Светлову Тамару Ивановну – заведующую секцией культтоваров крупного универмага в г. Москве, обвиняли в том, что она принимала для реализации похищенные иными обвиняемыми спортивные мячи. Согласно обвинению, всего ею было принято товаров на сумму 15500 рублей. Деньги, вырученные от продажи, присваивались участниками преступной группы, в том числе и Светловой. В течение следствия виновность свою Светлова не признавала. Дело рассматривалось Московским городским судом в 1961 году. Суду было предано 20 обвиняемых.
Речь адвоката Арии была долгой и содержала, как математические расчеты и юридические доводы, так и подробный разбор морального облика обвиняемой и её жизненные обстоятельства. Приведу самые яркие и аргументированные высказывания великого адвоката по делу Светловой, сократив их до самых точных и попадающих в цель (да простит мои сокращения Семён Львович):
– «Товарищи судьи! При таком количестве подсудимых вам будет трудно, не заглядывая в документы дела, припомнить отличительные черты каждого из них. Поэтому защиту Светловой я хотел бы начать с тех особенностей, которые резко выделяют ее из общего ряда лиц. Ей вменено в вину наименьшее из всех подсудимых обвинение: помощь в реализации похищенных мячей на 15500 рублей. В обвинительном заключении указано, что за каждый проданный мяч торговые работники получали по два рубля. Значит, за те мячи, в продаже которых она обвиняется, Светлова могла получить около 2000 рублей за три года. Это наименьший в деле объем обвинения.
Из числа находящихся под стражей подсудимых Светлова — единственная женщина. Вы знаете, что у нее был муж и что он погиб на фронте во время войны. От него ей остались только горе и орден, присланный с фронта его боевыми друзьями. Она предпочла не изменять памяти мужа и осталась одинокой до конца. Светлова уже год сидит в тюрьме.
В деле есть такие доказательства вины Светловой: экспертиза в шести ее накладных обнаружила дописки, сделанные не одновременно с общим текстом; кладовщик Лобанов на предварительном следствии признал, что этими дописками скрыт «левый» товар; бухгалтер Каневский тогда же признал, что на имя Светловой переписывал счета. Разберемся с убедительностью этих улик. Заключение экспертизы производит внешне весьма солидное впечатление: оно безукоризненно оформлено на бланках научного учреждения. Фотографируют накладную и ее копию, затем складывают диапозитивы так, чтобы совместился текст, и затем такой же человек, как мы с вами, без помощи каких-либо приборов смотрит, какая часть текста не совмещается. Затем этот человек берет лист с грифом научно-технического отдела и пишет: «В такой-то накладной такая-то часть имеет несовмещение». Это нам понятно: эксперт увидел дефект. Но далее он пишет: «Такое-то несовмещение есть результат позднейшей дописки, а такое-то (всегда не относящееся к обвинению) могло произойти от случайного сдвига накладной 50 во время заполнения». Обе стадии экспертизы не дают достоверных результатов ввиду отсутствия в них научной основы. Эксперт пишет в заключении, что несовмещения текста определялись им визуально. То есть выводы эксперта о совпадении или несовпадении частей текста основаны только на зрительном восприятии эксперта, обыкновенного смертного, а не являются результатом научного исследования. Такое впечатление ошибок не исключает. Можно твердо заявить, что эксперты не вправе были отвечать на этот вопрос категорически: «да, подлог» или «нет, случайность.
Для осуждения Светловой недостаточно заключения экспертизы. Нужны еще и доказательства, которые подтвердили бы, что дефекты накладных возникли не случайно, а в результате преступного подлога. Имеются ли такие доказательства? Обвинитель говорит «да» и ссылается на показания Каневского и Лобанова. Бухгалтер фабрики Каневский показал тогда: «Фамилию Светловой я помню, так как как-то переписывал счета на ее имя». В суде он пояснил: «Был один случай переписки счета на имя Светловой, но привозила ли она этот счет лично — не помню». Видимо, это показание мало дает обвинению.
Итак, Каневский не уличает Светлову. Он безусловно имел личный контакт со всеми, кто получал для продажи похищенный товар, и его память поэтому — клад для обвинителя. Помнит ли он Светлову? Обратитесь к протоколам его допросов. С момента, когда он признал себя виновным, его пять раз допрашивали о продавцах, получавших неучтенный товар, и ни разу он не назвал в их числе Светлову Лобанов начал осматривать диапозитивы и опознавать подлоги. С этого момента показания его основаны уже не на памяти о событиях, а на оценке диапозитивов, что значительно менее достоверно. Из шести осмотренных Лобановым накладных на имя Светловой он в отношении трех категорически заявил, что никаких следов подлога в них нет и неучтенная продукция по ним не отпускалась. В тех случаях, когда Лобанов не подтверждал заключения экспертизы, следствие обычно прекращало дела. Между тем и эти три накладные, отвергнутые Лобановым, все-таки включены в обвинение Светловой. Почему? Непонятно.
