В феврале 1917 г. смертельная болезнь победила русский государственный организм. Крушение монархии означало на- чало неимоверных страданий русского народа, гибель миллионов людей, уничтожение всего того, что называлось Россией. Сбывались пророческие слова праведного Иоанна Кронштадтского: «Держись, Россия, твердо веры твоей и Церкви, и Царя православного, если хочешь быть непоколеблемой людьми неверия и безначалия и не хочешь лишиться царства и царя православного. А если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нее многие интеллигенты, то не будешь уже Россией или Русью Святой, а сбродом всяких иноверцев, стремящихся истребить Россию, так чтобы мы истребляли друг друга. И если не будет покаяния у русского народа, конец мира близок. Бог отнимет у него благочестивого Царя и пошлет бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами».
Но в 1917 г. многие люди не могли постичь этого, ибо были заражены бациллой отступничества, находились в духовном помрачении. Княгиня Н.В. Урусова вспоминала: «Горько оплакивали мы отречение государя и были на удивление у большинства, ожидающего каких-то новых, неслыханных земных благ. Помню, как в церкви, хорошо знакомый мне, средних лет священник, казавшийся всегда весьма благочестивым и духовным, читал акт об отречении. Церковь была полна, все пришли нарядные и с оживленными лицами. Начиная со священника все торжествовали, радовались и приветствовали этот приговор России, поздравляя друг друга. Я же горько плакала. Прошел после этого один год. Встречаюсь я с этим батюшкой, и он мне говорит: «Знаете, когда я читал акт об отречении государя, то увидев вас плачущую, я поразился и подумал: «Вот странный человек, не только не отдается общей радости, а еще заливается слезами». Теперь я понял вас и как заплакал бы вместе с вами», – на что я ему ответила: «Эх батюшка, снявши голову, по волосам не плачут. Теперь вы одумались, а прошел всего один год; увидите, как будете плакать дальше».
Об этом же свидетельствовал И.Л. Солоневич: «Я помню февральские дни: рождение нашей великой и бескровной, – какая великая безмозглость спустилась на страну. Стотысячные стада совершенно свободных граждан толклись по проспектам петровской столицы. Они были в полном восторге – эти стада: «проклятое кровавое самодержавие – кончилось»! Над миром восстает заря, лишенная «аннексий и контрибуций», капитализма, империализма, самодержавия и даже православия: вот тут-то заживем!.. Если бы им кто-нибудь тогда стал говорить, что в ближайшую треть века за пьяные дни 1917 г. они заплатят десятками миллионов жизней, десятками лет голода и террора, новыми войнами – и гражданскими, и мировыми – полным опустошением половины России, – пьяные люди приняли бы голос трезвого за форменное безумие».
Император Николай II сделал все, чтобы предотвратить революцию. За время его царствования страна стала кардинально иной в плане социальном, политическом, экономическом, промышленном, военном, культурном. К 1914 г. революция утратила свои позиции даже в университетах, благодаря деятельности министра народного просвещения Л.А. Кассо, который не раздумывая увольнял профессоров- либералов, назначая на их должности верных монархистов и консерваторов. Формировалась новая русская научная элита, не одержимая стремлением к революции, стремившаяся к славе и величию Отечества. Именно эта элита сыграет по- том выдающуюся роль в советских научных достижениях и внесет весомый вклад в Победу в Великой Отечественной войне. К 1917 г. 6ыли загнаны в глубокое подполье революционные партии, деятельность которых была практически обезврежена, а навязанная Николаю II война с ведущими державами Европы была практически им выиграна. Причем все это делалось государем почти в одиночку. Флигель- адъютант контр-адмирал С.С. Фабрицкий писал про Николая II: «Настанет время, когда беспристрастная история воздаст должное величайшему из русских царей дома Романовых, в царствование коего, несмотря на полное отсутствие способных помощников и на ведение двух кровопролитных войн, Россия шла колоссальными шагами по пути прогресса и обогащения. Теперь ни для кого не секрет, что Россия была накануне победы и, не будь измены ближайших к трону лиц, европейская вой- на была бы закончена блестяще, и Россия была бы первой державой мира и народ ее самым богатым».
Это признавали не только верноподданные Николая II, но и его враги. В 1934 г. венгерский канцлер граф Иштван Бетлен утверждал: «Если бы Россия в 1917 г. осталась организованным государством, все дунайские страны были бы ныне русскими губерниями. Не только Прага, но и Будапешт, Бухарест, Белград и София выполняли бы волю русских властей. В Константинополе на Босфоре и в Катарро на Адриатике развевались бы русские военные флаги».
Не надо забывать и известные слова Уинстона Черчилля: «Николай II в глубокой скорби остался непоколебим. Он видел так же ясно, как и другие, возрастающую опасность. Он не знал способа ее избежать. По его убеждению, только самодержавие, создание веков, дало России силу продержаться так долго наперекор всем бедствиям. Ни одно государство, ни одна нация не выдерживали доселе подобных испытаний в таком масштабе, сохраняя при этом свое строение. Изменить строй, отворить ворота нападающим, отказаться хотя бы от доли своей самодержавной власти – в глазах царя это означало вызвать немедленный развал... В марте царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна. Несмотря на ошибки, большие и страшные, тот строй, который в нем воплощался, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру – к тому моменту выиграл войну для России».
Петр Мультатули
Публикуется в сокращении. Полная версия статьи в выпуске 3/553/2018 (приобрести в PDF формате на сайте https://kiosk.pokrov.pro/)