На столе Марина Абрамович выложила 72 предмета. Их было много, и все они были разными: роза, нож, заряженный пистолет, ножницы, хлыст, фонарик, виноград, хлеб, яблоки, черная шляпа.
Абрамович разделась и встала в центр зала, позволяя людям делать с ней все что угодно, используя предметы лежавшие на столе. Народ понял - наказания не будет.
Начиналось всё мягко. Кто-то развернул её. Кто-то поднял ей руки вверх. Кто-то потрогал её в интимных местах.
Далее ситуация обострилась. К третьему часу с неё лезвиями срезали всю одежду. На четвёртый час эти же лезвия стали касаться её кожи. Её тело подверглось некоторому сексуальному насилию. Она была так преданна идее, что не стала бы сопротивляться даже изнасилованию или убийству.
Мужчины начали лапать тело, лезть в промежность, с силой сжимать грудь Марины. Они вели себя как животные, которые не знают рамок приличия и уважения к человеку.
Другие резали ножницами тело и пили кровь.
Кто-то целовал ее в засос.
Последние 2 часа оказались самыми жуткими. В частности, художницу заставили наставить на себя пистолет.
Собственный рассказ Абрамович о произошедшем звучит ещё страшнее: «Я чувствовала себя изнасилованной. С меня срезали одежду, меня кололи в живот розовыми шипами, мне к голове приставляли пистолет».
Когда шесть часов истекли, Абрамович прошла через толпу посетителей.
Никто не встречался с ней взглядом. Абрамович отмечала, что посетители явно не хотели конфликта с ней. Они не хотели нести ответственность за то, что сделали. Казалось, они хотят забыть о том, как издевались над ней.
Абрамович говорила: «Эта работа раскрывает нечто ужасное о человечестве. Она показывает, что в благоприятных обстоятельствах человек может запросто сделать тебе больно. Она показывает, как легко обесчеловечить того, кто не сражается и не защищается. Она показывает, что большинство якобы “нормальных” людей вполне способны на насилие, если дать им такую возможность».
Придя в отель, Марина обнаружила свою первую седую прядь волос.