Почему на этой странной картине один из фехтовальщиков слишком смугл, а другой - в женском платье? - Это не странные картины, а портреты, - с улыбкой поправил его Вейхард. - Вы видите здесь мужчин и женщин, или только мужчин? - Конечно, только мужчин. - Наверное, нужно спросить самого Дитриха? - Может быть. - Простите, что я вас перебиваю, но, мне кажется, отец Гертруды умеет фехтовать не только как крестьянин, - проговорил Вейхард, когда они вчетвером направились к замку. - Он, безусловно, отличный воин. Но если его возьмут в армию, он может стать самым плохим офицером. - Верно. - Гертрудда гордо вскинула голову. - Отцу Гертензии следовало бы знать об этом лучше. - Это было бы так печально, - сказал Вейхард со вздохом. - Я очень надеюсь, что он не даст повода своему отряду напасть на нас. Мне очень хотелось бы иметь возможность остаться здесь до конца лета. Мне здесь хорошо. Я часто вспоминаю свои прекрасные дни в Астралии. Гейл невесело усмехнулась. - В самом деле? Я думала, что они давно минули. Об этом никто не должен знать, - проговорила она, покосившись на Дитрих. - Мы не можем позволить себе ничего секретного. Но про службу Дитриху ты должна обязательно рассказать своему отцу, - посоветовал Вейхард с улыбкой. - Впрочем, - добавил он неожиданно, - это можно сделать и позже. Она пришла бы в бешенство, если бы узнала о том, что ты стала любовницей Дитфрида. Вы уже так хорошо знаете друг друга! Вы даже поженились. Гейла удивленно уставилась на него: - На тебе? - Да. А если ты возьмешь в мужья конюха, это будет еще лучше, - ответил Вейхард серьезно. - Теперь Дитфрид даст мне знать, что отъезд в город отменяется. Я пойду к нему после ужина, и мы все обсудим. Дитхард уже давно был готов с расспросами. Ей исполнилось двадцать два. Она была молода, красива и умна. Несколько дней назад его отряду был отдан приказ идти на побережье, и Гейла попросилась в долю с Дитхардом. Весть о скорой свадьбе и о том что молода