Небольшой районный центр на западе Брестской области — город Пружаны, как и прилегавший регион довольно часто попадали в боевые сводки первых дней Великой Отечественной войны, так как территория Пружанщины с первых часов войны стала местом жестоких боев.
В захватнических планах гитлеровского командования считанные часы отводились для взятия приграничных районов, в том числе Шерешевского, Пружанского и Ружанского (по довоенному территориальному делению ныне — это Пружанский район. — Прим. Авт.). С этой целью командование немецкого вермахта обеспечило значительное преимущество своей армии в живой силе и технике. На этом направлении против 4-й Армии Западного Особого Военного Округа было развернута 4-я немецкая Армия фельдмаршала Клюге, которая направила свой удар по направлению Брест - Пружаны - Слуцк - Бобруйск. Она состояла из 12 пехотных и одной кавалерийской дивизии и превосходила нашу четырех дивизионную 4-ю армию больше чем в 3 раза.
Немецкой полевой 4-й Армии была придана 2-я танковая Группа генерала Гудериана, имевшая 3 корпуса. По количеству танков она превосходила наш 14-й механизированный корпус в 3 раза.
Нашу 4-ю Армию могла поддержать только одна смешанная авиадивизия. А для поддержки наступления 4-й немецкой Армии была задействована большая часть самолетов 2-го воздушного Флота, действовавшего на белорусском направлении в интересах группы армий «Центр».
При таком соотношении сил части нашей 4-й Армии под командованием генерал-майора А. А. Коробкова, несмотря на исключительный героизм и стойкость бойцов и командиров, не смогли сдержать войска противника и были вынуждены отступать, при этом нанося противнику существенный ущерб в живой силе и технике.
По справедливому утверждению выдающегося советского полководца Маршала Советского Союза А. М. Василевского: «...ПЕРВЫЕ ЧАСЫ ВОЙНЫ ДАЛИ МНОЖЕСТВО ОБРАЗЦОВ ВОИНСКОЙ ОТВАГИ СОВЕТСКИХ СОЛДАТ».
Вот несколько примеров, как героически сражались наши бойцы и командиры на земле Пружанского региона.
***Первыми на Пружанщине вступили в бой летчики 33-го истребительного авиаполка (командир майор М.И. Акулин) 10-й смешанной авиадивизии (командир полковник Н.Г. Белов). Полк базировался на полевом аэродроме Куплин под Пружанами. В четвертом часу в полк начали поступать донесения с постов ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение, связь, прим.) о перелете государственной границы Советского Союза одиночными немецкими самолетами, а вскоре над аэродромом появился немецкий самолет-разведчик. В воздух было поднято звено 33-го истребительного авиационного полка (командир лейтенант Мочалов и его ведомые лейтенанты Баринов и Тарантов), которые, имея приказ не открывать огня (?), сопровождали разведчика вплоть до Бреста. Высшее политическое и военное руководство СССР все еще надеялось отсрочить войну... И лишь обнаружив город в огне и поняв, что началась полноценная война, летчики атаковали и сбили немецкий самолет. Этим вылетом звена лейтенанта Мочалова фактически и начались боевые действия.
Начиная же с 3:50 22 июня аэродромы дивизии подверглись массированному налету авиации. Так, аэродром Куплин атаковали 20 «хейнкелей», действуя под прикрытием группы МЕ-109. Наши летчики приняли бой, сумев расстроить их боевые порядки и сбить 5 вражеских самолета.
В тот первый день войны наиболее отличились летчики капитаны Панков (погиб 02.03.1942 г.), Копытин (погиб при защите Москвы), Федотов, старшие лейтенанты Нюнин, Тимошенко (погиб под Москвой), старший политрук Мандур (погиб 22.03.1942 г.), лейтенант Веник (погиб под Смоленском). За отличие в этом и последующих боях летчики этого же полка Яхнов (в дальнейшем полковник), Песков и Лавейкин (оба генерал-майоры авиации) удостоились высокого звания Героя Советского Союза.
