Почему стоит забыть об Америке, у которой «все под контролем», рассказал политолог Дмитрий Евстафьев в эфире программы Владимира Соловьева «Полный контакт».
Евстафьев: Самое главное сейчас – Афганистан. Я хотел бы сказать, мы неделю назад с вами разговаривали и обсуждали, как быстро все сыпется. Все оказалось еще быстрее. Помните, мы говорили, что это вопрос недель, а оказалось - вопрос недели. Дело даже не в том, что американцы там с Баграма свинтили очень лихо. Я не припомню, чтобы американцы откуда-то уходили так, я думаю, такого не было. Даже с Сайгона, конечно, они бежали, но они там сидели до последнего, тоже подло поступили по отношению к тем людям, которые были с ними.
Соловьев: Сдали почти всех.
Евстафьев: Да, но не всех. Флотских они с собой забрали. Летчиков многих они с собой забрали. А вот гражданских слили всех. Это была такая подлость, если честно. Но они хотя бы это делали открыто. А здесь, слушайте, по-воровски свинтить, не сказать афганцем, дать два часа с лишним на разграбление базы, на которой куча легкого оружия, джипы, бронетранспортеры. Это что такое? Я вам скажу, это показывает страх, потому что это показатель того, насколько они боятся того, что они оставляют у себя за спиной. В отличие от того, как выходил генерал Громов через пограничную речку. Они оставляют за собой полностью социально разрушенную страну, и ничего не построено взамен. И мы должны очень сильно оценить для себя: это падающий уровень управления в Америке. Он падает везде. Это такая вещь, которая в Америке падает симметрично везде.
Соловьев: В подтверждение ваших слов я сейчас показываю: афганец в своем магазине, набитом вещами, награбленными на брошенной американской военной базе Баграм. Я видел такие же картины на Филиппинах. Я долгое время там работал, у меня был завод, который превратили в военную базу, они превратили ее в свободную экономическую зону. Там многие годы спустя можно было купить все что угодно из разграбленных военных баз брошенных.
Евстафьев: Это просто кошмар. Это к вопросу, у нас периодически говорят: «У американцев много военных баз за рубежом». 90% этих баз – это пункты материально-технического обеспечения. Это склады. На них есть американские войска, есть местные нанятые вольнонаемные. Но в тот момент, когда американский солдат так же по-воровски свинчивает под покровом ночи, начинается разграбление. Понимаете, сколько «добра» появляется в руках у местных, в том числе, стреляющего, боеприпасы, - это все брошено. Понимаете, что такое в Афганистане оставить на 2,5 часа военную базу вообще без присмотра. Это просто позор. Но заметьте, в СССР управление разваливалось не симметрично, до последнего держалась армия, до последнего держались спецслужбы, хотя и там уже к концу 80-х годов все валилось. Но эти структуры держались до последнего. В Америке все начинает валиться симметрично. Это такое взаимосвязанное государство, в том числе через элиту. Я думаю, что тот бардак, который происходит в Вашингтоне, с точки зрения политического управления, когда президента можно поправить, он начнется или уже начался и в войсках, и в спецслужбах, и в хранении ядерных материалов, что меня больше всего волнует. Я думаю, нам надо быть готовыми к тому, что образ Америки, где относительно все под контролем, надо потихонечку забывать. Надо быть готовыми к тому, что Америка – это государство, которое может повести себя, даже это не государство, это набор игроков, которые могут повести себя безответственно, как они повели себя в Афганистане. Не могу не сказать, в Америке фишка такая пошла, им же тоже хочется пропиариться: запустили «мульку», что взрыв в Каспии вулкана, который восприняли как взрыв газопровода.
Соловьев: Нет, взрыв на нефтяной скважине.
Евстафьев: Да, на нефтяной скважине, потом газопровод, потом выяснилось, что вулкан. Что это было в действительности – выяснится немного позже, но это не важно. «Это атака Байдена на русские газопроводы», - так и написали. Хотел им написать: «Да, но он просто немного местом ошибся. Шел к Одессе, а вышел к Херсону». Потому что уже сумасшествие в попытке доказать, что Америка еще ой-ой-ой, она начинает принимать комические формы, и это плохо.
Соловьев: Причем реально, Америка еще ой-ой-ой, никакого сомнения нет.
Евстафьев: Да, это Шерхан, который умирать не собирается, это раз. Это факт. Второе, это Шерхан, который одной лапой может убить и Табаки и не Табаки, и очень сильно медведя и дракона «покоцать». С этим Шерханом надо быть аккуратным, исходя из того, что лапы у этого Шерхана будут действовать нескоординированно. В этом я абсолютно убежден. Дискоординация поведения американцев будет нарастать.
Соловьев: Похоже на то. У Валентина Богданова на эту тему очень любопытно, в телеграм-канале «Валентин Богданов» статья «Как написать успешную историю неудавшейся войны в четырех шагах». Почитайте.
Евстафьев: Да? Не видел - гляну.
Соловьев: Журналист пишет в статье о том, что Путин вмешивается в планы США по выводу войск. И в этом мы виноваты.
