Они ушли, оставив меня на произвол судьбы. Я была уверена, что ребята волновались, но ничего сделать не могли. Тогда я не понимала слов Лекса:
«Если захочет жить, выберется!»
Действительно, если захочешь жить, будешь бороться за жизнь без всяких лекарств, а если нет, то и смысла нет! Так же я понимала, что для них было бы лучше, если бы я умерла, тогда многие проблемы разрешились бы сами собой. Но мне необходимо было выжить, и я боролась со смертью.
«Меня все бросили, я теперь никому не нужна!»
Я летела в чёрную бездну и постоянно падала и падала, казалось, что она бесконечна, и я никогда не приземлюсь. Но как только мои ноги касались земли, снова появлялась яма, и я опять летела в никуда, а ухватиться за что-либо не было возможности. Этот сон мог означать только одно: я навсегда останусь одна, и помощи ждать бессмысленно. Все слова, которые мне говорили учитель, Брутто и все остальные, что они всегда будут рядом и помогут, были всего лишь пустыми и бессмысленными фразами.
«Меня все бросили и я теперь никому не нужна. Какой смысл жить дальше? Всё напрасно… всё зря!»
Но тут я увидела образ Сони: она протянула руку, но, ухватившись, рука соскользнула, и я снова упала в чёрную безжизненную пустоту.
«Живи, ты нужна мне!»
«Это голос Сони!»
– Рома! Рома!
«Кто меня зовёт?»
– Романна! Открой глаза!
«Знакомый голос…, но откуда он?»
– Рома!
Я летела в бездну, как вдруг увидела светлое, тёплое золотистое пятно и руку, которая тянулась ко мне прямо из этого пятна.
«Необходимо ухватиться…»
Я взялась за руку, она была сильной и настолько крепко держала, что казалось, никогда уже не отпустит. Яркий свет.... Медленно открыла глаза. Я была в комнате, а передо мной сидел Лаури и улыбался. Его глаза буквально светились от счастья и какой-то теплоты. Я хотела поднять руку, но её крепко сжимал он.
– Ты жива!
– Это был ты… – прошептала я с большим трудом.
– Я должен был хоть как-то тебе помочь.
– Но как…
– Просто я хочу, чтобы ты жила! – с этими словами он отпустил руку.
Я попробовала встать, но он положил руки на мои плечи и вернул в лежачее положение.
– Тебе нельзя подниматься, ты ещё неважно выглядишь.
– Брось, я чувствую себя хорошо, – ответила я и попыталась приподняться, но резкая боль вернула обратно.
– Я же тебе говорил… – произнёс он спокойно и заботливо.
– А где я?
– Ты в безопасности. Здесь нет Визиря и никого, кто мог бы причинить тебе боль.
– Понятно… сколько я пролежала?
– Две ночи, мы думали, ты не выживешь и уже не надеялись, что выберешься.
– Не удивительно, ведь для вас было бы лучше, если бы я умерла, и одним бы охотником стало меньше, – сказала я, злобно усмехнувшись.
Его лицо изменилось, улыбка куда-то делась, он смотрел на меня серьёзно.
– Кто тебе это сказал?
– Я это знаю, и меня уже никто не переубедит.
– Кто тебе вообще вбил это в голову? Мы всегда помогали охотникам и никогда не держали на них зла.
– Потому что они не представляли для вас такой угрозы, какую представляю я.
– Что ты говоришь? Откуда в твоей голове эти дурацкие мысли? Мы всегда будем рядом с тобой. Для нас ты такой же охотник, как и многие другие. Ты ничем не отличаешься, разве что только упрямством и, как я уже понял, любовью к неприятностям, – сказал он, улыбнувшись.
– Это не так, Лаури, и ты скоро в этом убедишься. И как бы вы ко мне не относились, я всё равно исполню задуманное. Я знаю, что отличаюсь от других охотников и со временем пойму чем. Я знаю, что во мне кроется сила, которую боится даже Лекс! – я не понимала, откуда беру эти слова, но говорила их с полной уверенностью, и дело здесь было вовсе не в учителе.
Лицо Лаури изменилось, тревога и недоумение были в его глазах. Он медленно встал с кровати и подошёл к окну.
– Кто тебе всё это говорит, чьи слова ты повторяешь?
– Свои слова! – я медленно встала.
На мне была всё та же грязная и рваная форма, только сапог не было. Превозмогая боль, я опустилась на ноги.
– Ты не можешь так рассуждать. Это не твои слова, – сказал он, стоя спиной.
– Это… это всё правда… – с этими словами я сделала пару шагов, но упала.
Он резко обернулся и, подбежав, помог мне встать.
– Что ты делаешь?! – с этими словами взял на руки и положил обратно на кровать.
– Я должна сделать то, что должна, и … – я не успела договорить, как меня перебил Лаури.
Он был рассержен:
– Да прекрати ты, наконец, думать о других. Подумай о себе! Как ты не понимаешь, то, что ты пришла в себя, это уже чудо! Мало кто смог бы выдержать всё то, что произошло с тобой. И запомни: если смерть дала тебе ещё один шанс, значит, ты всё равно исполнишь задуманное. Но сейчас ты ничего не сможешь сделать.
«Он прав, мне необходимо поправиться!»
– Я устала... не мог бы оставить меня одну?
– Конечно! Мы с ребятами по очереди дежурим у тебя, они будут рады узнать, что ты пришла в себя, – улыбнулся он.
– Приходите все вместе попозже, я буду рада вас видеть, – ответила я, изобразив улыбку.
Как только он вышел, глаза наполнились слезами. Закрывая дверь, Лаури наткнулся прямо на Аки.
– Ну, как она?
– Всё в порядке, пришла в себя и… – но он не успел договорить, как услышал…
– Я… я никому не нужна! Ради кого я всё это делаю?! Она никогда не согласится уйти со мной и всё это проклятая любовь. Какого чёрта тогда я согласилась с ней. Почему не остановила? Я не могу так больше! Я устала! За что мне такая судьба? Неужели я не могу вернуться обратно к маме и брату? Я ненавижу этот чёртов мир! Ненавижу! Будь проклята эта любовь, никого не полюблю, никогда!
У меня была истерика и сдерживать её больше я не могла. Вспомнила всё, через что пришлось пройти: все эти удары, боль, предательство, Соню, которая отказалась уйти со мной. Лаури и Аки стояли в коридоре и были поражены услышанным.
– Я не хочу так больше жить. Но я должна ещё раз попытаться сделать невозможное. Она ждёт меня и я уверена, что в этот раз всё получится. А если она не уйдёт, Лекс поплатится за всё сполна, – проговорила я, шмыгая носом и вытирая слёзы рукой.