, такому не долгому, но такому богатому, что все прояснится в свой час, именно тот, который надо. А пока, они следовали своей дорогой, которую определили ему Боги и его Судьба.
Он с детства привык относится к этому философски, доверяя Воле Богов и своему чутью. Не раз убеждаясь, что, если что-то случается, значит так и должно быть. А его, Враново дело, принять это, и, постараться с достоинством пройти свой путь. Еще будучи маленьким мальчиком, он понял, что Судьба, это, как работа. Ты можешь увильнуть от нее, сделать вид, что не замечаешь. Но, рано или поздно, тебе все равно придется ее сделать. Только, если ее сделать вовремя, это может быть легко и приятно, а если затягивать с этим, то ее может накопиться еще больше, и будет еще труднее.
Сейчас им нужно было, как можно скорее идти к Подземному Богу, Батюшке Ящур-Веды. Вран с самого детства слышал множество историй об ужасном могуществе Великого Змея. Он помнил, когда длинными зимними вечерами, старая Ведьма, взявшая заботу о нем, маленьком сироте, готовя свои бесконечные смеси и мази, рассказывала около жарко натопленной печи, длинные истории о старых временах, бесстрашных героях и Великих Богах. Сердце маленького Врана замирало от ужаса и восторга. Он представлял себя на месте всех этих героев, преодолевая множество преград, ведя бесконечные битвы со Злом. Ну, что ж, вот и настал его час. Только, сейчас, он не ощущал себя героем. И, реальность была совсем не столь увлекательна, как казалось ему в детстве.
Ну, что ж, если старый Охча не поделился с ним своими сомнениями о родителях, он, Вран, рано или поздно, сам найдет ответы на все вопросы. Зерна сомнений были брошены в душу, и рано или поздно, прорастут. Молодой Ведун отодвинул их пока в дальний уголок сознания, и постарался сосредоточиться на насущных проблемах.
В воздухе послышались хлопанье крыльев, и через несколько мгновений Уголек приземлился на верхушку камня, под которым они отдыхали. Вообще-то, вороны не были ночными птицами, и Уголек не любил летать по ночам. Значит, то, что он увидел или узнал, было настолько важным, что заставили ворона совершить этот полет. Колча вскочил на ноги, потревоженный прилетом пернатого друга, и сейчас, вместе с Враном, ожидал, что поведает молодой ворон.
Уголек не торопился. Для начала, он перелетел со скалы на плечо юноши и протяжно каркнул.
- В долине, у самого кромки леса много костров. Воины. Не добрые мысли, плохие запахи. Лес умер. Зеленый туман окружает его кольцом. Внутри нет ничего живого. Плохо. Зло. К Змееву Камню не подойти. Людей обмануть сможем. Туман – нет. Надо искать другой вход.
Передав эту информацию, Уголек опять перелетел на камень и принялся чистить свои перья. А Вран задумался. Где искать этот самый другой вход, он не знал. Придется пускать Поисковик. Хотя, это и может быть очень опасно. Это, как дорога с двумя концами, которая может их привести к цели, но и легко приведет врагов к ним. Можно попробовать с Колчей. Но, это более долгий путь, а времени у них осталось мало. Вран это чувствовал всем своим существом. Он знал еще один способ. Можно обратиться к Богам. Но, старик Охча говорил, что это можно сделать только однажды, когда речь идет о жизни и смерти. Боги капризны, и не любят, когда их тревожат по пустякам. Могут, чего доброго, разгневаться. Нет. Все -таки, придется пускать Поисковик.
Вран сел на землю, сложив ноги калачиком. Достал из своего заплечного мешка кое-какие травы, которые помогли бы освободить ему сознание. Поколебавшись немного, развернул холщовую тряпицу, которую ему дал Охча на прощанье. Это была маленькая фигурка летящего ворона на прочном кожаном ремешке. Фигурка была отлита из какого-то неизвестного ему металла тускло- серого цвета. Ворон был сделан очень искусно. Неизвестный мастер смог изобразить ворона очень реально, до мельчайших деталей, до последнего перышка. Вместо глаз, маленькие драгоценные камушки желтого цвета, сверкающие при попадании любого, даже самого тусклого света. Вот и сейчас, они загадочно мерцали при слабом отблеске звезд, делая фигурку на удивление живой. Казалось, еще немного, и этот маленький ворон каркнет и улетит высоко в небо. Фигурка была очень старой. Вран даже представить затруднялся, сколько ей было лет. Откуда она взялась у старого Ведуна? И, это была еще одна загадка. Но, разгадывать ее было не время. Прочертив большой круг своим ножом, на одной стороне он воткнул кинжал, железо обережет от проникновения зла. Периметр всего круга он посыпал тонким порошком травы душицы. Потом, положил открытые ладони на колени и сказав Колче сторожить, закрыл глаза.
Во время создания Поисковика, приходилось открыться, снять всякую защиту. Обязательно должен был кто-то находится рядом, чтобы охранить, оберечь от возможного проникновения зла. Он уже делал так, когда тренировался со старым Ведуном. Тогда дед прикрывал его своим защитным куполом. С волком Вран такого еще не делал. Но, сейчас, у него не было выбора. Приходилось рискнуть.
Он мысленно представил себе подземелья, где обитал Ящур-Веды. Это было непросто. Ведь Вран их никогда не видел. С первого раза у него вышло плохо. Картинка никак не хотела складываться в голове. Попытавшись еще раз, он увидел … Матушка Дивия!!!! Какой же он был громадный! Черная блестящая чешуя переливается при каждом его движении. Большой красный гребень венчал голову, словно корона. Вдруг, глаза Великого Бога открылись и посмотрели прямо на него, парализовав его на какое-то время. Затем, мгновенно считав все его мысли, взгляд Ящур-Веды отпустил его. В голове родилась картина пути. Вран теперь знал точно, где безопасный вход во владения Подземного Бога.
