ЧАСТЬ 14 ВМЕШАТЕЛЬСТВО
Марта сняла трубку и набрала номер Ильи. Время было вечернее, но она знала, что главный врач частенько задерживается в своем Центре допоздна, и решила договориться о субботней встрече. Не пропадать же выходному дню.
Ночью она на удивление крепко спала, а утром отправилась в больницу к Илье.
Воплощение мечты сторонника эвтаназии и выглядело как мечта. Небольшая по размерам, но очень разумно спланированная больничка располагалась в «тихом центре» в отреставрированном особняке. Марта еще в первый визит сюда оценила щедрость людей, вложивших деньги в этот предсмертный рай. Одного из них Марта знала как брата Ильи, преуспевающего на плодородной ниве фармацевтики молодого бизнесмена. Задумка полностью принадлежала Илье и, если отбросить его браваду на злосчастном вечере, выглядела филантропическим изыском.
Двери больницы были открыты для людей с материальными возможностями оградить себя от крайне хлопотного дела ухода за своими больными родственниками. Нельзя сказать, что пациентами больницы являлись лишь престарелые и пожилые люди. К удивлению Марты, здесь было даже детское отделение. Единственным, что объединяло всех постояльцев, являлось отсутствие будущего в широком смысле этого слова. Их окружали заботой и вниманием, родственникам было приятно увидеть их чистенькими, ухоженными и накормленными, пролить слезу умиления и незамутненной грязными простынями любви. Марта не могла не признать, что такие больницы крайне необходимы, и оставалось сожалеть лишь об избирательности милосердия, о том, что повернулось оно лицом только к тем, кто мог оплачивать свои долги через третьи лица. Главным третьим лицом больницы и был непревзойденный бывший любовник, бывший друг и несостоявшийся враг Илья Троицкий.
Марту он встретил уже в приемной, сияя радостной улыбкой. Если приглядеться, улыбка была не очень радостной, но Илья старался. Он вообще был старательный и стремился к совершенству во всем, в чем считал нужным. Свой перфекционизм он оттачивал на любых подходящих объектах, если они были того достойны. Кажется, сейчас подвернулся случай испробовать в этом качестве Марту, но она, лишь вчера освежившая в памяти прежние взгляды на жизнь единомышленника Ницше, не собиралась становиться его постоянной пациенткой и, к удивлению Ильи, даже не затронула тему своей болезни. Тут ей было все ясно. Диагноз абсолютно бесперспективен, и не стоило делать вид, что лечение возможно, –только намучаешься раньше срока и время потеряешь. Если Илья готовился услышать от нее жалобы и просьбы о помощи, значит, он так ничего и не понял о Марте за долгие годы знакомства.
- Я пришла поговорить с тобой об одной очень важной для меня вещи, – начала разговор Марта, непринужденно расположившись в кресле напротив Ильи.
- Я буду рад помочь тебе. – Илья принимал вид не доктора, но друга.
- Помнишь мой День рождения, тот самый, когда я рассказала всем нашу фамильную сказку?
Глаза Ильи растерянно заметались. Марта специально делала акцент именно на этом событии, как бы давая понять, что все остальные сюрпризы вечера «Х» остались незамеченными или давно забыты. В своей тактике, проверенной временем, она не собиралась ничего менять, тем более что интересовали ее
на сегодняшний день совсем не любовные перевертыши того вечера.
- Кажется, припоминаю.
Илья знал, что находится в полной безопасности от нападок давно покинутой женщины.
- Ты тоже видел амфору с лекарством, вернее, с неким средством, по утверждению моих предков, способным помочь при тяжелых заболеваниях, – осторожно объясняла Марта.
- Я видел, ты же всем тогда ее показывала. Насколько я помню, ты даже намекала, что оно в зависимости от дозировки может служить и лекарством и средством безболезненной смерти.
Стоп! Однако, и память у доктора Ильи, главного врача новенькой богадельни!Несмотря на смятение чувств, а хотелось бы думать, что оно все же беспокоило в тот вечер Илюшеньку, запомнил, захватил в багаж полезных знаний лихорадочно выдаваемую Мартой информацию.
- Так вот, – продолжала как ни в чем ни бывало Марта, – я хочу теперь вернуть ее обратно.
Илья молчал, но в его взгляде не было удивления. Это было очень странно, потому что Марта не говорила ему о пропаже амфоры, как, впрочем, не говорила никому, кроме Саши.
