Глава 9
Андрей поставил банку с соком на стол. Заходил за этим соком в магазин два раза. Потому что хотел купить двухлитровую банку и, увидев только трёхлитровые, развернулся и вышел на улицу. Там уже подумал – какая разница, внутри один и тот же яблочный сок. Принёс домой трёхлитровую. Просто за эти дни слишком многое произошло, и он стал сбиваться и путаться в простейших вещах.
Дорогие читатели, данный рассказ был написан лет пять назад как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и менять имена-названия и прочее я уже не буду. Уточню только – персонажи «вне характеров» - не из сериала, личности изменены и вымышлены. Так что, считаю, его можно читать с интересом и не будучи знакомым с сериалом. Жанр – мелодрама. Надеюсь, вам понравится!
На показе каким-то образом в его стакане оказался алкоголь. Отец очень ругался, решив, что Андрей вдруг сам захотел выпить. Потом, из-за того что Андрей клялся – он этого не делал, да и зачем ему, он же не идиот добровольно глотать то, от чего потом сильно болит голова, – отец сделал вывод, что налила ему Катя. И начал выяснять – а что, собственно, происходит между Андреем и Катей. Тут влезла Кира, крутившаяся неподалеку, заявила, что они целовались в зале показов. Андрей врать не любил и как мог объяснил, что происходит – ему нравится Катя, и поэтому он её поцеловал.
Потом у него, как обычно, разболелась голова. Так сильно, что таблетки не помогали, и он почти всю субботу проспал дома у отца. Вечером же выяснилось, что в понедельник Катя летит в Прагу. Не должна была, а теперь летит. Их с отцом не будет три дня. Может быть, четыре. В это время на работу Андрей будет ездить с Кирой. Кира сказала, что всю жизнь мечтала возить его. Сказала таким тоном, что даже он понял – это ирония. И ни о чём подобном она не мечтала. Но раз отец велел…
Сегодня был первый рабочий день без Кати. На работе это не отражалось совсем. На настроении – отражалось. Глядя на цифры, он вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как проснулся на диване в приёмной и Катя держала его за руку. То есть она просидела с ним какое-то время вот так. Не уходила. Этого не требовали ни вежливость, ни какие-то правила. Она сделала это сама и без объективной причины. А ему без объективной причины было приятно об этом вспоминать. Потом он начал вспоминать Катю по деталям – руки, губы, вырез блузки. Детали сложил в образ. В этом образе не было недостатков. Вообще. Тогда он решил сравнить её с Полиной. Если есть две девушки, на которых ты зациклился, их образы стоит соотнести. Найти общее и разницу. Сравнить ощущения. Если тогда он решил, что это любовь, и даже вслух признался, ту любовь надо было принять за образец и наложить новое чувство на этот образец. Что получится?
Получалась ерунда. Полина не стала бы держать его за руку, пока он спит. И с Полиной ему сразу хотелось заняться сексом. Хотя до этого он никогда им не занимался и вообще этой темой особо не интересовался. Но сразу понял – её он хочет. И она его, пожалуй, тоже. При этом во всём остальном они не совпадали. Вообще. С Катей эффекта «человек и динозавр» не было. Был человек и другой человек…
Додумать всё это на работе не вышло. Зато теперь у него была куча времени. Открыв банку сока и налив в стакан, он решил, что действовал неправильно. И один эпизод принимать за матрицу, чтобы наложить другой – некорректно. Нужно помнить, что это не болванки, это люди. Ведь человек по-разному любит свою мать, свою сестру, свою собаку… Двух разных женщин, возможно, тоже любят по-разному. Когда человек уехал, а тебе его не хватает – это не просто так. Исчезни сейчас Кира – ему будет всё равно. Нет, он даже порадуется…
Безусловно, что-то происходит между ним и Катей, что-то хорошее, и это взаимно. А чтобы точно понять, что именно, надо действовать дальше. Чтобы узнать друг друга, люди должны встречаться. Не на работе, а в свободное время. Он много раз видел это в кино и читал в книгах. Как молодой человек ведёт девушку куда-то, дарит ей цветы и так далее. Просто посадить её на лавочку у подъезда, рассказать всё о себе и потребовать, чтобы она сделала то же самое – разумно, но девушкам не нравится. С Полиной они ходили в кино. Правда, много о ней он так и не узнал. Возможно, потому, что видел её на сессиях с первого курса, а потянуло к ней только на четвёртом. И создавалась иллюзия, что они знакомы и так… А предложив поехать к ней домой, она дала понять, что ритуал знакомства и ухаживания ей не так уж интересен. В постель – значит в постель. Ему тогда было очень страшно. Он боялся сделать что-то не так и обидеть её. И, наверное, всё-таки обидел, потому что после трёх встреч, когда они занимались сексом, четвертая не состоялась. Полина сказала, что им надо расстаться. Что конкретно её не устраивало – не объяснила. Она вообще ничего никогда не объясняла. Почему поступает так или иначе, какое у неё настроение и что будет завтра – увидятся они или нет. Это вызывало тревогу и напряжение. Когда они расстались, он думал, что в этом виноват сам. И сейчас не мог быть уверен, что тогда ошибся. Хотя отец утверждал, что просто у девушки ветер в голове. Захотела с ним отношений – начала, перехотела – прервала. И это абсолютно нормально. Но отец мог врать, чтобы успокоить. Те, что нормальные, часто врут так, что их не разоблачить.
