Читателям исторического проекта ″Страницы истории″ в "Одноклассниках" (посвящён истории Каменска-Шахтинского, ссылка на главной в описании канала) уже немного известна личность инспектора народных училищ 1 участка Донецкого округа Ф. Ф. Черничкина. В газете ″Утро Юга″ обнаружился ещё один интересный материал об инспекторе.
На днях, в Новочеркасском окружном суде рассматривалось дело по обвинению Ф. Ф. Черничкиным священника Аркадия Калинина в клевете на бумаге, поданной в присутственное место (ст. 1535 Уложения о наказаниях).
Обвинитель и обвиняемый служили в Донецком округе: первый – инспектором народных училищ, а второй – окружным наблюдателем церковных школ, и тяжба между ними возникла на почве служебных отношений.
Инспектор был обижен резким отзывом наблюдателя о нём, помещённом в докладе на имя архиерея.
В жалобе на имя прокурора, Черничкин писал, что отец Калинин в своём докладе архиепископу от 20 апреля 1913 года приписал ему ″целый ряд заведомо ложных позорящих его доброе имя фактов″: произвол по службе, пристрастие.
Отец Калинин, по словам жалобы, обвинял инспектора в несправедливом, придирчивом и пристрастном преследовании законоучителей в подведомственных ему школах и по этому поводу говорил в докладе:
Достойно внимания ещё и то обстоятельство, что не только донецкое отделение, отцы законоучители и я усматриваем в деятельности г. Черничкина вредное направление, а в равной мере осуждение выдающихся индивидуальных способностей г. Черничкина даже коллега его, инспектор народных училищ второго участка Донецкого округа (фамилию не разобрать, возможно, Войнов). Властолюбивый, холодный и безучастный инспектор Черничкин всюду проводит одну тенденцию, - чего моя нога хочет и в жертву личных интересов приносит дело народного просвещения в целом округе.
К жалобе обвинитель приложил и доклад окружного наблюдателя, рисующий не лишённую большого интереса картину столкновения двух ведомств одного и того же школьного дела: духовного и Министерства просвещения. Спорили из-за назначения священника Губанова законоучителем приходской школы в хуторе Гусевом. Назначение это последовало по резолюции архиепископа от 5 декабря 1912 года. Окружной училищный совет, по настоянию инспектора, постановил просить владыку отменить резолюцию, так как отец Губанов заявил себя неспокойным законоучителем. Постановление было принято советом в отсутствие окружного наблюдателя, но на следующем же заседании совета, наблюдатель заявил протест против него. Между наблюдателем и инспектором в заседании произошло бурное объяснение. Инспектор позволил себе резкие отзывы о владыке, приведшие в ужас наблюдателей, ″Ваш владыка, говорил Черничкин, позволяет вмешиваться в мои прерогативы… Я не уступлю владыке″…
В деле на суде фигурировала также представленная обвиняемым обширная переписка бывшего архиепископа Владимира (ныне на покое в Московском монастыре) с попечителем учебного округа Черничкиным, из неё было видно, что столкновение двух просветительских ведомств в Донецком округе заходило далеко.
Ф. Ф. Черничкин был во вражде с духовенством всего своего инспекторского участка. Он вёл упорную борьбу с законоучителями, уклонявшимися от своих обязанностей. Духовенство не посещало уроков, и это непосещение носило повальный характер. Инспектор через заведующих училищами собирал данные о посещении законоучителями школ, а затем делал представления духовному начальству о манкирующих своими обязанностями законоучителях, как о нерадивых, и просил о наложении взысканий. Были представления, где речь одновременно шла о 22 законоучителях.
Духовное начальство считалось с сообщениями инспектора и налагало взыскания.
По инспекторскому участку стон пошёл. Обеспокоенное энергичным инспектором духовенство поднялось походом, а столкновение, особенно обострилось вокруг назначения отца Губанова законоучителем гусевского приходского училища. Черничкин возражал против назначения. Архиепископ вошёл по поводу законоучителя отца Губанова в переписку с учебным округом. Попечитель обещал представить отца Губанова по окончании 1911-12 учебного года к законоучительству. Однако, по окончании учебного года инспектор замедлил с допущением отца Губанова в школу. Архиепископ распорядился утвердить о. Губанова гусевским законоучителем. Консистория уведомила о. Губанова о решении владыки, но инспектор и здесь чинил препятствия, удержавши выдачу о. Губанову законоучительского жалования.