Смело атаковал врага и заместитель командира авиационной эскадрильи старший лейтенант Степан Гудимов. В воздушном бою он уничтожил два фашистских самолета: первый — пулеметным огнем, второй — таранным ударом. Это был один из первых воздушных таранов в истории Великой Отечественной войны. После тарана Гудимов спускался на парашюте, однако стропы зацепились за обломки вражеского самолета. Степан Митрофанович Гудимов погиб.
Отбив первый налет вражеской авиации и израсходовав заправку топливом и боеприпасами, летчики приземлились на аэродром, фашисты же продолжали волнами наносить бомбоштурмовые удары и к 10 часам утра весь наш самолетный парк был уничтожен или выведен из строя.
Личный состав полка, по приказу командира дивизии убыл с аэродрома Куплин, и в дальнейшем был распределен по другим полкам, сохранившим материальную часть.
***В тот же день вступила в бой наша 30-я танковая дивизия, проведя свой первый встречный бой с танковыми подразделениями гитлеровцев на западе от деревни Пелищи, второй - на границе Видомля - Жабинка. Бои шли с переменным успехом. Только ценой огромных потерь 17-й и 18-й дивизиям группы Гудериана (наши танкисты подбили несколько десятков фашистских танков! — Прим. Авт.), преимущества в количественной составе, лучших боевых характеристик их танков и наличия опыта ведения войны в покоренных странах Европы, удалось потеснить наши части.
Наши танкисты вынуждены были отступить к Пружанам и стать на защиту города, оставив на пути движения гитлеровских подразделений танковые засады. На несколько часов фашисты были задержаны днем 22 июня возле деревни Шакуны. Однако силы были неравные.
***Деревня Чадель, как и другие населенные пункты Пружанщины, была захвачены гитлеровцами, но 23 июня 1941 года фашистов неожиданно атаковали красноармейцы. Завязался жесткий бой, обе стороны понесли серьезные потери. Старожилы деревни рассказывали, что один немецкий офицер с горечью признал, что в этом бою их часть потеряла столько своих солдат, сколько не потеряла за все время войны в Европе.
*** Отчаянно сражались наши воины практически за каждый населенный пункт, многие из них навеки остались в братских могилах возле деревень Попелёво и Ровбицк, а в деревне Чадель установлена мемориальная доска.
***В боях на Пружанщине участвовали также воины мотострелкового полка 205-й моторизованной дивизии. Они дважды выбивали фашистов из захваченного ими города. Однако противник обошел Пружаны с севера и нанес удар в тыл советских войск, так 23 июня город был окончательно захвачен немцами.
***Два дня шли жестокие бои за соседний (по тогдашнему административному делению, прим.) райцентр Ружаны: его защищали воины двух полков танковой дивизии, а также сводного отряда из подразделений 6-й стрелковой дивизии. Небольшой по численности населения районный городок, как и Пружаны, был оккупирован 23 июня 1941 года.
Свидетельством героизма советских воинов в первые дни Великой Отечественной войны на земле Пружанщины являются многочисленные мемориалы, памятники, захоронения, в том числе и памятный знак, установленный в городе в 1972 году на улице Красноармейской в честь подвига летчика Степана Гудимова.
На фасадной плоскости памятника укреплен трёхлопастной воздушный винт самолета Ли-2 с красной звездой, под ним — доска с памятной надписью:
«Летчику, заместителю командира авиаэскадрильи 33 ИАП старшему лейтенанту Гудимову Степану Митрофановичу, совершившему воздушный таран 22 июня 1941 года в 05 часов 20 минут от благодарных потомков».
Автором этого оригинального памятного знака был местный художник Григорий Печников, вложивший в него свое творчество и душу.
Недавно памятный знак был отремонтирован, и на его фасадной части появились фотографии ряда летчиков того же 33-го истребительного полка, это стало возможным, благодаря вниманию, которое уделяется местными властями, общественными организациями по сохранению памяти о героях Великой Отечественной войны и добровольным взносом родственников летчиков, с которыми поддерживается контакт, что тоже не может не радовать
О самом подвиге Степана Гудимова расскажем, основываясь на воспоминаниях ряда его боевых товарищей.
