Представьте: в городе такой же чистый воздух, как в лесу, все, что не нужно, превращается в новые полезные вещи, а из-под крана можно без страха пить чистейшую воду. Приятно, правда? Давайте узнаем, насколько реалистичны эти мысли и что делать, чтобы все сбылось.
Багровые реки
В прошлом году нужно было усиленно медитировать в пустыне, как какой-нибудь Джаред Лето, чтобы пропустить новости об экокатастрофе в Норильске. Из-за аварии на предприятии «Норникеля» по земле и воде растеклось багровое пятно дизельного топлива на 180 квадратных километров — это примерная площадь города Сочи (или семь Норильсков). Спасатели ликвидировали нефтепродукты, но негативные последствия для природы и человека будут отзываться еще несколько лет.
А вот следующие экокатастрофы вы могли пропустить, увлекшись жизнью между очередными волнами короны. Меж тем в одном лишь мае 2021-го их произошло целых три — в республике Коми, в Ямало-Ненецком округе и в Туапсе на побережье Черного моря. «Промышленность в текущем виде — это катастрофы и аварии, — констатирует Полина Малышева, программный директор российского отделения Greenpeace. — Советские технологии устарели, в трубопроводах случаются постоянные утечки. И, как ни прискорбно это звучит, только благодаря авариям мы обращаем внимание на положение дел и понимаем, что так продолжаться не может».
После трагедии в Норильске компания впервые в истории России заплатила сумму, эквивалентную ущербу природе, — авария обошлась «Норникелю» в 146,2 млрд рублей. Пожалуй, рекордные суммы штрафов — единственный способ заставить предприятия что-то менять: обновлять оборудование и стремиться к безотходному производству.
Лесные пожары
WWF России утверждает, что пожары ежегодно уничтожают не менее 3 млн гектаров леса — считайте, к каждой осени у нас сгорает по одной Бельгии. Увы, в подавляющем большинстве случаев причина — мы: выбрасываем окурки из окна автомобиля, бездумно разводим костры. Россия — самая богатая лесами страна, может, поэтому мы привыкли относиться к ним без особого внимания?
Как это изменить? Начать с себя, пикников и мангалов и следить за тем, как проблема решается на государственном уровне. Концепция «устойчивого развития леса» была придумана в Германии в XVIII веке, но пока с трудом осваивается нами, здесь, в веке XXI. Что это вообще такое? Работа над балансом в природе — сколько деревьев убыло, столько же нужно посадить.
Кстати: стало ли легче дышать после локдауна?
Представьте, но в России нет открытой информации о степени загрязнения воздуха. Однако в 2020 году Институт экологии НИУ ВШЭ опубликовал любопытное исследование — проанализировал, как пандемия COVID-19 повлияла на атмосферу, перенеся данные мировых мегаполисов на российские города-миллионники. В итоге, по расчетам, в дни локдауна концентрация диоксида азота — главного загрязнителя, производимого транспортом, тепловыми электростанциями, металлургическими производствами, — была ниже, чем в 2019 году, почти на 20%.
Да-да, «природа настолько очистилась, что…» — однако рано радоваться. Уже в середине лета 2020-го, когда были сняты жесткие ограничения, произошел резкий скачок уровня загрязнения. В итоге, по данным аналитиков консалтинговой сети FinExpertiza, 2020-й год переплюнул по количеству вредных выбросов 2019-й в три раза. Правда, кому-то такие выводы кажутся спорными: директор «Зеленого патруля» Роман Пукалов предполагает, что удручающие показатели связаны просто с тем, что состояние воздуха стали чаще и больше анализировать. Да, многие знания — многие печали.
Черное небо
На фоне мимолетной свежести, случившейся во время карантина, проблема «черного неба» над Челябинском, Красноярском, Новосибирском и другими крупными промышленными городами как нависала, так и нависает. В те моменты, когда ветер не разгоняет скопление вредных веществ в атмосфере, производства ограничиваются лишь временным снижением выбросов. Местные жители жалуются на плохое самочувствие, головную боль, затяжные бронхиты — и связывают это именно с высоким уровнем загрязнения воздуха. Красноярск в международном рейтинге IQAir вообще занимает первое место как город с самой неблагоприятной для жизни атмосферой. Терпению красноярцев приходит конец — в мае 2021-го активисты движения «За чистое небо» подали в суд иск к руководству Красноярского края с требованием признать бездействие органов власти в решении экологических проблем.
Мусорные горы
Японцы научились строить целые острова из мусора, и, кажется, за время локдауна каждый из нас мог обзавестись собственным. Количество наших отходов за этот период увеличилось на 20–30%. И это не могло не сказаться на ситуации в стране.
Вряд ли жители европейской части России в конце весны обратили внимание на новость из Приморья: 24 мая там был введен режим чрезвычайной ситуации из-за переполненных мусорных полигонов. Проблему, конечно, в срочном порядке стали решать, готовить новые полигоны и закупать сортировочное оборудование. Но факт остается фактом — места больше нет. По словам эксперта Института экологии НИУ ВШЭ Ирины Тельновой, к 2022 году мусорные полигоны переполнятся в 17 субъектах России, а к 2024-му — в 32 (это почти половина России!). Все из-за отсутствия системы переработки мусора — ни у граждан, ни у бизнеса нет мотивации и инфраструктурных возможностей, считает эксперт. Некому сортировать, некуда привозить, негде перерабатывать.
