Мы ехали из деревни, снова в город, ещё не выехали на шоссе, как заметили по краю дороги идёт пожилой человек с большой сумкой.
- Жарко. Может подвезём? - спросил Слава.
- Как считаешь нужным, место есть.
Мы остановились и стали сдавать назад.
- Здравствуйте! Вам далеко, может подвезти?
- Ой здрасьте, да мне до пригорода, если можно, то хоть до трассы, а там на чём нибудь доберусь.
- Садитесь, автобусы тут редко ходят.
Он тяжело дышал, вспотел и раскраснелся, видно что шёл долго. Ему было лет 60, вид у него был растерянный.
- А я подумал было знакомые, остановились, назад сдали...
- Куда же вы так по солнцепёку, да с сумкой?
- А к брату, двоюродному. Не знаю, примет, нет... Должен принять. Никого больше не осталось. Я тут у друга жил, у него тут дом был, как дача. Два года жил, печь топил, траву косил, на сколько сил хватало. Вот друг умер, дом продают, меня и выселили...
- Что ж это, все ваши вещи? А дети у вас есть?
- Дети? Есть дети и внуки есть. Но они далеко. Да и я дурной по-молодости был, ушёл, у них теперь другой батька, чего им до меня. Но пить я бросил, давно уже, лет пять как. Здоровье уж не то...
- Ну и правильно, надо жить.
Человек рассмеялся.
- Ой не то слово, хочется жить! Вот вроде и не для чего и поздно, а хочется! Как поздно только всё понимаешь...
Он замолчал. Я тоже долго молчала, задумалась. Вот такое вторжение из реального мира в нашу идиллию. Если бы не Слава, обработали бы и меня, под старость лет, как нашу бабушку Ираиду, какие-нибудь сектанты-мошенники. Вот также бы с котомкой и шла по дороге неизвестно куда. И всё таки, хочется жить, и наверно, чем ближе человек к краю, тем сильнее, как это ни парадоксально.
Муж вывел меня из этих мыслей, мы стали обсуждать планы на день и наш маршрут на сегодня.
- Мы же не торопимся, довезём человека до места? Это крюк минут в десять, не больше.
- Десять минут нам погоды не сделают, малыш спит.
- Ой, у вас малыш, и сколько ему, как звать?
- Три месяца, Виктор.
- Ох, тёзка. И я Виктор. Виктор Иваныч. Ну пусть растёт здоровым и умным, а не как я.
- А брат то знает, что вы к нему едите?
- Знает, я сообщил. Дома он сейчас только, или нет, не знаю. Три дня назад звонил. Ничего, подожду на крылечке если что.
- А как же у вас своего жилья нет?
- Как, как. сожительница у меня была, ну и продала мою квартиру!
- Как так продала? Без вас?
- А пёс её знает как! Продала! Давно уже.
- И в суд не обращались?
- Да ну, какой суд! Эх, дело прошлое!
Мы свернули к посёлку.
- Останови, теперь рядом совсем, дойду!
Остановили у разрушенной церкви. Наш пассажир порылся в сумке и протянул две сторублёвки. Слава отказался, Виктор Иваныч спрятал деньги, поблагодарил и побрёл по улице.
- Чужая семья - потёмки
Мы вышли, обошли вокруг церковь. Стены с дырами вместо окон, да остаток колокольни, внутри растут берёзки. Когда-то был большой храм. Вот эти разрушенные брошенные здания, как брошенные старики. Доживают, надеются, или уже не надеются, а просто стоят на обочине нашей жизни. И не хочется на них смотреть, а у каждого своя история, свой путь... Каждый сам выбирает путь, принимает решения, но то, что есть "ненужные" люди, в этом есть и какая-то большая общая вина.
Витя в машине заплакал. Пора в путь.
- Ну что, все вместе в магазин, или вас сначала на квартиру завезти?
- Завези нас, но только ты не долго, ладно? А за продуктами в деревню, давай завтра вместе.
Мы так спешно собрались в город, потому что у Славы исчез телефон. Либо он остался на бабушкиной квартире, либо потерялся где-то в деревне, не известно. Он настроил нужные приложения на моём телефоне, но теперь нужно либо найти тот, либо заблокировать ту сим-карту и восстановить номер.