КАРТИНЫ В КНИГЕ
Если для правильного понимания Апокалипсиса, как и всякого другого Произведения, необходимо быть знакомым с его языком (в этом случае символическим) и иметь ясную идею о его построение или плане, то быть может не менее важно составить себе ясное представление о явлениях, которые в нем заключаются и о том как они представлялись глазам видевшая их. Другими словами нужно реализовать (картины) сцену великой драмы.
Явления ее состоят из целого ряда картин и, видов или просто живых картин. Нужно внимательно изучить способ их устройства, употребленное на них изображение, первый и второй план каждой картины и общий их эффект, если читатель желает получить ясное представление о чудесных сценах проходивших перед взором Апостола.
Ибо Апокалипсис есть произведение драматическое; и как в драмах человеческих сцена играет назидательную важную роль, приготовляя зрителя и приводя его ум в гармонию с тем, что он должен услышать, так и в этой самой чудной из всех драм, которой автор Сам Господь, необходимо изучение безмолвных неодушевленных предметов составляющих обстановку, в которой действие происходит.
Как величественна и как таинственна эта драма! Подумайте о драматическом персонале. Кто они? Мириады херувимов и ангелов, великий архангел, старцы в белых одеждах и венцах на голове, ангел кладезя бездны, одетая в солнце женщина, увенчанная звезда, мать блудниц и мерзостей земных облеченная в порфиру и багряницу, цари и купцы, воины и плывущие на кораблях, господа и рабы, мученики Иисуса и духи бесовские. Кроме того Апостол сам является действующим лицом и наконец над всеми Дух Божий и Агнец—Пророк, Священник и Царь—в царственном величии и принимают участие в событиях чрезвычайного интереса, которые тут раскрываются.
Появляются еще разные животные, которые содействуют полноте картины. Символические лошади различных мастей с таинственными ездоками, изображающие победу, междоусобную войну, голод и мор, саранча подобная скорпионам, тысячи коней имевших на себе брони огненным, колдовство и ужасные геральдические (герборывые) образы, подобные барсу, медведю и льву с семью головами и десятью рогами или имеющее характеристичные признаки дракона и агнца, орлы и птицы летающие среди неба—таковы формы животной жизни появляющиеся в драме.
Такие действующие лица, небесные и подземные, ангелы и люди, птицы, звери и даже пресмыкающиеся требуют и сцены соответствующей по своей величине и краскам. Недостатка в этом отношении не замечается. Прежде всего и над всем—Престол Всевышнего Бога. Вокруг него сверкают молнии и раздаются громы; облака и мрак скрывают Его жилище. Но здесь же вокруг престола бесконечного величия и святости находится завет милости «радуга видом подобная смарагду». У подножия ног Его «море стеклянное, подобное кристаллу» «нечто подобное работе чистого сапфира и, как самое небо, ясное». Семь светильников огненных, символически изображающих Дух Божий во всей Его полноте и силе горят пред престолом; вокруг двадцать четыре старца и четыре таинственных животных с шестью крылами и внутри наполненные очами. На этом престоле сидит Тот, о чьем славном величии и красоте видевший мог только сказать: «Сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису». Но там же «посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный» достойный предмет небесного поклонения и хвалы, воплощенье Божества, Открыватель книги, Искупитель мира. Такова успокоительная, хотя в тоже время внушающая ужас сцена, которая прежде всего привлекает внимание пророка.Затем он от времени до времени видит что-то в роде Иудейского храма. Он назван «храм Божий» (11:19.) «храм небесный» (16:17.) «храм скинии свидетельства на небе». (15:5). Он тоже имеет медный жертвенник, внешний двор, внутреннее разделение и золотой жертвенник перед престолом, ковчег завета, золотые светильники, посреди которых ходит Великий Первосвященник. Представляя собой место служения или поклонения, это изображает экклезиастический вид положения и условий народа Божия или в его тайном общении с Самим Христом, как мы видим в семи церквах, или в публичном служении на наружном дворе.
Кроме того, часто появляется гора Сион и «город святой»; а затем виден расположенный внизу в миниатюре пейзаж изображающий Римскую Империю и ее главный город, а наверху то, что Эллиот называет, небесная твердь, ибо в географическом смысле, с солнцем, луною и звездами указывающими на разные правящие власти мира, власти «Богом утвержденные».
Наконец, когда исчезает большая часть всего являвшегося ранее, является «великий белый престол». Мрачный отблеск огненного озера виден внизу: открываются «новое небо и новая земля»» Затем великий город Иерусалим святой сходящий от Бога, с неба, имея славу Божию» появляется на сцену и душу потрясающий вид стены из ясписа, улиц из золота, река воды живой, древа жизни, престола Бога и Агнца, заключает чудное открытие того, чему надлежит быть вскоре».
