Незаметно для самой себя Лена вернулась к прежней жизни без особенных моральных перипетий. Какое-то время она тосковала по городу. Но это были скорее сожаления о так и не исполненных мечтах, а не о реальном положении дел. Лена не скучала по постоянным проблемам, неопределенности и упущенным шансам. Как не скучала по пустым взглядам бесстрастных горожан, по вечной ругани в супермаркетах или общественном транспорте, по чувству беспомощности и беззащитности.
Ей было на удивление уютно снова оказаться в родительском доме, снова помогать по хозяйству и гулять по бескрайним полям. Она радовалась утренней росе на листьях растений в огороде, запаху маминых цветов и свежему воздуху. По-настоящему свежему, а не тому затуманенному выхлопными газами городскому подобию.
Сейчас ее жизнь омрачало только одно: вся деревня все еще припоминала девушке все те обидные слова, что она сказала в запале перед отъездом несколько лет назад. Люди смотрели по-разному. Кто-то с недовольством и обидой, кто-то с жалостью и сочувствием, кто-то с насмешкой и издевкой. Некоторые умудрялись глазеть со смесью сразу нескольких эмоциональных окрасок.
Мама советовала Лене не обращать внимания на все эти взгляды и шепотки за спиной, убеждала не накручивать себя почем зря. Если не ради собственного спокойствия, то хотя бы ради детей. И Лена слушалась, старалась пропускать все это мимо ушей. Но каждый раз, подмечая подобное, ее охватывал стыд.
- Эй, барыня, - уже привычно окликнула девушку Тома, когда Лена шла домой после прогулки. – Самомнение нигде не жмет?
Лена обернулась было, чтоб что-то ответить, но в животе пнулся один из малышей и девушка прикусила язык, чтоб не разнервничаться еще сильнее.
- Да что ты к ней прицепилась? – вмешался в разговор Тарас, механик из местной мастерской. – Завидуешь небось тому, что у Лены духу хватило хотя бы попробовать изменить свою жизнь, пока ты тут сидела и за свиньями выгребала?
Тамара ошарашенно захлопала глазами. И ей было чему удивляться. Тарас, городской житель по сути своей, приехавший в деревню ухаживать за больной мамой, никогда не встревал в деревенские разборки. Он плохо знал местных и не подпускал их к себе слишком близко, хоть и жил среди них уже второй год.
- Да я просто… – промямлила было Тома, теряясь с ответом.
- Еще и к беременной пристаешь. Хоть бы постыдилась, - закрыл тем временем беседу Тарас и, взяв Лену под локоть, повел ее к дому.
- Ты не обращай внимания. Некоторые обиду на тебя держат, некоторые сильно завидуют смелости. Другие просто недолюбливают из-за того, какой счастливой ты выглядишь, - чинно объяснял Тарас по пути, сопровождая Елену.
- Да, я стараюсь не обращать. Но порой так цепляет, - вздохнула девушка.
- Понимаю, - кивнул мужчина.
Они подошли к нужному забору и Тарас поспешил откланяться, ссылаясь на то, что оставил мастерскую без присмотра. После этого разговора Лена стала смотреть на соседей иначе. Девушка понимала их мотивы и прежде, но теперь, озвученные вслух, эти мотивы стали куда реальнее.
Перед большинством жителей Лена извинилась, искренне попросив прощения за обидные слова. С некоторыми просто попыталась быть дружелюбнее, дабы расположить их к себе. Ну а с Тамарой пришлось говорить с глазу на глаз.
Оказалось, старая подруга действительно держала обиду на Лену. Но даже не за то, что та уехала или вернулась со вздернутым носом. А за то, что уехала тогда без нее, что бросила, не позвав с собой. Девушки поговорили, выяснили все старые обиды и отпустили их. А потом еще полночи болтали, делясь впечатлениями за последние пять лет.
