Шотландская национальная галерея способна удивить даже самого взыскательного ценителя. Как значимостью и качеством экспонируемых картин, так и масштабами запасных фондов.
У морально неподготовленного зрителя этот музей вызывает реакцию, сравнимую с синдромом «золотой лихорадки», некогда охватывавшего испанских конкистадоров при виде роскошных дворцов инков. Разница лишь в том, что вместо золота и драгоценностей взору открываются сотни бесценных шедевров живописи, привезённых из самых разных уголков Старого света.
В коллекции этого Эльдорадо от мира изобразительного искусства имеются полотна Боттичелли и Веласкеса, Эль Греко и Рейнольдса и многих-многих других прославленных мастеров. И мы право слово не знаем, что нам нравится больше: любоваться малоизвестными шедеврами европейских классиков самим, или же рассказывать Вам, уважаемый читатель, об этой коллекции, вместившей семь столетий европейской живописи. А ещё там в изобилии «водятся» чудеснейшие гравюры и рисунки мастеров минувших эпох. Для нашей ознакомительной статьи мы отобрали пять иллюстраций тех работ, что представляют особую гордость Национальной галереи Шотландии. «Визитные карточки», без которых трудно представить её экспозицию. Итак..
1. «Мадонна Уэмисса»
Лишённый шипов розовый куст и скалистый выступ над головою героини как бы «замыкают» живописное пространство. И это не случайно. Художник прямиком отсылает нас к концепции «hortus conclusus», то есть библейского «закрытого сада». К иносказанию о чистоте и непорочности Девы Марии.
Молодая мать преклоняет колени перед дремлющим Младенцем Христом, который, в свою очередь, мирно дремлет на подолах её платья и мантии. Вообще говоря, Боттичелли всегда был свойственен глубокий символизм и остроумные приёмы, дарящие композиции остроту и выразительность. Но здесь он прямо-таки превосходит самого себя по части многослойности смыслов.
Этот шедевр поздних лет Сандро Боттичелли, известный как «Мадонна Уэмисса», необычен ещё и тем, что (в отличии от большинства иных религиозных произведений мастера) написан на холсте, а не на деревянной панели. Весьма неканоничные облики героев и смелая трактовка библейского сюжета никак не мешают уютной, «медитативной» ауре произведения. Интересный и смелый подход, не так ли?
Искусствоведы практически уверены, что данная картина не была выполнена на заказ и не предназначалась для продажи случайному клиенту. Скорее всего, Боттичелли написал её в период глубоких раздумий, дабы украсить собственный дом. Или мастерскую. Ну или задумывал её в качестве подарка близкому другу, которому мог доверить свою рефлексию.
2. «Старуха, готовящая яйца»
Неподражаемый Диего Родригес де Сильва-и-Веласкес написал эту картину не то восемнадцати, не то девятнадцати лет от роду. Тогда он ещё жил и творил в своей родной Севилье, котируя остросоциальные сюжеты и бескомпромиссные контрасты. Выделив человеческие фигуры и предметы домашнего обихода на радикально чёрном фоне, но акцентировав внимание зрителя на рассеянных взглядах и бессильных, замирающих жестах старухи и мальчика, он сумел придать обычной жанровой сцене нешуточное напряжение.
И ещё: обратите внимание, дорогой читатель, на каком потрясающем техническом уровне исполнена дифференциация текстур разнообразных объектов композиции. От деревянного стола, ложки и блестящей латуни до глазурованной фаянсовой посуды и яиц, «купающихся» в маслянистой воде — всюду читается фирменный bodegones Веласкеса. Реализм, ставший новинкой в испанском искусстве того времени и прославивший своего создателя.
3. «Леди Уолдгрейв»
Об этой картине блистательного Джошуа Рейнольдса мы с Вами уже однажды говорили. Масштабный групповой портрет в неофициальной обстановке получился на загляденье. Образы сестёр Уолдгрейв, внучатых племянниц антиквара Горация Уолпола, заказавшего работу для своего знаменитого загородного дома Строберри-Хилл, произвели неизгладимое впечатление на местную публику. И вскоре каждая из девушек получила предложение руки и сердца...
Дар Рейнольдса создавать сложные композиции и передавать изящные жесты (а на этой картине он достигает своего пика) помог ему стать одним из выдающихся английских портретистов XVIII столетия. Поклонник древних британских традиций (к слову — как и заказчик картины сэр Уолпол), сэр Рейнольдс подчеркнул классическую элегантность своих натурщиц. К примеру, светлые муслиновые платья были призваны усилить и без того запредельную «благородную бледность» девушек, довершив хрупкие образы.
4. «Долина Дедхэма»
Этот потрясающий вид на долину реки Стаур — настоящее «место силы» Джона Констебля. Его неиссякаемый источник вдохновения, некогда сочетавший в себе композиционные элементы картин Клода Лоррена (восхищавших нашего героя) с архивыгоднейшими особенностями ландшафта восточной Англии. Как то: плодородные сельхозугодья на берегах извилистой реки; романтичный мост «а-ля Стретфорд»; башня деревенской церкви Дедхэм и конечно же устье реки, блестящее на самом горизонте.
За всем этим великолепием не сразу замечаем женщину, баюкающую своего ребенка у костра рядом с временным убежищем. Даром что герои находятся на переднем плане композиции — «очеловечили» пейзаж. Интереснее другое: как точными движениями кисти (и пальцев) художник заставляет зрителя верить в правдивость яркой сцены. Как узоры света и тьмы проносятся над землёй, отражая движение армады облаков, доминирующей на верхней половине полотна. И как благодаря этому световоздушному «танцу» полнее ощущается объём и масштаб всей композиции в целом.
5. «Леди Агню из Лохно»
Как-то раз сэр Эндрю Ноэл Агню заказал художнику Джону Сардженту портрет своей любимой супруги. Блиставшей в высшем свете красавицы, в девичестве прозывавшейся Гертрудой Вернон. Нежданно-негаданно (для заказчика, разумеется) портрет получился не только фигуративным, но и психологическим.
Открытый, прямой взгляд и неформальность позы модели создают устойчивую связь со зрителем. В ней почти нет вызова, нет соблазна или насмешки. Лишь приподнятая бровь да тихий огонёк в глубине глаз, зовущие к беседе без слов. О чём? — каждый решает это сам.
Цветастая узорчатая обивка (французского?) кресла восемнадцатого века и шелковый китайский гобелен не то чтобы уж очень гармонируют с белым платьем, отделанным сиренью. Вся элегантность сосредоточилась исключительно в образе госпожи Агню. В пластике тела и мимике лица, переданной плавным мазком Сарджента. Этот же мазок довершает атмосферу непринуждённой роскоши, оттеняющей характер модели.
Вдохновлённый художник завершил эту работу за каких-то шесть сеансов. Правда, порой на создание портретов ему хватало и меньшего количества времени. Восторг, с которым данную работу встретило высокое жюри Лондонской Королевской академии в 1893 году, превратило леди Агню в самую узнаваемую «звезду» высшего света, а живописца Джона Сингера Сарджента — в самого модного портретиста года. Причём — по обе стороны Атлантики. Впрочем, это уже совсем другая история.
Автор: Лёля Городная
