Явление тринадцатое
Наташа копошится у стола и кухни, ставит посредине стола кастрюлю. Входит Петя, снимает и вешает куртку на вешалку, садится у стола.
ПЕТЯ. Это что такое?
НАТАША. Борщ.
ПЕТЯ. Да ну.
Снимает крышку кастрюли, вдыхает аромат.
ПЕТЯ. Обалдеть.
Наташа накладывает ему в тарелку борщ. Петя ест.
ПЕТЯ. Прямо, как в нормальной русской семье.
Наташа садится напротив.
НАТАША. А раньше ты тех, кто ел борщи и щи называл пещерными людьми и дикарями.
ПЕТЯ. Было дело, но, что поделать – всё течёт, всё изменяется.
НАТАША. Вкусно?
ПЕТЯ. Очень.
НАТАША. Как дела на работе?
ПЕТЯ. Норм. Я познакомился с одним типом из начальства Пал Олегычем.
НАТАША. Что за тип?
ПЕТЯ. Инженер вроде. Он сидит в отдельном кабинете. Молодой, адекватный, перспективный. Поговорил со мной по душам. Его удивило, что я без пяти минут кандидат наук, тружусь, как обычный работяга.
НАТАША. Удивился он – нет бы помочь устроиться, куда-то на более хлебное место.
ПЕТЯ. Так он и сказал, что похлопочет обо мне.
НАТАША. Ты же не инженер.
ПЕТЯ. Неважно. Вышка-то есть у меня. Он сказал, что, может, пропихнёт меня в кадровики.
НАТАША. Сколько там платят?
ПЕТЯ. Тысяч пятьдесят.
НАТАША. Это мало для нас.
Петя поел. Наташа убрала посуду. Садятся на диван. Петя смотрит куда-то в одну точку.
ПЕТЯ. Помнишь?
НАТАША. Что?
ПЕТЯ. Как мы познакомились.
НАТАША. Чего это ты вспомнил?
ПЕТЯ. Не знаю. Мысль сама как-то стрельнула внезапно. Был день рождения у Кольки Вязьмикина. Я напился в стельку.
НАТАША. Да уж.
ПЕТЯ. Я же первый раз основательно выпил. Ребята подпоили.
НАТАША. Нет, ты сам хорохорился, что, я, дескать, не мужик, не осилю бутылку водки?
ПЕТЯ. Да?
НАТАША. Да.
ПЕТЯ. Я это не помню. Потом мне было плохо. Полчаса наверно обнимался с унитазом, не хотел в таком виде домой идти. Меня положили в маленькой комнате. И почему-то ты пришла и ухаживала за мной, приносила воду и сидела со мной. Знаешь, я, что вообразил тогда?
НАТАША. Что?
ПЕТЯ. Будто я солдат раненный, лежу в госпитале, а ты медсестра, которая меня выхаживает.
НАТАША (усмехнувшись). Богатое у тебя воображение.
ПЕТЯ. И почему ты тогда сидела со мной? Из жалости?
НАТАША. Сама не знаю.
ПЕТЯ. Судьба?
НАТАША. Ты мне сразу показался особенным каким-то: умнее остальных, целеустремлённый, упёртый.
ПЕТЯ. А я и не обратил на тебя внимания, пока ты не начала за мной ухаживать.
НАТАША. Ты и теперь меня не всегда замечаешь, пока я тебе не напомню о своём присутствии.
ПЕТЯ. Не выдумывай. И почему я это вспомнил? Так вдруг?
НАТАША. Просто вспомнил и всё.
ПЕТЯ. А вдруг – это знак?
НАТАША. Какой?
ПЕТЯ. Что нас ожидают, какие-то неприятности. Что мы не будем вместе.
Наташа берёт Петю за руку, гладит по ней.
НАТАША. Опять твои фантазии. Не надо думать о плохом. Всё у нас получится. Мы должны быть сильными.