Ворону снилось, что он опять бредет длинными коридорами по пещерам ведьмы в поисках выхода. Иногда рядом с ним оказывался Мика или оборотень, они что-то говорили ему, но Ворон не понимал их слов. Он видел девушку в белом платье, у нее были грустные, встревоженные глаза. Ворон чувствовал, что она как-то связана с Микой. Но она была не той.
Он не мог вспомнить, какой была та и что он должен был сделать для нее. Ворон был уверен, что знает все — о порталах, силах, амулете или амулетах, все это было в его памяти, переданной ему ведьмой. Однако эти знания не хотели служить ему. Внезапно девушка крикнула: «Проснись!» и Ворон открыл глаза.
Сон не принес ни отдыха голове, ни спокойствия. Когда Ворон вылез из трещины в скале, которая служила ему ночлегом, вокруг стояла безлунная спокойная ночь. Он расправил крылья и взмахнул пару раз, разминаясь и отгоняя остатки сна. Опять хотелось есть, он замер и прислушался, но, увы, никакие мыши или змеи не шуршали рядом.
Теперь путь лежал в Линас, где он обещал встретиться с Микой и Трором. Ворон не понимал, чем именно эта парочка привлекла его внимание, но чувствовал, что выбрал верно. Он сверился со звездами и взял путь на юго-запад, посматривая вниз в поисках добычи.
Даже сверху город был огромен, однако в отличие от Мики с Трором, Ворон знал куда лететь. «Храм Неба. Анайя — верховная жрица Хаоса, старая интриганка, хранящая много лет в памяти», — вспомнил он, едва вдали показались руины Линаса. Однако сейчас Ворону было не до причуд памяти . Здесь должна была быть добыча — свежее, сочное мясо. Ворон летел вдоль улиц, стараясь держаться в тени зданий, и вскоре его надежды оправдались.
Упитанная мышь беспечно сидела на открытом месте между домами и чистила лапками морду и усики. Ворон начал спускаться, мышь замерла на мгновенье, метнулась к ближайшей стене и скрылась в развалинах дома. Ворон ринулся за ней. На какой-то момент он почувствовал дежавю, но азарт охоты и голод были сильней. Ворон слышал, как уже очень близко шуршал песок под её лапами, и вдруг стало тихо. «Упустил», – подумал он с горечью и опустился на пол. Крыша дома давно обвалилась, ветер и песок беспрепятственно проникали сюда. Ворон вздохнул и уже собрался вернуться на улицу, сделав пару шагов к разлому в стене, когда заметил в песке голубоватый блеск.
Ворон подошел ближе и когтями разгреб песок — амулет Мики! Ворон подтащил его за ремешок ближе и задумчиво посмотрел на него. Потом повернул голову и встретился взглядом с зеленоватыми глазами мыши.
– У той мыши тоже были зеленые глаза, да? – спросил он. Но мышь не ответила, и исчезла, юркнув в небольшую дыру в полу.
Ворон надел амулет на шею. «Больше никаких мышей», – мрачно подумал он и уже ни на что не отвлекаясь полетел к храму.
Дверь ожидаемо была закрыта. Ворон поднялся выше, тщательно осматривая здание. Наконец ему повезло, под куполом он заметил небольшое разбитое окно и, опустившись на карниз, Ворон аккуратно пролез внутрь.
Зрение опять раздвоилось. Теперь Ворон видел одновременно настоящее и прошлое храма. Торжественные церемонии, собиравшие сотни людей, главный зал, в цветных пятнах света, пробивающегося через мозаику окон. Лестницы и переходы, освещаемые яркими факелами. И много воды. В крошечных и больших бассейнах, разбросанных тут и там, соединяющихся друг с другом паутиной желобов, купальнях, фонтанах. Живая, сверкающая на свету…, как все изменилось, угасло, опустело, обесцветилось. Но ходы коридоров оставались прежними, и вскоре он оказался в комнате Анайи.
– Ну, здравствуй. Так вот ты каков. Чувствуешь себя Хранителем? – услышал он старый скрипучий голос.
– Нет, – в голосе Ворона звучала грусть, – Анайя, я почти ничего не помню. Память… она словно сама по себе, хочет говорит, хочет молчит.
– Это не беда, так всегда бывает вначале. Бедная птичка, тяжело тебе пришлось. Хорошо хоть свои мозги сохранил. Амулет, смотрю, нашел. Сам или помог кто?
– Мышь подсказала. Может знаешь такую, с зелеными глазами?
– Видала, – вздохнула жрица, – времени у нас немного, но видимо так и должно быть. Слушай…
***
Синий саван, укутавший оборотня, рассыпался и Мика увидел, как Трор открыл глаза и рывком сел, ощупывая грудь. Кровь больше не текла. Слова застыли у Мики в горле и он оторопело смотрел на оборотня, не веря в произошедшее.
– Уходим! – Трор потряс его за плечо, – ты не ранен?
Мика ошарашенно покачал головой, и Трор, подхватив его под руку, рывком поставил на ноги и побежал к ближайшему выходу из зала. Мика понимал, что оставаться в храме было опасно. Кроме того, он не был уверен, что сможет еще раз повторить это... выпустить силу. Трор оглянулся и Мика не раздумывая побежал за ним. Один из шариков выкатился из общей кучи и вприпрыжку поскакал-покатился за ними.
Они метались по коридорам. Мика надеялся, что Трор, знает, как-нибудь чувствует, куда бежать. И наскочив на внезапно остановившегося Трора, чуть не сбил его с ног. В зале где они оказались было пять выходов. Все они проходили через грубо прорезанные в скалах арки. Мика заметил, что воздух в них начал дрожать.
– Не нравится мне это, – сказал Трор.
Шарик выскочил вперед, прыгая и обращая на себя внимание. Мика подставил ладонь и тот послушно запрыгнул, превратившись обратно в камешек. Погони не было слышно, и они присели на корточки, чтобы отдышаться.
- Влетев в храм, Ворон заметил Мику, исчезающего в туннеле в противоположной стороне и направился туда же. Запах оборотня перебивался вонью подземелья и паленого мяса, но все же был различим. Ворон боялся не успеть, он знал, куда приведет их эта сеть коридоров.
И все же он опоздал, всего на пару мгновений. Мика и Трор ушли через один из порталов. Ворон внимательно осмотрел их и, заметив в одном слабое свечение, сделал выбор.