СКАЗ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ
Тяжкой ношей легло на меня проклятие её. Я бродила по земле, поедала зловонные трупы ишаков, верблюдов, собак, лошадей и людей - но голод терзал меня день и ночь, и не было конца мученьям моим...
Я бродила по земле и пила воду из арыков, озёр, рек и родников, и не пропустила на своём пути ни одной грязной вонючей лужи, но жажда моя становилась всё сильней и сильней, и не было конца мученьям моим...
__И тогда Аллах сжалился надо мной.
Случилось это, когда я нашла новую падаль (а это была раздувшаяся с гору туша верблюда) и принялась, было за еду - прилетел ворон и сказал: «Эй, ты! Голохвостая... Вспомни! Ты ведь была женщиной, но из-за мужчины презрела кротость и невинность, и так увлеклась любовью и наслаждениями, что дала превратить себя в крысу. Твоё имя должно было охранять бессмертную душу, но вместо этого хранит проклятье... Вспомни! Не по воле Всевышнего ты стала крысой, тебе ещё предстоит избавиться от проклятья колдуньи, и стать вновь человеком. Иди всё время на север и перевали через горы... После гор пройди пустыню. Пройдёшь пустыню - пойдёшь по степи... И когда пройдёшь степь - начнётся дремучий лес. Ты войдёшь в этот лес, и будешь блуждать в нём много лет, пока не прейдешь на берег заколдованного озера. На дне того озера хранятся два сундука: большой и малый. Если ты залезешь в малый сундук и просидишь в нём ночь, день, да ещё ночь - с тебя спадёт проклятье, и ты вновь станешь человеком... Да не смей брать золото из большого сундука! Золото моё. Потому что я сторожил Вогамов, когда они рыли то золото в яме, мыли в ручье и складывали в сундук... Иди быстрей! Спеши! А то, кто-нибудь залезет в твой сундук! Да не бойся... Я пока посторожу твоего верблюда. И пусть лопнут мои глаза, если я съем хоть кусочек, пока ты не вернешься!»
... И я оставила его сторожить тушу верблюда и пошла на север, но скоро голод повернул меня назад, к дохлому верблюду. Я пришла и увидела, что ворон лакомится моим верблюдом, и не лопнули его глаза. Я удивилась и сказала: «Этот ворон действительно священная птица, раз не лопнули глаза его после того, как он съел чуть не половину моего верблюда!» Сказав так, я прогнала ворона с моего верблюда и доела тушу в одиночестве, без священной птицы.
Теперь не было причины и силы, способной повернуть меня назад - я шла и шла на север. Я перевалила через горы, и путь этот был тяжёл и долог. Камни резали ноги мои и живот мой, дерзкие птицы охотились за мной, но я шла, и не было мне преграды. Я прошла через пустыню, и путь мой был тяжёл и долог. Мои ноги вязли в горячем песке, ветер и солнце иссушали и жгли меня, есть, было, нечего и нечего было пить, но я шла вперёд и не было мне преграды.
Я прошла через степь и добралась до этого страшного бесконечного леса и два года скиталась по этой страшной стране деревьев, не находя нигде себе пристанища... Чтобы не сдохнуть с голоду, я ела траву, улиток и насекомых, кору деревьев, высохшие кости и кал животных... Вместо мяса - облезлая шкура висела на костях моих, и я проклинала ворона, указавшего мне путь на север.
Но судьба в последний раз всё-таки смилостивилась надо мной.
Случилось, что вместе с такой же несчастной, как и я, крысой, мы прижились в хижине одного охотника, и он не стал нас выживать, и всё было хорошо до тех пор, пока в одно прекрасное утро мы не нашли его мёртвым на своей лежанке.
Его внезапная смерть повергла нас в печаль и уныние, и нам захотелось отдать ему наш последний долг - съесть нашего доброго хозяина, но его собака не дала нам этого сделать (а сама есть его тоже не стала, и это было возмутительно!).
Но тут пришёл ты и убил этого злосчастного пса, и мы обрадовались и сказали: «Вот наш новый хозяин!»
И поблагодарили небо, так быстро приславшего нам нового хозяина...
Но то, что произошло дальше, снова повергло нас в печаль и удивление.
Ты положил нашего старого хозяина в свой сундук, закрыл сундук и начал ползать на карачках вокруг хижины, таская за собой сундук, взвывать и визжать, и мы подумали, что наш старый хозяин был твоим самым любимым братом, и горе лишило тебя ума... И мы в страхе попрятались, а поэтому не успели съесть собаку нашего старого хозяина, но когда спохватились - было поздно. Ты выпустил из сундука медведя, и этот медведь съел то, что по праву причиталось нам. Конечно, мы видели удивительное превращение нашего старого хозяина в медведя, но тогда наши мозги были так сильно помрачены утратой причитавшейся нам собаки, что мы не додумались, что твой сундук обладает волшебным свойством. Знай, мы про это - никогда бы не осмелились залезть в твой сундук, потому что страшно и горько вновь становиться человеком, если ты прежде был низкой тварью.*
__________
* Жена дяди боялась: если бы крыса сразу умерла, то колдовство в момент её смерти, конечно, утратило бы силу, и человеческий труп достался бы ей... И ей бы пришлось отвечать за смерть девушки. Но если бы крыса осталась жить, то дожила бы до месяца рамазана, когда всякое колдовство такого рода теряет силу, и девушке бы возвратился человеческий облик, и тогда бы люди узнали о злодействе колдуньи. Но вступил в силу закон йонгма: она съела кролика, и она вынуждена была поверить в своё злодейство, в силу и правдивость проклятья, которое уже само собой не проходит.
Я закончила свой рассказ, и я у ног твоих». - Так сказала первая женщина и упала передо мной на землю.