Дочь и внучка забыли бабу Таю и перестали к ней ездить. А когда узнали кому она наследство оставила, было уже поздно.
— И мне еще многое надо будет сделать, — сказал дед. — Собрать эти камешки и расставить их в определенном порядке.
А вот это действительно много, если бы не память, которая возвращалась к нему с каждым днем, он бы не справился.
" и главное, что теперь сможет этот малый. Если слушать его и ловить нужные мне мысли, а потом отдавать их гномам, то он сможет научиться тому, о чем я даже не догадываюсь. А я человек, живу инстинктами и сам часто не понимаю, что и почему делаю. А теперь я буду делать все, что не противоречит внуку. Сейчас скажу, что все это деду не нужно, и оставлю в покое. И вот тогда, возможно, откроется ему истина, и он сможет сложить пазл в свою картинку".
Они были в том месте, куда направлялись. Тыщ что-то ворчал про себя, но старался не выдавать своего недовольства. Он был весь в думах и уже предвкушал тот восторг и удивление, что охватят его соплеменников, когда он все в подробностях расскажет, и покажет.
Как сказала Медуза, он подходил к концу своего пути и уже было недалеко то место, в котором он, собственно говоря, и родился.
— Я чую… — проговорила Медула.
Тыщ только печально кивнул в ответ, он ничего не чувствовал.
Трава кончилась и перед ними был камень, похожий на кусок какого-то валуна.
Медуляр аккуратно ступила на него и возглас удивления вырвался у нее из груди.
Ниже, совсем под ногами, на земле, лежал какой-то предмет, а точнее большой, размером с груженую телегу.
В нем, в каком-то углублении, среди камней, что были его окружением, виднелись ворота.
Его невозможно было не заметить. Они были необычны. Может быть и не сразу бы ты их увидел, но когда это произойдет, то для тебя они уже будут необычны, потому что все то, что ты привык видеть вокруг, будет совсем иным.
Да и сам ты станешь другим.
Тем не менее, это был камень. Он лежал внизу, словно придавленный каким-то весом. Но самое интересное было то, как он лежал.
Кто-то небрежно положил его сюда.