В понедельник на большой перемене Анна зашла к Евгению. Тот был один, сидя на низком подоконнике, смотрел в окно. На спортплощадке гоняли мяч первокурсники.
— Можно? — на всякий случай спросила она.
— Проходи.
— Жень, ну так что, мы разводимся? Мне начинает надоедать вся эта неопределённость.
Предыдущая часть >>>
— А ты сама-то этого хочешь? — спокойно спросил Евгений. — Я, безусловно, понимаю, у тебя новый роман с довольно молодым человеком. Только не говори, что это не так. Я всё знаю. — Муж сделал паузу. — Мне всё равно, что про нас говорят в институте, но как мы будем выглядеть в глазах наших детей и внуков?
— Вот ты как заговорил. А ведь это ты толкнул меня на измену, Женя. Нет, я себя не оправдываю — тоже хороша. Но зачем нужно было мою шутку превращать в реальность?
— Ты знаешь ответ на этот вопрос. Я человек принципиальный.
— Тогда проясни ситуацию, принципиальный ты наш. То ты корчишь из себя неприступного, решительного мужчину, то вдруг задумался о детях... На попятную пошёл. Я правильно понимаю?
— Хочешь честно? Я совершил глупость, и признаю это. А ты?
Анна устало усмехнулась.
— А я думаю, что всё так и должно быть. Поэтому завтра в 10:00 чтобы пришёл в ЗАГС.
Женщина сама не ожидала от себя таких слов. То ли гордость её переполняла, то ли диктовала некая свобода от супружеских нареканий, которые постоянно присутствовали в их совместной жизни, но в этот момент Анна поступила именно так. Возможно, ей было недостаточно раскаяний мужа. В конце концов, он до сих пор не извинился за пощёчину. А дети? Дети уже большие и никуда не денутся, а примут решение родителей в любом случае.
— Хорошо, если ты настаиваешь. Я приду.
Евгений отвернулся и снова стал смотреть в окно.
Обоих супругов не отпускало предчувствие, что они делают что-то неправильно.
***
После разговора с Евгением Анна ощущала неясную вину, но даже самой себе не хотела в этом признаться. Она протирала стёкла машины, когда подошла Ольга и спросила:
— Как тебе моя ласточка?
— Отличная машина! Правда!
— Аня, я хотела поговорить с тобой на счёт Гены, вернее, предупредить.
— А что такое?
— Ну... дело в том, что раньше он ко мне клинья подбивал, теперь вот — к тебе.
— Ты для чего мне всё это говоришь?
— Просто хотела предупредить. Может такое получиться, что ему интересна не столько ты, сколько машина.
— Тебе-то какое дело до всего этого? — стала раздражаться Анна. — У тебя, кажется, у самой сейчас медовый месяц...
— Да какой, блин, медовый месяц?! — аж воскликнула Ольга. — Аня, о чём ты говоришь? Мы живём с ним в разных комнатах с самого начала. Он даже на ключ от меня закрывается.
— Это, знаете ли, ваши проблемы, — ответила Анна, снова не признав, что этот факт для неё, в общем-то, важен.
— Нет, правда, Аня, мы даже не целовались.
— Мне это не интересно. Чего ты сейчас-то хочешь от меня? Знаешь что, Оля, он так сам захотел, а ты поддакнула. Теперь расхлёбывай сама. А мне и с машиной хорошо. Она хоть молчит и не дерётся.
— Но, Анна...
— Короче, Ольга Дмитриевна! Я всё сказала. До свидания.
Анна закончила со стёклами, села в машину и уехала.