Вот она и поплатилась за эту беспечность.
Теперь город стал совсем иным.
Дома посносило ураганом; все улицы в черных заплатах, будто кто-то набросал на город черно-красную муку.
Земля в трещинах, как в разрезах.
Гладкие, ровные участки превратились в колдобины.
А через колдобину, которой только могила сто лет копать, — можно провалиться.
И все-таки можно! Вот и белка прыгнула на подоконник. Испугалась Алину и, спасаясь от бури, побежала к стене.
— Эй, белка! — крикнула Алина. — Прогони бурю!
Белка прыгнула.
Алина бросилась за ней.
Стена была серая, гладкая и теплая. Алина провела по ней рукой. Она вязкая, точно глицерин, а за ней блестят черные норы.
Белке надоело стоять. Она высунула язык и мотнула головой.
Из норы вылез таракан, похожий на огромную куклу с поломанными ногами.
За ним вылез другой, третий. Они свернули в сторону стены, будто не хотели попадаться людям на глаза.
Алина чувствовала на себе взгляд незнакомых глаз. Ей казалось, что даже ветер что-то узнал о ней, перестал дуть, а может, он затих перед тем, как поднять рваные облака к мертвой земле.
Таракан вышел из норы последним. Размером он был с мышь.
Она не успела удивиться, как почувствовала, что он собрался в комок и начал медленно переставлять ноги. Он не знал, чем ему поможет последняя весна.
Деревья вдруг оделись прозрачным, будто мыльным, льдом. Они уже не скрипели, а стрекотали, словно жаловались на ветер. Вот он прошелся по веткам, и они заскрипели.
Слепой дождь прошел по земле. Он колол глаза.
И вдруг небо стало желтым.
Это пролились осенние дожди. Алина была рада, что позади ее ждет лето.
Когда Алина вернулась домой, она увидела на подоконнике маленького розового зайчика.
«Интересно, - подумала она, – кто дал ему имя - зайчик?»
За окном накрапывал дождь, а в комнате было лето. И зайчик ей подмигнул.