***Иван Павлович Лавейкин, в июне 41-го летчик 33-го ИАП, лейтенант, прошедший всю Великую Отечественную войну, ставший генерал-майором авиации и удостоенный звания Героя Советского Союза:
«На рассвете над аэродромом пролетел фашистский самолет – разведчик, мы думали, что это обычный нарушитель наших границ - один из тех, которые залетали в районы наших аэродромов. Чтобы посадить нарушителя взлетели мой командир звена, Федор Мочалов, с двумя другими летчиками. В районе Бреста Мочалов со своими товарищами догнали самолет противника, и после того, как стрелок фашистского самолета открыл огонь по нашим истребителям, они решили сбить его. Это было в 3 часа 30 минут. Я твердо убежден, что это был первый фашистский самолет, сбитый с начала войны. Когда наши товарищи возвратились на аэродром, Федор Илларионович сказал, что он видел, что Брест горит, что через реку Буг идет артиллерийская перестрелка и, видимо, началась война.
Конечно, войну мы не ждали, и когда к нашему аэродрому подходила большая группа бомбардировщиков, мы еще думали, что это наши бомбардировщики, что должны были состояться учения. Но это были фашистские самолеты, над аэродромом завязался воздушный бой.
В этом воздушном бою летчик нашего полка, старший лейтенант Степан Митрофанович Гудимов, огнем пулеметов своего истребителя сбил вражеский бомбардировщик и начал атаковать другой самолет противника, но, видимо, у Гудимова закончились боеприпасы и он решил таранить самолет врага. После тарана самолет Гудимова также получил повреждения. Летчик был вынужден покинуть свою машину с парашютом, но, к несчастью, обломок вражеского бомбардировщика погасил купол парашюта и Степан Митрофанович погиб.
Нам недолго пришлось вести боевые действия в первый день войны. Немцы внезапно напали на наш аэродром, вслед за бомбардировщиками прилетели истребители противника, и очень много наших самолетов было уничтожено на аэродроме.
Нам приказано было занять оборону аэродрома, а затем сесть на автомашины. Началось отступление. Несколько суток мы двигались в сторону Москвы, где на машинах, где пешком, где в товарных вагонах».
*** Семен Иванович Федульев, в июне 41-го начальник штаба 10-й смешанной авиационной дивизии (штаб дивизии находился в городе Кобрине Брестской области. — Прим. Авт.), полковник, отмеченный рядом боевых орденов, ставший генерал-майором авиации:
«На перехват группы Хе-111 поднялось звено командира авиаэскадрильи 33-го ИАП старшего лейтенанта И. Нюнина. Встретив 18 бомбардировщиков, смело их атаковали. В том бою старший лейтенант С. Гудимов сбил один самолет и тут же выбрал себе следующую цель. Он подошел к вражеской машине на короткую дистанцию, но ее экипаж встречным огнем подбил машину Гудимова. Тогда наш смелый летчик пошел на таран врага. Гудимов погиб, до конца выполнив воинский долг по защите Родины».
*** Иван Ильич Приленский, летчик соседнего авиаполка, находившийся в июне 41-го на аэродроме 33-го ИАП Куплин, как участник сборов командиров звеньев, закончивший Великую Отечественную войну подполковником, начальником штаба 74-го штурмового авиаполка:
«Буквально через одну минуту дежурное звено начало взлет. Первым взлетел командир АЭ старший лейтенант Нюнин Иван Михайлович на самолете командира 33 ИАП майора Акулина. Фюзеляж этого самолета был окрашен в красный цвет. Вслед за ним взлетели ведомые — заместитель командира АЭ лейтенант Гудимов Степан Митрофанович и летчик младший лейтенант Тимошенко.
Воздушный бой я увидел впервые, и он остался в памяти на всю мою жизнь.
Славные летчики-истребители смело, дерзко и решительно атаковали немецких стервятников, летевших в составе 9 самолетов «Хейнкель-111» и одного звена «Ю-88». Наши истребители подходили к немецким бомбардировщикам с задней полусферы, с малых дистанций, в упор расстреливали их пулемётным огнём. Правда, не каждая атака была результативной. Это объяснялось тем, что наши самолеты «И-16» были вооружены только пулеметами, а пушек еще не было. А немецкие самолеты «Хейнкель-111» и «Ю-88» к тому времени имели довольно надежную броню. Это, несомненно, отразилось на эффективности огня наших истребителей.