- Илья, ты должен сказать мне, если знаешь хоть что-нибудь об этом.
Марта автоматически верно формулировала фразу. Именно так: должен. Все они теперь должники Марты, и она не просит – она требует.
-Марта, – заговорил Илья мягким голосом, словно с больным ребенком, – ты же помнишь, мы с Лилькой ушли первыми, еще задолго до того, как амфора исчезла.
- Черт, возьми! – Марта по-настоящему разозлилась. – Откуда ты знаешь, что она исчезла, ведь я не говорила тебе об этом?
Илья в испуге покосился на входную дверь: крик, доносящийся из кабинета добропорядочного главного врача, мог навредить его репутации. Страх отчетливо проступил на его лице, выгоняя капельки пота на открытый лоб. Марте сразу же стало смешно. И это ничтожество она когда-то принимала за идеального мужчину!
- Тихо, пожалуйста, не кричи! – попросил он умоляющим голосом. – Я все тебе объясню.
Илья подошел к двери и проверил, не собралась ли за ней толпа удивленных сотрудников и, упаси бог, родственников больных. Там было все спокойно, и Илья, несколько расслабившись, повернулся к Марте:
- Ты же сама сейчас сказала, что хочешь вернуть ее, разве нет?
- Я сказала «вернуть», но я не говорила, что она исчезла, – отчеканила Марта.
По части логики она не уступала мужчинам, Илье во всяком случае.
- Разве это не одно и то же?
- Послушай, хватит валять дурака, я все больше убеждаюсь: ты что-то знаешь. Ведь вернуть можно и то, что сам кому-то дал, а вот исчезнуть – значит, пропасть в неизвестном направлении. Я должна тебе объяснять разницу?
Видя решительный настрой Марты, Илья сдался.
- Понимаешь, Мартышка…
- Прошу, больше никогда не называй этой идиотской кличкой!
-Хорошо, Марта. Я не хотел говорить тебе об этом, но я знал о пропаже твоей амфоры.
- И откуда ты мог об этом знать, если вы с Лилькой ушли, а шума я после ее исчезновения не поднимала?
Илья опустил глаза и тихо ответил:
- Мне сказал об этом Саша.
- Сашка?
Марта ни минуты не хотела в это верить. Она стремительно поднялась с кресла и угрожающе продвинулась в направлении Ильи. – Не ври, не мог он этого сделать!
- Он и не хотел, само собою вышло после того вечера.
Илья слегка отпрянул назад.
- Если помнишь, мы с Сашей поспорили немного, а потом была эта сцена с Лилькой…
- Эта сцена никакого значения не имела, – перебила его Марта, – я сейчас говорю о другом.
- Для тебя, может быть, и не имела, а для меня…
- Я не хочу про это ничего слышать, – поморщилась Марта, усаживаясь обратно в кресло.
- Послушай, ну не будь такой упрямой хотя бы сейчас.
- Что ты хочешь сказать своим «хотя бы сейчас», перед смертью что ли? – Марта чувствовала, что вот-вот окончательно потеряет свое обычное самообладание.
- Ну, зачем ты так! Неужели никогда в жизни ты мне не дашь шанс объяснить тебе…
- Нет, не дам, это мне не интересно. Не было интересно тогда, тем более, не интересно сейчас.
- Я ведь много раз пытался…
- Еще раз тебе повторяю: мне нужно выяснить совершенно другое! Давай ближе к теме. Что ты там хотел мне сказать?
Илья затравленно смотрел на Марту.
- Послушай, – смягчилась она, – я действительно давно все забыла. Ты же знаешь, – в тот вечер проблема наших отношений окончательно была закрыта.
- И, несмотря на все мои попытки выяснить эти отношения, ты ни разу не захотела меня выслушать!
- Илья, я не только не принимаю твой упрек, я даже не понимаю, о чем ты говоришь.
Марта вскинула голову и снисходительно посмотрела на собеседника. – Разве мы не старые друзья? А может быть, один из нас таит зло на другого?
- Нет! Ну что ты!
- Тогда я тебя слушаю.
- Я теперь и не знаю, с какого края подъехать.
- Да подъезжай с какого хочешь, только скажи, когда и как ты узнал о пропаже амфоры.
- Ну, в общем, когда все это произошло… – Илья мямлил, подбирая слова, – Саша был очень зол на нас с Лилькой, даже не здоровался со мной в клинике. А через несколько дней, ты же знаешь, он отходчивый у нас… был, вызвал меня на серьезный разговор.