Тарас, обычно хмурый и неразговорчивый, стал проявлять к Лене неподдельный интерес. Он провожал ее, дарил букеты полевых цветов, помогал то с тем, то с этим. Потом и вовсе ударился в романтику и позвал на свидание под звездным небом. Отношения развивались поразительно быстро. Лена узнавала в мужчине себя. Он, как и девушка, пытался когда-то уехать, изменить место жительства и перекроить собственную суть. И ему это удалось куда лучше, чем самой Лене.
До болезни матери мужчина жил в городе, прилично зарабатывал и чувствовал себя покоренным городскими огнями. - Но теперь, здесь, я чувствую такую свободу, - признавался Тарас, держа девушку за руку. – Тут хоть на рыбалку, хоть на охоту. Никаких дедлайнов и авралов. Никакого злого начальства и постоянного стресса. Да, вместе с тем и от большинства привилегий этого века приходится отказываться, но мне кажется, оно того стоит, когда дышишь полной грудью.
Лена кивала. Ей было интересно слушать размышления ухажера. Отчасти просто потому, что мужчина оказался на редкость харизматичным, отчасти потому, что она сама начинала разделять подобное мировоззрение. Да, прежде она ненавидела деревенскую жизнь, мечтала от нее сбежать. Но теперь, полностью понимая разницу, осознавала, что не так и плохо здесь. Да и если относиться к вынужденному переезду не как к необходимости, а как к собственному выбору, то все выглядело не столь мрачным.
Только Тарасу девушка, расчувствовавшись однажды, рассказала о том, что дети, которых она носит под сердцем, не ее. Что у них должны были быть совсем другие родители и что она первые пять месяцев всеми силами старалась их не любить. А теперь перевоспитывала себя заново, понимая, что ей придется растить их самой.
Мужчина в ответ на это пожал плечами и пообещал, что поможет, что будет рядом. И дал он это обещание столь уверенно и быстро, что у Лены не оставалось сомнений на счет искренности этих слов. Рожала Лена в районном центре.
После суток, показавшихся девушке пыткой, ее уставшую и изможденную познакомили, наконец, с ее детьми. Лена, до последнего испытывавшая некий страх, что так и не сможет сродниться со своими мальчиками, поняла значение слов «всепоглощающая любовь». Только взглянув на них впервые, она осознала, что эти два комочка навсегда заняли место в ее сердце.
Тарас, нервный и всклокоченный, ждал окончания процесса. Он сам назвался отцом мальчиков и, когда медсестра показала ему детей, чуть не проронил скупую мужскую слезу. Все пять лет, пока Лена жила в городе, она чувствовала себя одинокой. И оттого каждое решение ставила под сомнение миллион раз. Она боялась ошибиться, все время ощущала усталость и тягость. Но теперь чувство страха исчезло совершенно.
Присутствовало некое волнение за детей, за их здоровье, за будущее. Но это был стандартный инстинкт, а не тот повсеместный ужас, как прежде. Теперь, когда у нее была ее семья, ее Тарас, ее мальчики, страха и сомнений не было совсем. Более того, появилось чувство, что все так и должно было быть, что все перипетии были предначертаны, что все дороги вели именно к этому месту и времени.
Через несколько месяцев, почувствовав себя готовой к работе, Лена устроилась в деревенский сельсовет и бросила все свои умения на поддержание родного поселка и улучшение условий жизни в нем. Лена удивилась, осознав, какую хватку воспитал в ней город, какими разными навыками успел наделить ее за пять лет.
С Тарасом они поженились через год, успев хорошо узнать друг друга и понять наверняка, что чувство, связывающее их, то самое большое и светлое. Мальчики росли и радовали своих родителей каждый день. Лена смотрела на них и не представляла, как эти двое могут принадлежать не ей. Как она вообще могла думать о том, чтоб отдать этих карапузов какой-то непонятной паре.
Ну а что касается жизни… в городе или в деревне, Лена поняла, что теперь ей совершенно все равно, где жить. В любом месте можно найти возможность утолить свои амбиции, в любом месте можно применить свои таланты и навыки. Было бы желание. А главное в этой жизни – семья. По крайней мере, для Лены.