Андрей достал второй стакан. Сейчас он нальёт и Ромке. Будет говорить с ним и представлять, будто он настоящий. К сожалению, галлюцинаций у него нет и чтобы представить друга, требуется усилие. А вот будь Ромка настоящей галлюцинацией – он мог бы дать совет, как быть с Катей. Помочь разобраться.
Советов от него не дождёшься. Только ощущения, что кто-то есть рядом и ты не один. В этом «кто-то рядом» он почти не нуждался. Но год назад произошёл такой случай, что ему вдруг понадобился другой человек. На скользкой дороге машина, в которой Андрей ехал с отцом, перевернулась. Скорость была небольшая, и они сравнительно легко отделались, как выяснилось потом. Тогда же, когда их увозили на скорой, всё казалось очень страшным. У Андрея шла кровь из разбитой брови и кровоточили порезы на руках. Он изрезался, пытаясь самостоятельно выбраться из машины. Отец же потерял сознание, и это пугало. Вдруг он умрёт? В больнице отца сразу забрали в хирургическое отделение, а Андрей остался в приёмном. Ему зашили бровь, перебинтовали руки. Спросили – не кружится ли голова. Это был очень сложный вопрос. Затруднял его с детства. Что есть головокружение? Когда кажется, что всё мелькает вокруг просто так? Или когда мелькает от того, что этого «всего» слишком много? Или когда вокруг всё стабильно, а кружится внутри головы? Пока он пытался разобраться и ответить, ему сказали, что раз не кружится, он должен пойти домой. Он вышел на улицу. Должен идти, значит должен. Где находилась больница, он не понимал, да и вообще ориентировался в городе слабо. Мог спокойно передвигаться только по нескольким обычным маршрутам. Но «идите домой» сказал не кто-нибудь, а врач, значит, это зачем-то нужно было сделать. Андрей подошёл к охраннику на стоянке возле больницы и спросил, как добраться до его улицы. Охранник назвал номер автобуса и несколько номеров маршруток. Андрей запомнил их, но попросил показать направление. Ему же сказали – идите. Ходят пешком. Потом он очень долго шёл. Начался дождь, он промок, на улице уже было темно и прохожих, которые могли показать дорогу, оставалось всё меньше. Под конец пути его затошнило. И он очень волновался, как там отец. Только ведь не узнаешь…
Когда он открывал дверь квартиры, тошнота стала невыносимой, всё вокруг завращалось, и он даже в туалет не успел забежать, упал на пол. Потом пришлось мыть пол, заталкивать вещи в стиралку. Уже устраиваясь на кровати, он ощутил то странное, чего раньше не ощущал, – боль под рёбрами не от тошноты и голода, а оттого, что рядом никого нет. Он никому не нужен, и ему никто не скажет, что всё в порядке и всё будет хорошо.
Тогда он решил – ему необходим друг. Конечно, это глупо. Вымышленных друзей заводят дети. Но всё равно он был нужен. Андрей начал представлять его. Конечно, он должен быть полной его противоположностью. Он тёмный, друг – светлый. Он мало говорит, если тема не математика и вокруг неё, друг должен болтать без умолку. Он будет уметь всё, чего не умеет Андрей. Представил хорошо, почти увидел. И это успокоило. Теперь было кому сказать – всё в порядке.
Оказалось, что он неправильно всё понял, надо было либо ждать Маргариту в больнице, либо ехать на автобусе. Но тогда бы не было Ромки. Отец отделался сломанным ребром, переломом руки и сотрясением мозга, выписался довольно быстро, и жизнь пошла, как раньше. Оказалось, что Андрей тоже получил сотрясение, и если бы понял сразу, что голова у него кружится, врач бы ему это сказал. Пока отец был в больнице, Андрей тоже не ходил на работу, лежал дома...
Он отлично понимал, что сок так и останется во втором стакане и Ромка не поставит ему точный диагноз – влюбился он в Катю или это что-то другое. Но никакого другого способа сейчас с кем-то пообщаться просто не было…
Утром за ним заехала Кира.
– А у меня новость, – сообщила она, – я скоро переезжаю. Не будем видеться по утрам. Ты будешь скучать по мне?
– Не буду. А куда ты?
– Ты забыл, что живёшь в моей квартире? Так вот, твой папа, наконец, созрел купить мне отдельную.
Объективно это была не Кирина квартира. Просто после того скандала, когда Кира орала, что не может жить с таким, как он, чудовищем через стенку и что ей надо съехать, отец решил, что девушке в семнадцать лет жить отдельно рано. Маргаритину квартиру обменяли вот на эту – через два дома от отцовской. И папа предложил уйти в неё не Кире, а Андрею. Кире же обещал собственное жильё после окончания института. Диплом Кира защитила в июне, и да, пора было отцу выполнять обещание.
– Стану счастливой женщиной, – сказала Кира. – Ни тебя, ни предков. Свобода. Осточертели вы мне.
Выходя из лифта, Андрей увидел, как курьер Фёдор протягивает Тропинкиной розочку. И просит простить его за что-то и помириться.
Вспомнил, что уже думал про нечто подобное. Да, точно, ему нужно начать ухаживать за Катей. По всем правилам, чтобы ей не на что было обижаться и нечего неверно понимать.