Евстафьев: И здесь мы, господи! А фотки еще не приложили, что он руководил разграблением военной базы в Баграме?
Соловьев: Ничему не удивлюсь.
Евстафьев: Наверное, все-таки не лично он, но мы же знаем тех двух людей, которые открыли ворота этой базы. Я думаю, они потом еще отметятся неоднократно. Но если говорить серьезно, что меня больше всего волнует. Все, кто наблюдал за тем, что происходит в Центральной Азии, мы все помним, с каким вожделением в Центральной Азии рушились все рудименты советской социальности. Советские социальные структуры, общественные, насаждался культ того, что эти государства все тысячелетние, правда, почему-то возникли в 1991 году и т.д. Мы имеем в Центральной Азии не просто большую границу, которую закрыть полностью невозможно, даже СССР удалось закрыть границу в Центральной Азии только к семидесятым годам. А до 70-х годов она была проникаемой, поэтому там были такие сильные структуры наших спецслужб, госбезопасности и т.д. В 70-х годах границу там относительно перекрыли. Понятно, что кто-то мог одиночно просачиваться, но такого хождения туда-сюда не было. Мы имеем сейчас не только это, а мы имеем абсолютно атомизированную массу народа, у которой нет опыта социализации. Берем Киргизию. Понятно, что значительная часть Киргизии находится в России, где она и приобретает опыт социализации, опыт социального взаимодействия с другими, где их учат соблюдать закон в РФ - не в Киргизии. Есть еще более жёсткие случаи.
Соловьев: Ты же помнишь, что там были проблемы? Был момент, когда мы в России упустили, и большое количество выходцев из Средней Азии возвращались домой, подвергнутые влиянию радикальных направлений ислама? Они подвергались обработке на территории РФ.
Евстафьев: Я не согласен с термином «упустили». Мы сделали вид, что этого не видим. А сколько в Чечне вдруг выяснилось, что абсолютно русские люди оказались подвержены исламизации. Мы сделали вид, что мы этого не видим. Это к вопросу об идеологии, к вопросу о ценностях. Мы говорим, считаем, что это абстрактный разговор, но это не так. А в Центральной Азии – это ситуация социального вакуума. Главное не то, что талибы побегут через границу, им еще, я думаю, что они год еще будут разбираться внутри, но не очевидно, что они пойдут на север. Они на север выдавят остатки нацменьшинств, этих вооруженных отрядов - это точно - но дальше у них возможности для расширения влияния не только на севере. А почему не на востоке? Пакистан находится в очень сложном положении: в Пакистане происходят обвальные процессы архаизации социально-политической жизни. Армия уже не играет такой роли. Пакистан сейчас хочет выскочить из-под американского влияния. Дело не в американцах, дело в том, что у вас внутри. А внутри в Пакистане, это не то светское государство, которое было в конце 60-70-80-х годов. А на западе? Шииты, Иран, восточное направление Шиитского Клина, это для талибов не проблема? Проблема. Главная опасность это то, что в условиях социального вакуума, это может заполняться любыми понятными для населения ядрами. Талибы, о чем мы с вами спорили вчера, идеологии там нет, но это еще. Идеология нового исламизма еще не сформировалась. Она сформируется. Но то, что ее нет, это плюс, с точки зрения экспансии в Центральную Азию. Это идеология, которую может додумать любой, это идеология, которую может интерпретировать человек со средним образованием, только умеющий читать по-арабски, умеющий читать Коран. И то, может, его не прочитавший. В тот момент, когда идеология становится формализованной и развитой, это становится гораздо труднее. А сейчас, когда она существует на уровне нескольких лозунгов, нескольких картинок будущего, это страшная штука. Это меня волнует. Я смотрю на этих великих сердаров, которые там сидят, и на признаки того, что люди понимают «серьёзность ситуации», вижу у одного-двух. А в остальном это считается как в прошлый раз, что американцы вернутся, американцы спасут. А если не американцы – придут китайцы. Заметьте, как карго-культ американского влияния, такой стабилизирующей силы, заменяется на ровно такой же карго-культ китайский. Это очень показательно. До смешного. Китайцы там становятся теми же американцами, только с другими антропологическими особенностями.
Соловьев: Нет, то, что они умнее, и то, что с Сердаром сейчас за кадык возьмут, это можно не сомневаться. И в паре государств это уже начало происходить. Не будем показывать пальцами. Вопрос в том, что талибы приходят, и идеология талибанства, религиозно-традиционалистская, придет в вакуум. Она придет в вакуум в Киргизии. Где вообще стоит вопрос о том, что это за государство. Она придет почти в вакуум в Узбекистане. Где она столкнется с сопротивлением – это в Таджикистане, это факт. И в том числе по политическим причинам и историческим причинам. Таджикистан это иное. А в какой вакуум она может прийти в Казахстане и в Туркмении, эта штука будет посильнее «Фауста» Гёте. А Казахстан – это на наших границах. Это близко. Это Оренбург.
Полный эфир: