Чем больше пытаешься понять, что происходит, тем меньше понимаешь, что творится. С одной стороны, благодетели из Госдумы и Правительства пытаются убедить предпринимателей, что проверок бизнеса стало меньше. С другой стороны, я как практикующий налоговый консультант, да и все мои клиенты убеждены, что их только прибавилось. Если не брать в расчёт многочисленные инстанции, проверяющие соблюдение противоэпидемиологических мер, а рассматривать тематические проверки, проводимые фискальными органами, то статистика удручает.
Донастройка налоговой системы, про которую с энтузиазмом поведали сегодня в профильной комиссии Правительства, мягко скажем оптимизма не привносит и убеждает предпринимателей, что власти готовы принимать налогоплательщиков такими, какие они есть. И проще это делать, если приём болевой.
А кто у нас славится качественными болевыми приёмами? Правильно, правоохранители, которые по старой советской традиции с маниакальным упорством лезут в экономику. Так, если в 2019 году было возбуждено 4503 уголовных дела по налоговым преступлениям, то в неблагополучный ковидный год их было возбуждено уже 4872. То есть следаков из СКР не останавливает даже ковид-апокалипсис, накрывший весь мир. Эти чумные доктора трудятся не покладая рук на почве возмещения ущерба, причинённого бюджету коварными коммерсантами.
Оно и верно, экономить деньги на налогах малый бизнес пока не научился – прибыль слишком маленькая и негде развернуть полномасштабную экономию. Вот и попадаются они на простейших схемах с «зашивом» НДС и выводом денег в кэш на сомнительные реквизиты. А эти преступления и доказывать не надо – всё совершенно очевидно и не требует колоссальных усилий для следака. Всё обычно начинается с операции по прикрытию обнальной площадки по ст. 172 УК РФ. А там и прослушка, и почта, и мессенджеры. Только отщёлкивай клиентов, у которых вычеты по НДС превышают 45 млн. руб. для квалификации по ч.2 ст. 199 УК РФ.
При этом, следователи не обращают никакого внимания даже на решения арбитражей о том, что сделка реальна. Для силовиков ст. 90 АПК РФ о преюдиции не указка, потому что арбитражный суд не располагает всеми инструментами, доступными следователю в ходе расследования. Уголовный процесс даёт широкий набор инструментов, чтобы выбить из коммерсанта признание вины и согласие на особый порядок с обещанием условочки.
Потому что, когда речь заходит о персональной уголовной ответственности конкретного физического лица, а не об абстрактной налоговой, клиент становится мягче и сговорчивее. В последнее время сами налоговики все чаще используют материалы уголовных дел при проведении налоговой проверки. Особенно из дел по обналичке, где имеются показания номиналов и даже их «оленеводов». Да и сами «клиенты», видя перспективу уголовного дела, охотнее расстаются с деньгами и стараются выплатить недоимку, а уже потом рассматривают возможность обжалования решения налоговой инспекции.
Радует лишь одно, что из 576 человек, осуждённых в прошлом году за налоговые преступления приговорены к реальному лишению свободы лишь 45 человек. Другой вопрос - это разорение и бизнеса, и его владельцев посредством подачи ФНС заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, либо заявления гражданского иска о возмещении ущерба бюджету в рамках возбужденного уголовного дела. Но это уже совсем другая история.