– Нет. Не шутка.
— Ну, хорошо, пусть не шутка. Но ведь это не может продолжаться вечно. Мы ведь оба знаем, что это не очень-то честно.
– Это было так... гм, так волнующе, и мне так хотелось...
Она шагнула в сторону, высвободилась из его рук и встала рядом с ним.
И они долго стояли так, не глядя друг на друга, и оба о чем-то молчали. Как неожиданно быстро согласился он обдумать ее предложение, подумать, что он скажет родителям, или как он объяснит, почему он был так озабочен, когда Хонор выходила замуж за другого...
— Пожалуйста, пойми, — сказала она наконец, — мы слишком разные.
Они стояли, глядя на город. И она чувствовала его дыхание на своей шее.
«Наверно, вот оно что, – подумала Хонор. – Наверное, он хочет, чтобы я стала свидетельницей на его свадьбе».
Она думала, что теперь он придет к ней, и, возможно, они вместе будут говорить о Харрингтон и о том, как им повезло, что их родилось двое. Но он не пришел. Он пришел к подружке невесты и поздравил ее. А потом он вручил ее родителям сводный брачный договор.
Она отступила от него на шаг.
Как было бы глупо, если бы он сейчас был здесь. Можно было бы просто обнять его и сказать, что очень рада. Но чего она не сказала ему, так это как ей не стыдно за себя. Ей было стыдно за своего мужа. Она ощущала себя как нехорошая женщина, которая пришла к королевскому пиру без приглашения. И как невеста, которая думала, будто она выше того, чтобы прислуживать за свадебным столом.
Это было невыносимо.
Неожиданно она почувствовала, что сердце у нее сжимается.
Ее муж был странным, и она не могла не признать, что так оно и было.