1912 год
Ту, о которой Семён мечтал звали Лиза. Да, это была дочь пана Сигизмунда. Из пухленькой девочки с кукольным личиком она выросла в молодую изящную барышню со всеми необходимыми этим барышням прелестями. Тонкая, "в рюмочку " талия, высокая грудь, длинная шея с обязательным ниспадающим тугим локоном волос.
Некоторые вещи, конечно, делались с помощью специальных дамских ухищрений - корсетов, щипцов для завивки волос, духов и румян, но откуда же это было знать простому мальчишке с рудничного посёлка.
Вы находитесь на канале Елены Твердынкиной и читаете авторский текст повести Невозможно вернуться Часть 9
Начало здесь
Словом, Лизочка была необыкновенна хороша собой, прекрасно воспитана и музыкально одарена. Одежды её были чудесны: шёлковые юбки упоительно шуршали, а туго затянутый корсаж был украшен горошинами жемчужных пуговиц. Когда она проходила через комнату, в ней ещё долго можно было ощущать аромат лимона и фрезии.
Пан Сигизмунд души не чаял в своей любимице. Задаривал дорогими подарками, потакал любому её желанию. После смерти Лизочкиной мамы так и не женился, боялся обидеть дочь. Хотя желающих составить с ним такую выгодную партию, было предостаточно. Встречались среди них и довольно хорошенькие девицы.
Для обучения девочки приглашались лучшие учителя. И, конечно, пан Сигизмунд уже задумывался о будущем замужестве Лизы. Готово уже было роскошное приданое, которое включало не только обычные бытовые мелочи : перины, подушки, одеяла, сервизы, утварь и ковры, но и прекрасный модный гардероб от кружевной подвязки до собольей шубки.
А ещё пан Сигизмунд планировал купить молодым небольшую квартирку в Варшаве и обставить её дорогой модной мебелью. Но для этого нужно было подыскать достойного зятя.
Ничего этого Семён, конечно же, не знал. Ему просто нравилась эта красивая девушка, не такая, как большинство местечковых девчат.
Иногда, когда она сидя за пианино, напевала своим нежным голоском одну из мелодий, а Семён в грубых башмаках и длинном фартуке нёс в дальние комнаты корзину с углём или дровами, ему казалось, что это поёт фея или ангел слетел с небес.
Пан Сигизмунд тоже обожал пение дочери, а когда она играла пьесу Бетховена "К Элизе ", по его щекам катились слёзы.
Мальчик никому не рассказывал о предмете своего обожания . И,конечно, он понимал невозможность хоть как то к нему приблизиться. Он знал, что его низкое происхождение, сиротство и полное отсутствие каких-либо средств станет пропастью между ним и дочерью хозяина.
Он даже никогда не пытался с ней заговорить, только вздыхал молча с обожанием. Думал иногда, вот если бы в доме начался пожар, он бы вынес Лизу из огня, и она тогда обязательно отдала бы ему своё сердце...
Но с чего в доме случиться пожару? Все печи и дымоходы в полной исправности, Семён сам тщательно следит за этим.
А вот, если бы Лиза купалась в бурной реке, и водоворот вдруг закружил её, понёс на камни, то Семён, не задумываясь, прыгнул бы с кручи и спас девушку. Вот тогда она точно полюбила бы его.
Но бурных рек в местечке не было, был только небольшой пруд, где бабы стирали бельё и плескались рудничные ребятишки. На этот пруд барышни вроде Лизы ни ногой...
Однажды, когда пан Сигизмунд был по делам в лечебнице, в их дом пришёл пан Антонеску -Лизин учитель музыки. Он посещал свою ученицу дважды в неделю, и под его руководством она добилась невероятных успехов.
Пан Антонеску был довольно молодой человек, лет двадцати, смазливый кудрявый брюнет с тёмными глазами. Он когда-то учился в консерватории в Киеве, но был отчислен то ли за неуспеваемость, то ли из-за нехватки средств на оплату обучения. Но каким то ветром занесло его в этот шахтёрский городок, и был он здесь самым авторитетным из местных музыкантов. Остальные просто никогда не то что не учились в консерватории, но и порог её не переступали.
Лиза с маэстро, как всегда разучивали новую пьесу в большой гостиной, где стояло пианино. Пан Антонеску категорически запрещал слугам входить туда во время урока. Нельзя разрушать творческую атмосферу!
Вот и сегодня из-за закрытых дверей раздавались звуки музыки. Они звучали то громче, то тише. То вообще, раньше довольно гармоничная мелодия, превратилась в сплошную какафонию и вдруг резко оборвалась совсем.
Проходивший мимо Семён, остановился от неожиданности перед дверями. Прислушался.
До него доносились непонятные звуки: прерывистый шопот, вздохи и, вроде бы, даже стоны...
Наверное с Лизой от переутомления случился обморок, а пан Антонеску растерялся и не может ей помочь.
Сёма решительно рванул ручку двери.
На подоконнике сидела вся растрёпанная Лиза, плечико нарядного платья было полуопущено. Господин Антонеску покрывал быстрыми поцелуями её шею, плечи, грудь...
Стоя в дверях, Семён видел, как тонкие длинные Лизины пальцы утонули в смоляных кудрях пана Антонеску.
Растерянный Сёма выпустил из рук дужку жестяного ведра, в котором носил золу. Оно с грохотом покатилось по коридору.
Продолжение
Спасибо за прочтение!
Ещё у меня можно почитать:
рассказ Внучка ворожеи здесь
повесть Дневники и семейная переписка Раменских здесь