69
Когда я вышла из комнаты Демида, то будто потерялась в пространстве. Вместо окружающих стен, я видела княжеский замок, суровых дружинников, охраняющих вход в залы, незаметных прислужниц, скользящих по каменным полам, покои старого князя, решающего судьбу своих людей и земель, палаты княжны, сердце которой разрывается между долгом перед отцом и любовью к суженному.
Картины перед глазами были настолько яркими, что мне хотелось протянуть руку и потрогать изображение.
Я спустилась на первый этаж, в доме Ведмурда все спали. Но мне не хотелось идти на свою половину и я вышла во двор.
Занималась заря. Ночная темнота нехотя отступала, давая начало новому дню. Воздух был тих и свеж. Вдохнув звенящую прохладу, я слегка поёжилась под своей накидкой.
Вдруг я почувствовала, что амулет на моей груди стал горячим. Это было так необычно посреди свежести утра ранней весны. Я прикоснулась к нему рукой и явно ощутила жар, идущий от него. Не такой обжигающий и защищающий, как он был у алтаря, а согревающий и заботливый.
И ещё я заметила лёгкое дуновение слева от меня. Повернувшись, я не поняла, вижу ли или мне кажется - передо мной стояла княжна.
Прекрасная в своей молодости дева, в дорогом одеянии, вышитом камнями и жемчугом, с украшениями на тонких кистях и жемчугом на лебединой шее. Первые лучи солнца играли на её одеждах и распущенных волосах.
Незнакомка приблизилась ко мне. Она не шла по земле, а скользила по воздуху. Меня же сковала неподвижность, я не могла пошевелиться.
Княжна остановилась в шаге от меня. Я чувствовала прохладу, идущую от неё. Но она не пугала, а наоборот, успокаивала меня. Дева внимательно смотрела на меня. И от её взгляда, амулет на моей шее разгорался все сильнее.
Неожиданно она улыбнулась и в этот момент запел соловей. Его песня переливалась в тишине утра и напоминала тонкий голос матери, напевающей что-то своему ребёнку.
Я ощутила прикосновение ветра на своей щеке, лёгкое и нежное, как пёрышко.
«Береги его», - девичим голосом переливалась трель соловья, и я поняла, что княжна говорит о своем сыне, и постаралась кивнуть.
Дева продолжала смотреть на меня, и в моей голове родились строки:
«Когда будешь ждать девочку, не снимай амулет, всегда носи его. Ладу-матушку почитай, ежедневно приноси ей дары, может и сможешь ты сберечь своё дитя, себе подобное».
Её голос становился все тише и тише, и я была не уверена, что слышу слова, скорее вижу образы. Передо мной был тот же двор, где я стояла сейчас, но была я в грубой одежде, с печалью на душе, и тяжелой думой о ребёнке, что жил под моим сердцем.
Видение вспыхнуло и пропало. Также начал пропадать и образ княжны.
Я хотела ещё что-то спросить, сказать, как скучают по ней отец и сыновья. Но образ таял, а я не могла пошевелиться и произнести хоть один звук.
Вдруг позади меня раздался шум. Во двор стремительно ворвался Ведмурд. Его взгляд блуждал, а сердце билось так, что было слышно за несколько шагов.
- Она здесь? - обратился он ко мне. И я поняла, что мужчина не может видеть женский образ. Им не разрешено было встретиться.
Ведмурд устремил взгляд на то место, куда смотрела я. Там, отчаянно сопротивляясь велению богов, таяла княжна. Её образ развеивался на ветру и уходил в царство Мары.
Мужчина повернулся к ней, и скорее почувствовал, чем увидел любимую. Он протянул руки и пытался обнять жену.
- Моя княжна, - прошептал он, не веря, что ему довелось ещё раз почувствовать её присутствие рядом.
Образ княжны на несколько мгновений стал ярче. Не знаю, чего это ей стоило. Но матушка Демида шагнула навстречу своему мужу и мне показалось, что она коснулась земли, а не просто проплыла, как ранее ко мне.
Она тоже протягивала руку навстречу Ведмурду и кончики их пальцев слегка соприкоснулись. Лица обоих озарила улыбка. От княжны больше не шла прохлада, от её силуэта растекалось тепло.
И это долгожданное, забытое тепло растекалось по телу отца Демида, наполняя и оживляя замершие частички его души и сердца. Растапливая лёд боли и снимая сковывающие душу оковы потери.
Последний взгляд и образ княжны резко пропал, оставив после себя лишь песню соловья и лёгкий ветерок, овевающий лицо.
Я повернулась к Ведмурду. Его глаза были устремлены куда-то вдаль, теперь он видел то, что было недоступно мне. Так мы стояли какое-то время.
- Спасибо, Млада, - наконец сказал он. - Твоя сила и любовь к моему сыну сделали возможным эту встречу. Моя княжна одобрила ваш выбор и передала тебе заботу о семье.
Мужчина чуть наклонил голову и вернулся в дом. А я стояла посреди набирающего силу рассвета и чувствовала, будто во мне укореняется что-то новое, неизведанное, не доступное мне при рождении, но переданное княжной - непоколебимое достоинство и честь быть женщиной этого рода.