Немецкие летчики оказали сильное огневое сопротивление нашим истребителям из турельных установок. Но, несмотря на это, наши летчики-истребители не отступили от немецких самолетов. Наоборот, они еще смелее и решительнее атаковывали немецкие самолеты, подходя к ним вплотную, обрушивая град огня из всех пулемётов.
Радостно было видеть, как немецкие самолеты «Хейнкель-111» один за другим горящими факелами падали к земле, оставляя на голубом небе черные полосы дыма.
Много смелых и тактически грамотных атак совершили наши летчики-истребители в этом жестоком бою. В результате они сбили три немецких стервятника типа «Хейнкель-111», упавших на землю западнее аэродрома Куплин.
Остальные немецкие бомбардировщики потеряли строй, рассыпались поодиночке, на полном газу удирали на запад. Наши истребители продолжали преследовать их, расстреливая последними очередями пулеметов. Самолеты удалились от аэродрома, теперь они казались нам маленькими пчелками. Трудно было визуально наблюдать за ходом боя. Я использовал бинокль. Когда я приложил бинокль к глазам, я увидел невероятное.
Один из наших истребителей, преследуя немецкого бомбардировщика, вплотную сблизился с хвостовым оперением «Ю-88». Вот уже они слились в одну чёрную точку. От нашего самолета-истребителя появилась чёрная полоса дыма. А через две секунды он таранил хвост немецкого самолета.
Немецкий бомбардировщик потерял управление и начал падать к земле точно лист с дерева. Наш самолет-истребитель И-16, видимо, тоже имея большое повреждение от тарана, отвалил влево и с резким пикированием перешл в отвесное падение до земли. Через несколько секунд последовали два взрыва – один от пеадения на землю нашего истребителя и второй от падения немецкого самолёта «Ю-88». Над горизонтом взвились в небо два черных клуба дыма, похожие на султаны.
Так героически погиб заместитель командира авиаэскадрилии 33 ИАП, отважный летчик-истребитель старший лейтенант Гудимов Степан Митрофанович. Это был первый воздушный бой и первый таран советского патриота-лётчика Гудимова С. М., совершенный им в 5 часов 35 минут утра 22 июня 1941 года. Его героический подвиг подтвердили его напарники-друзья — командир АЭ старший лейтенант Нюнин Иван Михайлович и летчик младший лейтенант Тимошенко, которые после воздушного боя благополучно вернулись на свой аэродром. Очень жаль, что эти летчики-истребители тоже погибли в боях за Родину в 1941 году. Они бы подробно рассказали о подвиге летчика Гудимова — куда больше, чем мой скромный рассказ, как очевидца с земли.
С тяжелой скорбью в сердце склоняю голову перед забытой могилой отважного летчика-истребителя Гудимова Степана Митрофановича, овевая его мужественный образ своим воспоминанием».
Как видим, эти воспоминания уже послевоенные, когда оставшиеся в живых однополчане Гудимова, его земляки и представители общественности Пружанщины, в небе которых и совершил летчик воздушный таран в первые часы начавшейся Великой Отечественной войны, добивались признания подвига и увековечения имени героя.
Тогда же, в те трагические дни и месяцы 1941 года, когда страна, истекая кровью, сопротивлялась вероломному врагу, было не до наград…
Советские же воины, не ради славы и наград, проявив истинный и массовый патриотизм, героически сражались, шли на самопожертвование, ценой своих жизней исправляли серьезнейшие просчеты высшего политического и военного руководства страны, это мы видим и на примере летчика Степана Гудимова.
Отсюда непреложный вывод, что сегодня нельзя допустить повторения трагического июня 1941.
Тогда ведь тоже была надежда, что договор о ненападении будет соблюдаться…
Изучение имеющихся на сегодняшний день сведений о воздушных таранах первого дня Великой Отечественной войны, показывает, что абсолютное большинство героев первого дня были награждены или значительно позже или вовсе спустя десятилетия по окончании войны, а в некоторых случаях и вовсе невозможно найти информации о награждении и увековечении имени...