Товарищ прокурор говорит вам: «Лобанов отказывается теперь от своих показаний, стремясь уменьшить объем своего обвинения». Это возможно. Но разве исключено, что не шкурный интерес, а сострадание к невинной женщине вызвало у него здесь, в суде, раскаяние и стремление исправить свою ошибку? Важно не предположение прокурора о причинах перемены в показаниях Лобанова, а факт, от которого нельзя уйти: нет теперь этого единственного доказательства, на котором ранее держалось обвинение Светловой.
Последнее слова адвоката
Что еще добавить? Почти нечего: сама она решительно и последовательно отвергала обвинение, никаких излишков в магазине не обнаружено. Что же вам делать со Светловой? Дело, как видите, такое, что оно дает вам возможность ее оправдать. Но есть перед вами и второй путь, в вашей власти осудить ее. Более того, я знаю, что при высокой квалификации суда обвинительный приговор может быть составлен с такой внешней убедительностью, что потом будет очень трудно бороться с ним в кассационном порядке. Этот путь проще, он потребует от вас меньших усилий. Оправдание Светловой потребует не только объективности, но и известной доли смелости; оно поэтому труднее, но это будет добрым делом, в котором не упрекнет вас совесть. А стоит ли она такого доброго дела — такой вопрос может возникнуть у вас. И здесь я хотел бы на минуту вернуться к началу моей речи. Я упоминал тогда об ордене инженер капитана Светлова, присланном с фронта его вдове. При ордене было теплое, полное сдержанного мужского сочувствия письмо офицеров и бойцов. Это письмо у вас. Там сказано, что Светлов подорвался на мине: он был сапер. Так вот, когда я читал это письмо, у меня в памяти невольно по ассоциации возникла совсем другая фамилия — Доронин. Эта фамилия — Доронин — была известна очень многим бойцам Южного и 3-го Украинского фронтов. И не потому, что этот Доронин был каким-нибудь видным генералом. А потому, что на всем пути наших войск от Сталинграда, через южные степи и за рубежи на Запад, в каждом вновь отбитом у врага населенном пункте нас встречала на стенах надпись «Разминировано. Доронин», «Мин нет. Доронин». И бойцы спокойно располагались на отдых после боя в пустых домах, в развалинах, потому что знали, что Доронин со своими ребятами уже заслонили нас телами, своими жизнями от притаившейся немецкой смерти. Поэтому мы все и знали эту фамилию. И так эта цепочка доронинских надписей шла с нами на Запад. Потом цепочка эта оборвалась в маленьком венгерском селе, где мы увидели при дороге, по которой шли войска, свежий могильный холмик с табличкой: «Старший лейтенант Доронин. Подорвался на мине». Саперы ведь ошибаются только раз! И очень многие из проходивших бойцов и офицеров останавливались у этой могилы и молча обнажали головы, потому что этого человека заочно многие знали. А потом под надписями стояла уже другая фамилия: «Мин нет. Егоров». Вот так же где-то в глубине польских лесов осталась при дороге могила инженер-капитана Светлова, тоже сапера. Умирая, он верил, что не будет забыт, что Родина проявит милосердие к его дочери, его вдове и отплатит им добром. И вместе с ним, отсутствующим, но не забытым, я верю, что вы не пройдете мимо и используете возможность сделать добро его вдове. Ее нужно оправдать!
Приговором суда Светлова была признана частично виновной и осуждена к одному году лишения свободы, в пределах срока, отбытого ею за время следствия и суда.
Памяти погибших героев Великой отечественной войны и великому адвокату С.Л. Арии посвящается.
_____________________________________________________________________________________
Больше новостей на Telegram – канале 📲 👈
_____________________________________________________________________________________
Данная статья является личным мнением автора. 👱♂️
✌️ Моя страница в Instagram 📲 👈
Спасибо, что дочитали статью до конца! 👋 👋 👋
👉 Если она оказалась вам полезной, вы можете сказать спасибо Донецкому юристу – поставить лайк 👍 и подписаться на канал 😉
❗️ Больше новостей читайте на канале: 👇
#адвокат ария #адвокат #защитник ария #хищение государственной собственности #заслуженный юрист РФ #юристы #юристы россии