Такова в немногих словах, общая сцена великой драмы, играющая в ней почти такую же важную роль, по своей назидательности, как и те, в которых появляются и действуют живые люди. Хорошо было бы потребовать стать в одному духе с любимым Апостолом и по возможности вообразить себе все изменения в этой сцене, главные черты которых он не мог наблюдать. Только таким образом поймем мы то впечатление, которое производило на него постепенное появление и исчезновение различных сцен, только таким образом получим мы то назидание, которое должны были дать эти картины. Укрепленный видом престола на веки утвержденного на небе, внутренне поддержанной нежной и могущественной правой рукой распятого и воскресшего Спасителя так нежно положенной на него, подъятый пением многочисленного хора искупленных ангельских воинств и всей твари хвалящей Бога, Апостол, видящий, обращает свой взор на землю и удивленно наблюдает все изменения которым она должна подвергнуться и все явления, которым надлежит произойти.
По приказанию одного из животных четыре коня с седоками появляются на арене, белый, рыжий, вороной и бледный; последующий управляемый не живою рукою, а Смертью и Адом. Затем действие переносится во двор храма, где положены жизни, к престолу возносятся жалобы мучеников и на них отвечает обещание Божие, что они будут удовлетворены, хотя и не так скоро.
Вдруг в земном пейзаже происходит страшная перемена, делается великое землетрясение небо покрыто тьмою солнце перестает светить, серебристый свет луны делается красным, как кровь. «Силы небесные колеблются» и звезды падают. Страшное землетрясение все переворачивает, гора и остров сдвинулись с мест своих. «Все основания земли колеблются» Цари с побежденными армиями пробегают по сцене. Ожидается конец всего. Агнец побеждаете Вслед за этим появляется с востока Ангел кладущий печать на избранных Божьих; еще раз виден престол на верху окруженный несчетным множеством искупленных—Церковь некогда боровшаяся здесь на земле, теперь торжествующая победу с пальмовыми ветвями в руках. Все превосходящее достоинство чудной крови введшей их туда развернуто перед нами, и их вечное блаженство описано в чудных словах, которые действуют на сердца усталых путников идущих к лучшей стране, как действует плеск воды в невыносимо знойный день. Далее мы видим золотой жертвенник и Великого Ходатая, который держит золотую кадильницу со множеством фимиама — молитвами святых, чтобы они приняты были на верху.
Но скоро страшный вихрь нарушает тишину, раздаются голоса, громы и молнии. Огонь падает из опрокинутой кадильницы и по мере того, как последовательно раздается звук труб, на земле происходят, бедствия и опустошения.
Одна треть того мира, который здесь составляет предмет пророчества, изнемогает от града, огня и крови, и обращается в пустыню. Голубые воды Средиземного моря обращаются в кровь когда в них низвергается большая гора пылающая огнем, корабли разбиваются о скалы и множество трупов выбрасывается на берег. С неба падает большая звезда горящая и третья часть вод делается горькою; а при четвертой трубе мрак покрывает большую часть пейзажа, потому что третья часть солнца, луны и звезд затмилась. Ангел летающей среди неба громким голосом предсказывает еще большие несчастья. Снова падает звезда на землю и из кладезя бездны выходит дым, а из дыма таинственная саранча. Вид ее составляет смешение мужчин, женщин и коней, а шум от крыльев ее, как стук колесниц и смерть всюду следует за ее жалом, подобным жалу скорпиона.
Раздается еще одна труба и со дна великой реки, текущей на рубеж сцены устремляются тьмы коней и всадников. Головы у коней, как у львов и изо рта их выходит огонь, дым и сера уничтожающая третью часть людей. .
Но вслед за этим физическим мраком земного пейзажа и еще большим духовным мраком выраженным в идолопоклонстве, убийству и характеризующем темные века, восходит светлый день. Ангел, облеченный облаком и с радугой под головой, сходит с неба; лицо его как солнце и ноги его как столпы огненные. Как бы считая море и землю своей собственностью, он восклицает голосом подобным рыканью льва и семь громов гремят ему в ответь.
Но это только сценический эффект; что они говорили, должно быть сокрыто.
Затем «раскрытая книжка» передана видящему, который здесь является действующим лицом и ему поручается пророчествовать.
Опять появляется Двор храма, но границы его изменены; являются два свидетеля облеченные во вретище имеющие огонь в устах и власть над водами—названные светильниками церкви (гл. 1. 20.) Свидетельство их скоро прекращается и их безжизненные трупы лежать на улице великого города ко всеобщей радости всего мира. Эта радость однако не долговечна; скоро дух жизни от Бога вошел в них, они стали на ноги и потом взошли на небо на облаке. За этим следует великое землетрясение, стены города и дворцы рассыпаются в прах и среди всеобщего смятения живущих на земле раздается ужасная «последняя труба» возвещающая совершение тайны Божией.
Поднимая глаза, пророк опять видит поклоняющихся престолу; он слышит хвалу окончательному утвержденного царства "Господа нашего Иисуса Христа" и среди последних конвульсий того «что должно быть уничтожено» открывается храм Божий на небе и ковчег завета Его, символ искупления.
Такова сцена первой серии видений, серии печатей и труб. Вторая подобна ей, но место не позволяет передать ее здесь.
