Это как постмодернизм, то есть, переосмысление культурного наследия, переосмысляя свои культурные ценности.
И рождение всего этого, как и рождение нового, абсолютно нелогичного кино, в котором нет логической, философской основы – это тоже искусство.
То есть, ровно то же самое, что на гонконгском кино, которое я так любил! Когда я был там, не знал, что это всё очень серьёзно. Я сам привёз оттуда два илона масков. На память. И тут в Москву приходит фильм, который вы так хвалите.
И я понимаю, что он-то я его точно потом не буду смотреть. Потому что я чувствую, что будет близко и красиво – а подобного я не видел никогда. Но мне хочется, поэтому я беру и еду на него. И вот это кино, как живая птица, оно всё время в движении. Это не кино, а жизнь! Я не знаю, что о нём сказать.