ЧАСТЬ 19 ОШИБКА
Сенька мечтал перед сном. Следующее письмо он напишет через пару дней, к
тому времени наверняка должна появиться умная идея, как и куда принести деньги. Может быть, это будет дупло дерева или водосточная труба... Мусорный бак, конечно, лучше, но слишком велика опасность столкнуться около него с бомжом-мусороедом, а от них Сеньку тошнило. Эх, если бы у него была машина или на худой конец мотоцикл! Тогда можно назначить встречу, схватить на ходу пакет с деньгами и дать газу. Хотя, чего ему-то бояться, пусть тетка сама удирает.
Сеньку волновало отсутствие четкого плана действий, который никак он не хотел составляться. Ладно. Пока можно подумать, на что истратить полученные деньги. Первоначальная идея с компьютером, конечно, хорошо, но как объяснить приобретение родителям? Притащит он его домой, и что? Скажет, нашел на помойке? Это называется «жить не по средствам». Мать все время так говорит, когда завидует кому-то.
Как ни печально, но придется от компьютера отказаться. Обидно до слез! И ведь на честно заработанные деньги и не купить своей мечты! Сенька чуть не разревелся – жизнью, можно сказать, рискует, и вот что получается. Ладно, с компьютером проехали, и что дальше? Что еще можно купить ему на 100 тысяч? Неплохо бы купить крутой мобильник. Сенька выскочил из постели и радостно забегал по комнате, но пару раз подпрыгнув, понял, что такого шила в мешке тоже не утаишь, звенит ведь. Опять эти родители! Черт! Да что же это такое? Он опять улегся в постель и загрустил. Даже никуда не поедешь без паспорта, ни в одно приличное место не пустят. Ни «Сникерсов» же со жвачкой накупать мешками. Может, начать откладывать деньги на будущее? Так родители только и пугают друг друга дефолтом. Кажется, это такая болезнь у денег – в бумажки превращаться. Им-то бояться нечего, а ему теперь каково? Вот! Придумал! Обменяет рубли на баксы, получится мало и спрятать легче будет, а там – посмотрим. Придя наконец к мудрому решению, Сенька заснул почти счастливый.
#
Марта не спала. На тумбочке догорали две свечи, а рядом с ней раздавался мужской храп. И когда только Илья научился так громко храпеть? Не иначе как долгими ночами с нелюбимой женой. Противно ныл правый бок, еще хуже было на душе. Зачем она это сделала? Кому будет лучше и проще после ночи внезапно ожившей любви? В том, что она действительно ожила, у Марты были очень большие сомнения. Вот так и рушатся стены – китайские, берлинские и какие там еще... Строятся годами кирпичик за кирпичиком на века, а потом раз…и ломаются, быстро и неаккуратно.
Опять знакомая Сашина схема: «обиженная девочка – растерянность – необдуманный поступок». Тот самый необдуманный поступок, который она не собиралась совершать. Как и много лет назад ее подтолкнула отчаянная ситуация. Гордыня сломлена, стена разрушена...
Казалось бы, после признания Ильи она может наконец успокоиться и в преддверии конца жизни простить себе маленькую женскую слабость, но привычка строить стены оказалась сильнее привычки их ломать. Марта обдумывала способ быстрого восстановления стены, последней в своей жизни.
Рано утром, разбудив Илью, она предложила ему выпить на кухне кофе. Илья был несколько смущен, но в целом держался бодро и даже спросил, когда он сможет прийти к ней еще.
- Знаешь, будет лучше, если никогда.
Марта не собиралась с ним особенно церемониться.
Илья, казалось, не особенно удивился такому повороту, но для вежливости спросил:
-Почему? Что-то было не так?
- Все было не так. – Марта держалась с прежней дерзкой независимостью. – Кроме того, мне сейчас некогда. Я хочу все свое время посвятить поискам амфоры.
- Я не собираюсь тебе мешать, напротив, хочу как-то помочь. Что ты намереваешься предпринять еще?
Марта пожала плечами:
- Надо разобраться с Петром, тогда будет видно.
-Останется только Борис?
-К сожалению, с Борисом сложности. – Марта подлила Илье кофе. – Он не так просто мне доступен.
-Марта, это проще простого! – Илья, как всегда, все мерил своими мерками. – Три с половиной часа и ты на Кипре.