К тому же, 33-й ИАП, потерявший практически весь свой самолетный парк в первые часы войны, фактически перестал быть боевой единицей, был расформирован, соответственно и не было боевых донесений, зафиксировавших бы подвиг Степана Гудимова.
Поэтому таким трудным был путь Гудимова к возвращению в Пружаны в виде памятного знака, улицы, названной его именем, после того, как в 1968 году Степан Митрофанович за совершенный подвиг посмертно награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.
Необходимо отметить, что важнейшую роль в признании подвига летчика-истребителя Степана Гудимова и увековечении его памяти сыграл житель Пружан, учитель и неутомимый поисковик Михаил Шульман. Михаил Аркадьевич по крупицам собрал сведения о летчиках 33-го ИАП, вел переписку с родственниками погибших и живыми, создал музей, в котором и сейчас хранятся многие значимые экспонаты, свидетельствующие о беспримерном героизме советских людей в годы Великой Отечественной войны, в том числе и воспоминания летчиков 33-го авиаполка. Думается, что Михаил Шульман достоин отдельного рассказа о нем, подвижнике, ибо, благодаря именно ему в Пружанах 12 (!) улиц названы именами героев, установлено 5 памятников и памятных знаков, а более 2-х тысяч родственников воинов, сражавшихся на Пружанщине, узнали о их судьбах и имеют возможность приезжать на белорусскую землю, чтобы поклониться им, павшим за свободу и независимость общей Отчизны!
К памятному знаку, увековечившему подвиг советского летчика Степана Митрофановича Гудимова, в белорусских Пружанах, равно как и к памятному знаку на его малой родине в селе Ягодное Волгоградской области Российской Федерации, приносят цветы, его помнят и чтят.
«Где, в какой стране мог родиться такой прием атаки, как таран, — писал прославленный ас, трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин. — Только у нас, в среде летчиков, которые безгранично преданы своей Родине, которые ставили ее выше всего, пpeвышe собственной жизни… Таран — это не удаль, не бессмысленный риск, таран — это оружие смелых, мастерски владевших самолетом, советских воинов. Таран требовал виртуозного владения машиной».
В одной из публикаций, посвященных летчикам, совершившим воздушные тараны в первый день войны 22 июня 1941 года, есть смонтированная фотография, но она, на мой взгляд и символична, вот они наши герои июня 1941 года (слева направо):
*командир авиазвена 10-го ИАП лейтенант Лобода Василий Сергеевич, таранил в небе советской Прибалтики, погиб. Сведений о награждении не обнаружено...
*командир авиазвена 126-го ИАП лейтенант Панфилов Евгений Максимович, таранил в небе над Белостоком (тогда территория Белорусской ССР), был ранен, спасся на парашюте. Вернулся в боевой строй, награжден орденами Ленина и Красного Знамени. Не вернулся с боевого задания в августе 1942 года...
*заместитель командира авиаэскадрильи 33-го ИАП Гудимов Степан Митрофанович, о подвиге которого ведем нынешнее повествование.
И этих фамилий не один десяток… Их, летчиков-героев первых дней и месяцев Великой Отечественной войны...
Это они гибли в воздухе, подчас звеньями и эскадрильями, горели в кабинах самолетов, поймав в прицел врага и вдавив до упора гашетку замолчавшего пулемета, шли на тараны вражеских самолетов и совершая огненные тараны немецких колонн техники и живой силы, с пистолетами в руках бросались на прорвавшиеся на аэродром танки, при невозможности пробиться к своим организовывали партизанские отряды, принимали мученическую смерть в концлагерях…
Летчики страшного и горького июня 1941, вы совершали подвиги! Нижайший поклон вам и ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ…!
Не смог установить автора четверостишия, которым и завершу рассказ, но это слова из глубины души и сердца представителя героического поколения советских летчиков Великой Отечественной войны:
«А руки рванулись к штурвалу,
А губы успели шепнуть:
«За Родину я умираю!
Я сам выбираю свой путь».
Автор благодарит за сотрудничество при подготовке публикации специалиста Пружанского райисполкома Наталию Прокопович и преподавательницу Пружанского аграрно-технического колледжа Татьяну Недведскую, предоставивших определенную информацию и фотографии.
Автор статьи: Владимир Касьянов