Есть книги, которые остаются понятными для читателей и через несколько веков, а есть книги, которые понятны только определенному кругу людей, проживших конкретное время и события. Я слышала огромное количество восторженных отзывов о Стругацких, а когда я сама открыла “Понедельник начинается в субботу”, то еле дочитала. Возможно, просто не моя книга. Но главной моей претензией к ней было наличие огромного количества советских реалий, которые я уже в силу своего возраста не до конца понимаю, а следующее поколение даже заморачиваться не будет. И с “Географом” в общем-то произошло то же самое, но тут уже восприятие не через советскую действительность, а через те самые 90-е, когда государство строилось заново.
Итак, начало 90-х Виктор Служкин (фамилии часто здесь говорящие) возвращается в родной город, где устраивается работать учителем географии. Ему достаются три сложных девятых класса, к которым он пытается найти подход. Все это на фоне алкоголизма и семейной драмы — жена, которая не хочет спать с мужем, а потом и вовсе влюбляется в его лучшего друга, и маленькая дочь, которая видит весь этот сумбур родительской жизни. Рядом, конечно же, есть верные друзья, уводящие жен или предлагающие интим во имя мести. В общем, все прелести крошечного городка. А, ну и самое главное, немного “Лолиты” — любовь Служкина к своей ученице.
Такой расклад, такой герой, целью которого стала попытка стать современным святым, основываясь на принципе: “чтобы я никому не был залогом счастья и мне никто не был залогом счастья, но при этом я бы любил людей и люди меня любили. Вот такая совершенная любовь что ли... С большой буквы “Л””.
Я не вижу здесь героизма, для меня Служкин — человек, оставшийся где-то в детстве, с его постоянными шутками и попытками не воспринимать жизнь. Зачем решать проблемы, если можно напиться и их не видеть, если можно тихо сбежать от стоящего вопроса. И как бы остаться хорошим, пока остальные тонут в болоте собственного… Но это мое восприятие, которое не может быть правильным и непредвзятым. Недаром автор сам говорит о том, что “это роман о стойкости человека в ситуации, когда нравственные ценности не востребованы обществом, о том, как много человеку требуется мужества и смирения, чтобы сохранить «душу живую», не впасть в озлобление или гордыню, а жить по совести и любви”. Не уверена, что жива может остаться живой, если вокруг все тонут, а один человек скачет, предлагая помощь, но заталкивая всех еще глубже.
В общем и фильм о том же получился. Как бы я не любила Хабенского, здесь увы, он меня не переубедил. Служкин остался Служкиным, только несколько существенных характеров потерялись в кинематографе.
Для меня книга и фильм так и остались непонятными, в то же время я знаю людей, которые пережили 90-е и понимают и Служкина и его личную драму. Увы, это не я, поэтому советовать книгу не могу, хотя на Алексеи Иванове пока крест ставить не могу, надо еще что-то попробовать.
Я все-таки придерживаюсь позиции, что литература должна давать опыт и знания, понимание глубинных мотивов героя и человека, а когда я не понимаю их, то и произведение для меня теряется, как это и произошло с “Географом”.
Уже прочитали? Заходите обсудить в чат.