Смотрите, Коровин! — заорал вдруг Орлов, не двигаясь с места. — Коровкин!!
Ганецкий приоткрыл один глаз и посмотрел в ту сторону, откуда слышался голос. Оттуда, тяжело ступая, шел невысокий, какой-то кособокий человек в белом халате, в шапочке из кроличьего меха.
— Что с тобой, Коркин? — испуганно спросил Ганецкий и испуганно поглядел на Орлова. Тот стоял и глядел на Коркина, не обращая никакого внимания на Ганецкого. Тон его голоса был грубее, чем раньше. Отчаявшись привлечь внимание Ганецкип, Ганецкий вскочил и быстро пошел навстречу Коркину, бормоча что-то. Коркин, не замечая его, шел теперь прямо к Орловым. Ганецкий, отбежав назад, что- то еще кричал. Но Коркин не слышал и только прибавил шагу. Орлов и Ганецкий провожали его глазами.
— Как же это все так?.. — тихо сказал Орлов. И, вздохнув, добавил: — Как погляжу, все они там.
Паровозик гудел, пробираясь по ухабистой деревенской дороге.
Стоял ясный солнечный день, и под слегка колышущимися крыльями паровоза все вокруг сверкало и зеленело, будто повсюду рассыпали бриллианты. Дорога была усеяна большими, синими цветами, а по краям полей, в том месте, где ее переходила небольшая речка, все было завалено искрящейся весенней травой. Она была еще вся в сугробах, но выше снег уже начал сходить, и на земле виднелись какие-то следы…
— Весна! Пойду погляжу… — Орлов зашагал по краю дороги и вскоре скрылся в зеленой траве.
Ганцевский постоял, постоял и пошел за ним.
Слева, возле самой дороги, он заметил несколько старых елочек. Они стояли недалеко от дороги и смотрели на нее своими тоненькими, тонкими голосками. Они скрашивали унылый пейзаж, и ганцевский лес, и мглистую дорогу, и всю серость и мрачность этого мирного, давно уже не бывавшего здесь дня. На небольшом пригорке, еще залитом солнцем, стояла молодая сосенка. Задрав вверх свою пушистую головку, она приветливо помахивала маленькой ручкой. С дерева слетел огромный дятел и с любопытством заглянул в глаза Ганецком