Этот случай произошел в 2008 году.
Лето. Жара. В помощники мне дали Ивана. Молчаливый и улыбчивый, а ещё добрый и отзывчивый. До сих пор работает на скорой, только уже не в городе, а в райцентре одного из сельских районов нашей многострадальной Родины.
Повод к вызову был стандартный для такого больного. "Без сознания. Онкобольной".
Поехали.
Приехали.
Дверь открыла женщина средних лет. Безмолвно плачет.
"Наверное дочь больного" - подумал я.
- Здравствуйте, это я вас вызвала..., к папе. Проходите, пожалуйста... Он там, в спальне.
В спальне, на кровати, опустив ноги на пол, лежал седой дедушка. Руки вдоль туловища.
Цианоз кожи и отсутствие экскурсии грудной клетки ясно дали нам понять, что болезнь забрала своё. Холодные кожные покровы и трупное окоченение подтвердили мои догадки - смерть до прибытия СМП.
На дедушке были надеты свежевыглаженные брюки и белая рубашка.
Создавалось впечатление, что он готовился к смерти именно сегодня.
Вот только одна деталь вызвала у меня сомнение. На рубашке, на левой половине грудной клетки красовалось пятно темной крови размером с пятирублевую монету.
- Расскажите, чем он болел, как в последнее время себя вёл? - спросил я у дочери больного.
Она, всхлипывая, начала рассказывать.
- У него рак. Он болен уже несколько лет. Метастазы в лёгкие, желудок, костный мозг. Я на работу утром ушла, вот, пришла в обед проверить его. А он лежит вот так, как и сейчас. Я его окликнула, а он молчит..., я его окликнула..., А он молчит....
Женщина разрыдалась. Иван предусмотрительно накапал и дал выпить женщине корвалол.
- Скажите, доктор, он умер? - спросила она, немного успокоившись.
- Да. Мне очень жаль, но он отмучился. - Сказал я.
Женщина разрыдалась ещё сильнее и вышла в коридор.
И все же пятно крови не давало мне покоя.
- Иван. Давай посмотрим, что там под рубашкой. - сказал я напарнику, и присмотрелся к пятну.
Опа! А пятно-то с дырочкой по середине оказалось, да ещё и кровь вперемешку с какой-то не то копотью, не то сажей...
Под рубашкой, в проекции сердца было огнестрельное ранение.
- Дим. Вот ещё кое-что. Смотри. - сказал Иван и показал на кровать в области левого бедра усопшего.
На кровати лежали несколько патронов под малокалиберную винтовку калибром 5,6 мм и самодельный пистолет.
Я такого самопала ещё никогда не видел. По форме он напоминал отвёртку. Только вместо стержня отвёртки была трубочка-ствол. А в рукоятке, сделанной из оргстекла находился примитивный ударно-спусковой механизм.
Иван потянулся рукой за пистолетом.
- Не трожь! - резко сказал я. - Вань, тут криминал. Милицию надо вызывать.
Я вышел в коридор. Дочь больного сидела на стуле и пыталась до кого-то дозвониться.
- Извините, пожалуйста, но я должен вызвать сюда милицию. - сказал я ей. - Ваш отец выстрелил себе в сердце. Поэтому смерть считается не от болезни, а от травмы.
Женщина вскочила и быстрым шагом зашла в спальню.
- Папка! - с какой-то обидой и истерикой в голосе сказала она. - Папка! Что же ты сделал-то!? Что же ты сделал? А?..
Ваня принес табурет, усадил на него женщину, сам сел рядом. Я вызвал милицию.
- Он ведь на заводе проработал всю жизнь.... - плача, рассказывала дочь больного, пока мы ждали оперативную группу. - Инженером. Для него не проблема была чтобы что-то смастерить. Вот и смастерил. Для себя. Давно, видать, готовился-то...
Дождавшись милицию, мы поехали на следующий вызов.
Вот такая печальная история.
Берегите себя и будьте здоровы.
С уважением, фельдшер.