Духовенство постаралось и владыку вовлечь в борьбу с инспектором, и со времени губановского конфликта отношение архиепископа к инспектору изменилось. Инспектор былого сочувствия не встречал. Жалобы на нерадивых законоучителей стали объяснять личными счётами с тем или другим законоучителем, а главное – стремлением вытеснить духовенство из народной школы, изъять в школе из рук духовенства руководство религиозным воспитанием детей и передать его учителям. Манкирование уроками объясняли отнюдь не равнодушием духовенства к своим просветительным задачам в школе, а разными обстоятельствами, тем, что школа часто удалена от места жительства законоучителя, а общества не дают подвод и сообщение законоучителя со школой вследствие этого всегда затруднительно, что законоучителя нередко отвлекают неотложные требы, что иногда болезни самого законоучителя или членов его семьи служат препятствием, что распутица надолго прерывает сношения со школой и прочее.
В переписке владыки с попечителем приводились многочисленные случаи тенденциозного преследования законоучителей.
Вновь воспроизводились донесения инспектора о нерадивости законоучителей, даже вспоминались случаи, когда по представлениям инспектора налагались взыскания на законоучителей за нерадение. Но уже на этот раз нерадивость законоучителей освещалась в ином свете. Для поведения духовенства находились всяческие оправдания, а центр тяжести вины переносился на инспектора. Переписка приписывала инспектору и подведомственным ему учителям стремление ″выжить″ духовенство из народной школы.
Учителями, говорилось в переписке, чинятся безнаказанно всевозможные препоны законоучителям, чтобы выжить их из школы и взять в свои руки преподавание закона Божьего. Объясняется такое стремление, по-видимому, желанием увеличить материальное положение учителей; но, принимая во внимание всем известное религиозное настроение последних, можно предполагать здесь более глубокую цель, - цель воспитания подрастающего поколения вне религиозного воздействия со стороны священника.
В освещении архиерейской переписки столкновение инспектора с законоучителем превращалось в межведомственный конфликт из-за религиозного воспитания народных масс, и над Черничкиным с его учителями повисло тяжкое обвинение в попытках захватить это воспитание в свои руки и устранить от школы духовенство с тем, чтобы воспитать массы вне каких-либо религиозных влияний.
Владыка находил ″деятельность г. Черничкина не полезной в деле народного просвещения″ и просил о переводе его в другую губернию.
Переписка возымела успех. Инспектор был переведён. (20 июля 1913 года Ф. Ф. Черничкин переведён инспектором народных училищ в Корочанский уезд Курской губернии. В декабре 1916 года Черничкин возвращается в Донскую область на ту же должность во 2 Донской округ)
На суде со стороны инспектора обвинение поддерживал присяжный поверенный Карякин; защищал же обвиняемого присяжный поверенный Диестров. Защита вызвала многочисленных свидетелей. О свидетелях просил и обвинитель, но сроки были пропущены и свидетели не были вызваны.
Суду предстояло разрешить сложный и щекотливый вопрос о межведомственном споре, и приговор его неизбежно затрагивал общественно-принципиальную сторону дела. То или иное решение суда давало основание для суждения не только о том, кто прав, а кто виноват: инспектор или окружной наблюдатель, также о том, в праве ли было ведомство народного просвещения в своих нападках на нерадивое духовенство или же оно придиралось к нему, возводило на него напраслину и вело хитрую кампанию против него, стремясь подчинить религиозное воспитание народных масс влиянию своего внерелигиозно настроенного учительского сословия.
Однако, на суде общественная принципиальная сторона дела была слабо разработана обвинителем, да и само обвинение поддерживалось бледно, малоубедительно.
Суд оправдал отца Аркадия Калинина.
Газета ″Утро Юга″ № 110 от 27 апреля 1915 года.
Навигатор ← Каменск-Шахтинский