Первая часть - здесь.
А наутро со станции Нижняя Увелка я уехала на поезде до Тамерлана. Тут объявили время посадки на автобус. (так автобус или поезд?) Пассажиров в междугородние автобусы набивалось битком. Мы с Антоном стояли рядом, держась за верхние поручни. А че, они вместе поехали? Руки наши нечаянно встречались, и я с отчаяньем отдергивала свою руку. В автобусе была стужа, а на душе и того хуже. Душа плакала. Но внешне я держалась молодцом, шутила, сама же смеялась над своими шутками. Его черные глаза неотрывно смотрели на меня и как бы читали все мои мысли. Ему было жаль меня и себя. Но ведь он новоиспеченный молодожен и должен быть счастлив. Но счастья в нем я не заметила. Или он умело скрывал от меня? В нем жило чувство ответственности за свою молодую семью. Рядом со мной ехал красивый серьезный мужчина, но не мой. НЕ МОЙ!!! Он меня провожал до дома моих родственников, пока шли, Антон назвал новый адрес, где он проживает с женой. На улице мело, колючий снег кусал лицо, а зеленый фонарь на улице раскачивался и противно скрипел. Мы остановились, он поставил на снег мой чемодан и пошел прочь от меня. Торопился к молодой жене, видимо. Он удалялся от меня своей неподражаемой походкой, а я стояла и печально глядела вслед. Он почувствовал мой взгляд и, повернувшись, крикнул: «Пиши, если что! Приезжай в гости!». А я в ответ, что есть мочи закричала: «Никогда я тебе не напишу и никогда не приеду! Прощай!» И тут как бы саму себя со стороны увидела, надо ж какие страсти, как в каком-то индийском кино. Сроду я от себя такого накала не ожидала.
Выпрямив гордо спину, пошла в сторону нужного подъезда, а слезы уже лились и я вытирала их варежкой, она быстро становилась влажной. Перед дверью тщательно утерлась другой варежкой, нажала на кнопку звонка. Встретили меня мои тетя с дядей и двоюродными сестрами приветливо и ласково. Только тетя поинтересовалась, почему лицо красное и глаза, а я ответила, что ветер на встречу, на улице настоящая вьюга разыгралась. За столом рассказывала куда направляюсь, какие дома новости, за горячем чаем как бы успокоилась, но уснуть не могла и долго стояла у окна и смотрела на тот фонарь, что остервенело раскачивался под напором ветра и волна зеленого света раскачивалась в этом безудержном ритме. На стекло ложились, оживая хлопья снега, создавая замысловатые письмена, белыми узорами писали мою будущую жизнь. Неужели эта беспредельная печаль будет вечно?
Закрывшись руками, чувствуя на душе холодную пустоту, глядя на пляшущий фонарь, на этот зимний ночной пейзаж я пророчески подумала, что на всю жизнь запомню эту прощальную встречу. И уже позже, в песне Юрия Антонова находила аналогию из своей жизни… «Та радость шальная взошла как заря. Летящей походкой ты вышла из мая и скрылась из глаз в пелене января.» Эта песня напоминала наши счастливые прогулки по городу в начале июня и жуткое прощанье в январе. Да, точно, у Вселенной нет большого разнообразия сценариев человеческих судеб. Все повторяется. Как в этой песне. Да и человеческую жизнь можно как песню пропеть. Хватило бы любви.
Ну вот я в конечной точке моего путешествия, потом выяснится, что меня районный отдел культуры переведет в другое село с должности худрука на должность директора СДК (сельского дома культуры). Новоиспеченному директору – 19 лет, а ее худруку -17. И где тут не растеряться? Ни поддержки, ни друзей. А начинать с чего-то надо. Помню первый развлекательный танцевальный вечер. Такого количества пришедших на вечер на первый мой экзамен, не было в дальнейшей моей работе. Огромное фойе было довольно плотно наполнено моими ровесниками и постарше.
Это были смотрины нового представителя культуры. Я была в ударе. Активно заводила моих будущих завсегдатаев очага культуры. Весело и раскованно проводила игры. Как потом мне рассказывали, подобных вечеров не было в клубной эпопее до меня. Посетители более старшего возраста с настороженностью встретили меня и сразу же налепили ярлык распущенной. Учебное заведение КПУ (культурно-просветительное училище имело тогда весьма сомнительную славу). И сплетни поползли, одна чудовищней другой. Потом мне поведали, что автором этих сплетен была некая тридцатилетняя мать-одиночка, на теле которой печати некуда было ставить от грехов. Любительница выпить и погулять сразу не взлюбила меня. Хотя лично я ей дорогу не переходила, никого не отбивала… И вот, устав от несправедливости моей начинающейся самостоятельной жизни, я решила нарушить свою клятву, что не буду писать Антону. Накатала подробнейшее письмо обо всех моих мытарствах на ниве культуры. И как мне тяжело, и как не все жители встретили меня хорошо, как мне тоскливо без него. Признавалась в любви. «Плакалась в жилетку». Хотелось излить всю мою боль близкому человеку. Чтобы пожалел, мудро посоветовал, оказал моральную поддержку. Но ответа не было. То ли не получил мое послание, то ли посчитал все написанное глупостью, то ли так обиделся, что холодным молчанием выразил свое неудовольствие нашими прошлыми отношениями. Ждала, ждала ответного письма и решила, что он просто забыл меня. А мне надо продолжать жить дальше… И я забывалась в работе.
Продолжение следует...