6 января 1905 года по старому штилю в сиятельном Санкт-Петербурге праздновалось Крещение Господне, или Водосвятие. День был святой и ясный. На ступенях дворца и вдоль прохода к беседке собрался весь сиятельный двор, священство, приглашенные дворяне, чиновники и фабриканты. А на льду подле беседки собралась масса простого православного люда.
Генерал-лейтенант Александр Мосолов, начальник канцелярии Министерства императорского двора:
«В день Крещения, 6 января, Государь с блестящей свитой, предшествуемый духовенством и митрополитом, вышел из Зимнего Дворца и отправился к беседке, устроенной на Неве, где происходило водосвятие.
Началась торжественная служба, и был дан с Петропавловской крепости обычный салют орудийными выстрелами...
Во время салюта неожиданно для всех упали — как на павильон, так и на фасад Зимнего дворца — крупные картечные пули..."
Церемониальный салют состоял из 101 выстрела. Картечь полетела на третьем залпе. Одна из круглых пуль переломило древко знамени, которое держал знаменосец подле Императора.
Генерал Н.А. Епанчин, директор Пажеского корпуса:
"Во время водосвятия я стол в трёх шагах за Государем. (...) Когда митрополит опустил св. крест в воду, начался, как полагается, салют из орудий Петропавловской крепости и из полевых орудий, стоявших у здания биржи на Васильевском острове.
Во время салюта мы услышали звон разбитых стёкол в окнах Зимнего Дворца, и у моих ног на красное сукно упала круглая пуля; я её поднял – это была картечная пуля, величиной как крупный волошский орех. Государь проявил и на этот раз полное самообладание..."
Картечная пуля - это чугунный шарик, величиной чуть меньше голубиного яйца. Беседку и окна дворца пронзило пять крупных картечных шариков, один из пролетел в непосредственной близости от Императора.
Из дневника Николая II, 6-го января 1905 года:
"Во время салюта (...) на помосте нашли несколько пуль; знамя Морского корпуса было пробито...».
Некоторые люди падали на землю, страшась продолжения обстрела. Однако император и ближайшая свита стояли спокойно, многие просто ничего не поняли и продолжали креститься в ходе молебна.
Новых выстрелов с картечью не последовало. Петропавловская крепость и окрестности после салютации молчали. В результате инцидента был ранен городовой охранения Петр Романов и оцарапан управляющий морским министерством Федор Авелан.
Это было неслыханно и возмутительно. Следует сказать, что обстановка в столице была весьма напряженной. Шла к закату русско-японская война и Россия терпела в ней досадное поражение. В Санкт-Петербурге бастовали заводы и фабрики, рабочие выдвигали экономические и политические требования. Надвигались смутные времена. И тут такое.
Николай II спешно вернулся во дворец. Император в Гербовом зале вяло принял малый дворцовый парад из нескольких взводов от частей Петербургского гарнизона, а затем вся царственная семья, под усиленной казачьей и пажеской охраной, уехала в Царское село. А генералы и полицейские начальники тем временем разбирались с вопиющим инцидентом.
Было очевидно, бунтовщики стреляли с Васильевского острова. Полицейские и жандармы тщательно проверили все чердаки. Безрезультатно. Но вскоре был найден разорванный картуз от картечи. И найден он был недалеко от того места, где салютовала 1-я конная батареи.
Опрос очевидцев показал, что второе орудие, после первого выстрела, сильно откатилось назад, как не должно быть при выстреле холостом.
Тот час же офицеры и личный состав батареи были арестованы. Офицеры сопровождены на гауптвахту. Солдат под усиленной охраной заперли в казарме до особого прояснения дела.
С делом разбиралась специальная комиссия под предводительством Великого Князя Сергея Михайловича. Дознанием было установило, что непосредственно выстрел боевой картечью был произведён вторым орудием 1‑го взвода 1‑й Его Величества батареи, которой командовал капитан Г. А. Давыдов, а взводом — артиллерийский поручик Н. А. Рот.
С.Ю. Витте писал позже:
"Из расследования потом оказалось, что это был простой промах, простая случайность, и Государь Император отнёсся к лицам, допустившим этот промах, эту случайность, крайне милостиво, как вообще Государь всегда относился к военным – к этому сословию Его Величество особливо милостив, особливо добр.
Тем не менее случай этот во многих слоях общества трактовался как покушение, и покушение если не на Царскую жизнь, то на Царское спокойствие..."
А как это, милостиво?
Суд приговорил офицеров к полуторогодовалому заключению в крепости. Кроме того, артиллерийские офицеры были исключены из военной службы (без лишения чинов). Унтер-офицеры были разжалованы в рядовые и вместе с прочими провинившимися солдатами разосланы в дальние гарнизоны страны.
В день Св. Христова Воскресения Государь офицеров помиловал и возвратил на военную службу. Один из них позже служил в Генеральном штабе.
Как писал об этом позже граф П.В. Гендриков в очерке "Государь Император Николай Александрович и Его Августейшая Семья" (парижское издание "Двуглавый Орел" №3 за 1927 год):
"Так Царь Всея Руси отнесся (хорошо) к людям, которые, хотя и невольно, но явились соучастниками в злодейском покушении на Его жизнь..."
О наказанных солдатах же, как водится, после суда и не вспомнили. Не до них было. Девятого января 1905 года случилось "кpoвaвoe воскресенье", а следом надвигалась революция 1905 года. Самодержавие шаталось.