Флот Римской Республики. История, корабли, тактика.

Флот Римской республики возник в ходе столкновения среди­земноморских сверхдержав в III веке до н.э., когда Карфаген был хозяином морей западного Средиземноморья, а молодая Рим­ская Республика (Res publica) расширилась на весь Апеннинский полуостров. Карфаген казался неуязвимым на море, а в начале Первой Пунической войны римский флот состоял в основном из небольших беспалубных судов этрусского варианта, называ­емых aphracktai. Римляне первым делом скопировали, а затем превзошли лучшие технологии своих противников, применяя новейшие военные изобретения и тактики, такие, например, как corvus, или «ворон». Исключительная организация римлян, вме­сте с их практичным здравым смыслом с лихвой компенсировала их недостаток в морском вооружении и тактике, что позволило им навсегда разрушить карфагенскую державу, открыв Риму путь к непрерывному росту и доминированию в Средиземноморском бассейне в течение последующих семи столетий.

Сцена морского боя с фрески Виллы Фарнезины (Рим, Национальный музей Рима)

Римское морское наследие весьма значимо. Римские корабе­лы разработали некоторые базовые техники современного кораблестроения, такие, как технология постройки корпуса килем вверх. Многочисленные поколения моряков с берегов и заливов Италии стали основой римского могущества в эти ранние годы. Римский флот обеспечивал непрерывность морских поставок, в результате чего, Республика смогла контролировать все Среди­земное море и посылать свои суда к границам известного мира и даже за его пределы. Эта первая серии о римских боевых кораблях, описывающая период от рождения римского флота до начала имперского периода.

• Термины той эпохи, которые могут быть не известны читателям :

Epoitis, επeωτις (эпотида)-толстый выступающий надводный брус (балка с изображениями или нет) у носа или гребного отсека, для предотвращения разрушения судна, если подводный таран поврежден или полностью вошел в корабль противника.

Hortator- командующий гребцами

Navis, Naves-корабль, корабли

Parasimon, παρασημον-носовая панель с каждого борта с символом или фигурой, отражающей название корабля

Parexeiresia, παρεξειρεσια- , дополнительный упор для весел, небольшие арки снаружи корпуса судна, на которые опираются весла транитов

Parodos, παροδος (пародос)-переходный мостик

Proembolion (проемболон)-носовой дополнительный таран над основ­ным подводным тараном, находящимся на/над ватерлинии, целью которого было предотвращение заклинивания или повреждение корабля противника при лобовом столкновении

Prora-форштевень, искривленный носовой брус, поднимающийся от киля и оканчивающийся орнаментом или носовой фигурой

Stolos-носовой орнамент

Talamiti (таламиты)-самые низкосидящие гребцы на корабле с тремя уровнями весел

Traniti (траниты)-верхний ряд весел, самые верхние гребцы на корабле с тремя уровнями весел

Zigiti (зигиты) -гребцы среднего ряда

Детали морского снаряжения на этрусской урне изображающей Одиссея и Сирен, III век до н.э. (Вольтерра, Этрусскиймузей им. Гварначчи)

ИСТОРИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА

Происхождение Римского флота

С ранних времен римляне приписывали морю божественную природу. По легенде, после бегства из Трои мифический герой Эней скитался по Средиземноморью прежде, чем случайно при­стал к побережью Лациума, где построил Лавиниум (теперь — Pratica di Mare). Среди его потомков — Ромул и Рем, близнецы, основавшие Рим, и Юл (Асканий), предок Юлия Цезаря. Таким образом, с самого начала, морские мотивы в римских традициях были связаны со святынями: чтобы избежать разрушения от рук латинян, троянский деревянный флот был превращен богами в прекрасных морских нимф.

С периода царей римляне все больше и больше пользовались рекой Тибр как природным путем между Римом и морем, до соз­дания первого морского порта в период правления Анка Марция в 640-616 гг. до н.э. По Ливию (История от основания города, 33), когда римляне завоевали этрусский город Вейи, они основали на его месте новый город, Остию. Остия была укреплена, и, более того, царь приказал прорыть канал для больших судов и для ры­баков, живущих морским уловом (Энний, Фрагменты, 146–147).

Этрусско-римское судно и моряки Пунических войн на этрусской урне изображаю- щей Одиссея и Сирен, III век до н.э. (Вольтерра, Этрусский музей им. Гварначчи)

В 509 г. до н.э., накануне Эпохи Консулов, Карфаген, домини­рующая морская держава западного Средиземноморья, заклю­чила с Римом Морской договор. В течение VI века до н.э. Рим все еще был этрусским городом и считался частью военно-морских сил этрусской конфедерации в Тирренском море. Рим, новичок в морском деле, в погоне за морской мощью рассматривал, как и Афины, достижение господства в общем смысле, и конечно, как защиту источников пищи быстро растущего Урбса (Рима). В отли­чие от Афин, где жители участвовали в принятии решений в зави­симости от ценза, обычный римский народ, формировавший ко­манды первых судов, не имел влияния на эту политику, которая определялась в первую очередь царями, а затем магистратурами.