Марта задумалась. Она еще не успела рассмотреть такую возможность, и разговор с Борисом казался ей недосягаемым. Если Петр ничего толкового не сообщит, ей не останется другого выхода. В лучшем случае она рассчитывала на телефон, хотя деликатную беседу трудно вести, не глядя в глаза друг другу.
- Слушай! – Илья даже расплескал кофе от возбуждения. – Я что подумал: давай отправим тебя на Кипр, допустим, через неделю.
- Что значит, «отправим»? Я и сама пока в состоянии отправиться куда угодно.
- Предлагаю вот что! – пылал великодушием Илья. – Я все оплачиваю – лучший отель, полный пансион.
- Не слишком ли большая цена за одну ночь? – небрежно бросила Марта.
- Зачем ты так? – поостыл Илья. – Я же от чистого сердца. Хочу, чтобы ты испробовала все возможности и не мучилась неизвестностью.
-Да, прощальный подарок смертельно больной подруге. Очень мило и трогательно.
- Ну, перестань.
- Ничего я не перестану! Не надо мне от тебя никаких подарков! Если хочешь знать, я уже пожалела, что разрешила тебе вчера прийти.
Илья резко поднялся и крепко обнял Марту:
- Успокойся, милая моя, родная, не терзай себя. Я все равно буду рядом, даже если ты прогонишь меня. Я должен знать, что с тобой все в порядке.
Марта затихла, но это больше ничего не означало.
- Спасибо, – тихо произнесла она, крепко зажатая руками Ильи.
Потом осторожно высвободилась и упрямо продолжила:
- Я тебя услышала. Нет.
- Подумай все таки и соглашайся, – продолжал уговаривать Илья.
Марта промолчала, для себя она уже все решила.
Проводив Илью, Марта отправилась на работу. Иллюзия продолжения жизни должна сохраняться, насколько хватит сил.
В клинике закрутили дела, но Марта постоянно помнила о своей главной задаче – найти и расспросить обо всем Петра I. Когда она пришла в корпус нейрохирургии, выяснилось, что Петр после дежурства уже ушел домой. Разговор опять откладывался. Такие проволочки совершенно не устраивали Марту, и она стала названивать пропавшему. Телефон не отвечал, возможно, уставший Петька отключил его и завалился спать. Пришлось отложить разговор до вечера.
Рабочий день не давал возможности включиться в собственные переживания, собственно, этим он и был хорош. Перед уходом домой Марта заглянула в свою сумочку и обнаружила в ней скомканное письмо и липкий кусочек со словом «Приготовьте». Она и забыла о своем тайном вымогателе – мастере вырезать слова и буквы.
Не долго раздумывая, Марта решила по дороге зайти по любезно предоставленному ей адресу, тем более что он оказался поблизости от ее дома.
Ей вообще нравилось в последнее время ставить перед собою задачи, пусть даже и маленькие, и старательно углубляться в их решение. Сиюминутные проблемы стали ее хобби, ее будущим и спасением. Те мелочи, которые раньше не удостаивались глубокого осмысления, стали приобретать значительность и объем. Что уж говорить о таких важных вещах, как разоблачение шантажиста. Причем некоторые понятия – риск и опасность, постепенно перестали существовать, а азарт принимал совершенно бесстрашный характер.
Марта смело шла навстречу неизвестности, а она тем временем приближалась в виде старого подъезда и двери со сломанной ручкой. Сверившись с адресом на кусочке, Марта позвонила в эту дверь.
На звонок не открывали, и она продолжала упорно давить на кнопку.
Из квартиры напротив высунулась старушка и злобно уставилась на Марту.
- Чего шумишь? Видишь, нет никого дома? Ходють тут, звонки звонят. Голова от вас болит.
- А вы нурофен выпейте, и перестанет, – свирепо посоветовала Марта.
- Какой там, нурофен! Давление у меня, не помогает ничего.
Старушка, по-видимому, истосковалась по слушателю.
Марта порылась в сумочке и протянула той таблетки от гипертонии, заготовленные для мамы. Старушка подозрительно покосилась на неожиданную добычу и спросила:
- Отравить хочешь?
- Да зачем мне это надо? Я – врач. Пришла к Вашим соседям из поликлиники
с опросом, а их дома нет.
- А чего к ним ходить, – уже более миролюбиво продолжила старушка, – здоровые они, лучше бы ко мне – вот кого опрашивать надо.
И она немного приоткрыла дверь. Марта прикинула, что только так сможет узнать что-то полезное, и зашла.