Рейчел принесла мне полотенце и полотенце для перевязки.
- Чёрт побери, дружище, неужели ты думаешь, что всё закончилось
- Я ничего не думаю. Я отключаюсь.
Вернувшись в номер, я выложил сложенные чемоданы на столик, вошёл в ванну, словно в комнату, и, на всякий случай, включил воду в душевой кабине. "Разберёмся", - произнёс я.
Вскоре меня, по-прежнему замотанного в полотенце, доставили в салон самолёта.
- Какого чёрта, мы так долго добирались! -- воскликнул я, когда мы с Элмером вошли в самолёт.
В салоне, кроме нас с Элом, никого больше не было.
Я со злости взял со столика маленькую серебристую баночку и шмякнул её об пол. Банка с жалобным звоном раскрылась.
Элмер запустил руку в багаж, и тяжело вздохнул:
- Ещё бы пару штук по линеечке. А ты, Майкл, с твоей проницательностью найдёшь упаковку
- Конечно, - ответил я. -- Как только найду, найду и всё остальное.
На грузном Эле огромная спортивная сумка сидела, как на пугале.
Мы с Элбертом прошли к креслам.
Стюардесса прошла мимо, подрезав нас в узком коридорчике.
Не знаю, что она думала о нас: курящих на взлётном поле, или решивших прогуляться по салону, но, проходя мимо, как-то странно посмотрела на нас.
Дверь в салон отворилась, и на пороге появилась высокая женщина с улыбающимися глазами.
Она приветливо поздоровалась с нами.
Лайнер оторвался от земли и, рассыпая по залу пассажиров, начал набирать высоту.
Женщина устало уселась в одном из кресел, вгляделась в меня и, невольно, отвела глаза.
Мне показалось, что её взгляд задержался на Эле.
Оказалось, они встретились взглядами.
Элли немедленно улыбнулась ей и показала глазами на меня.
У женщины что-то дрогнуло в лице, на нём появилось выражение вопросительного беспокойства.
Потом она опустила голову и закрыла лицо руками.
Сопровождающие её люди обступили её и попытались утешить.
Наш рейс "Трансаэро" следовал в Москву, и нас с Элвином переправили в гостиницу, где было всё для временного отдыха и комфортности.
Прямо с самолёта я позвонил в московский офис. Начальник бюро, молодцеваты