Елизавета Австрийская, королева Франции — печальная история любви
Самые известные любовные романы, как известно, до сих пор пишутся женщинами. Но всегда ли это так? Или причина в том, что женщины в нашем мире становятся более активными и предприимчивыми? Как бы то ни было, о некоторых романах известно много, потому что они поражают простотой сюжета, элегантностью стиля, хотя бы в них присутствовало не только сознание, но и бессознательное. А это уже заслуга автора.
Рассказы, романы и повести о самом прекрасном чувстве, великом и чарующем, очаровывали писателей и читателей с незапамятных времен. Сколько их написано, стихов, книг, сколько красоты было открыто под их сенью!
Не будем забывать о той притягательной силе, которую имеют для нас произведения, способные дать нечто большее, чем просто сюжет. В них всегда воплощается наше собственное видение прекрасного, и любое наше прочтение — это новый взгляд на ту или иную историю, новый подход к жизни.
Для русских писателей дело часто решали не сюжет и даже не язык, но вот на что стоит обратить внимание.
Это тема. Если твой герой — возлюбленный, значит, ты сама в какой-то момент влюбилась. Если ты сама любила, то и твоя героиня тоже влюблена. А как же иначе?
«Очаровательная писательница» — это и женщина, достойная восхищения, и непревзойденный мастер слова. Но прежде всего — она писательница, и читатель видит это.
Итак, что же может соперничать с «Очаровкой»?
1. Оригинальность. Оба романа могут повествовать о нескольких героях. В «Оранжерее» их даже больше, чем в «Просто Марии». Однако, в отличие от «Мюриэл» или «Перехода» (главных героинь, которых чаще всего именуют «просто») эти книги интересны не тем, что в них происходит, но как происходит, и не тем как об этом рассказывается, а тем, как это описывает Шарлотта Бронте.
Такие книги не всегда бывают поняты, потому как мы уже в большей степени привыкли к обычным сюжетам и персонажам, переживаемым, как в повседневной жизни. Не будем забывать, что Шарлотта жила далеко от Англии, в Индокитае, где англичане часто воевали и в то же время, сильно отличались от тех, кто жил на ее родине. Где ей видеть и чувствовать то, о чем повествуют Ше