Римский боевой корабль на этрусской урне, I век до н.э. Обратите внимание на носовую башню с плоской площадкой, похожую на изображение на денарии семейства Фонтейя (Вольтерра, Этрусский музей им. Гварначчи

Римляне, подписывая мир с Карфагеном, безусловно уже имели военно-морские силы и были заинтересованы в расши­рении морской торговли (вероятно, как можно предположить у Полибия, используя для торговли боевые корабли). В частно­сти, в отношении охраны побережья от морских набегов, стоит отметить инициативу последнего римского царя, Тарквиния Гор­дого, отправившего римских колонистов в Цирцеи, чтобы эта об­ласть стала одним из морских укреплений города. Можно также предположить, что, поскольку карфагеняне все-таки подписали Морской Договор, римский военно-морской флот был немного­численным даже к этому времени. Договор продлевался пять раз.

С ростом римского населения следовало в первую очередь обезопасить морское снабжение Урбса. Эта задача скоро стала объектом пристального внимания римского правительства. Со­гласно Ливию, Рим покупал пшеницу в Кумах (вблизи Неаполя), когда римские корабли были задержаны тираном Аристодемом, наследником Тарквиния Гордого, в компенсацию за изъятие быв­шей царской собственности.

Первые известные римские боевые корабли

Первое упоминание рим­ских боевых кораблей прихо­дится на 394 г. до н.э. В этот год после побед Марка Фурия Ка­милла над Фалерией и Вейями, сенат послал корабль в Дельфы (Греция), с горшком золота в дар Аполлону. Недалеко от Мес­синского пролива корабль был вынужден зайти в пиратскую гавань Липари. В этом городе существовал обычай — делить захваченное среди всех жите­лей. Но главой магистрата в этот год был некий Тимаситей, который уважая статус посла и Аполлона, встретил посланца как гостя, снабдил его морским эскортом и позволил вернуться в Рим невредимым. Очевидно, что даже могущественный Липари опасался римского морского возмездия. В этот период Рим так­же заключил Морской мирный договор с Тарентом, нарушенный впоследствии в 282 г. до н.э., когда римская флотилия вошла в Тарентский залив. Этим договором, который никогда не продле­вался, римляне подтверждали право Танрента на эксклюзивное пользование проливом севернее Латинского Мыса (а именно Капо Колонна). Однако непонятно, какие взаимные обязатель­ства были наложены на корабли Тарента.

Первое упоминание римской морской войны относится к 349 г. до н.э. Консулу Луцию Фурию Камиллу, сыну известного государ­ственного деятеля Марка, было доверено командование войска­ми против галлов, и в этот год он отдал приказ претору оборо­нять все побережье Лация и отгонять небольшой греческий флот, опустошавший побережье. В следующий год, победив галлов, кон­сул получил приказ от Сената принять командование морскими силами (bellum maritimum), соединив свои войска с войсками пре­тора. Камилл не имел возможности вступить в битву с греками — они были посредственными воинами на суше, в то время как римляне были таковыми на море, поэтому греки держались по­дальше от побережий. Без доступа к источникам пресной воды и другим жизненно-важным ресурсам греческие корабли покинули Италию. Какому из греческих государств принадлежал этот флот трудно установить точно, хотя Доменико Карро полагает что это были сикелиоты.

Второй Морской мирный договор

Из Второго мирного договора между Римом и Карфагеном, подписанного в 384 г. до н.э., мы имеем доказательство, что рим­ляне использовали свои корабли для пиратства. Текст Полибия (3,24) переводится так:

«Быть дружбе между римлянами с союзниками и карфагеня­нами, тирийцами, народом Утики с союзниками на следующих условиях: римлянам возбраняется ходить по ту сторону Прекрас­ного мыса, Мастии и Тарсеия как за добычей, так и для торговли и для основания города. Если карфагеняне овладеют в Лациуме каким-либо городом, независимым от римлян, то они могут взять деньги и пленных, а самый город обязаны возвратить. Если ка­кие-либо карфагеняне возьмут в плен сколько-нибудь человек из народа, соединенного с римлянами писаным договором, но не на­ходящегося под властью римлян, карфагенянам возбраняется при­возить пленных в римские гавани; если же таковой будет доставлен туда и римлянин наложит на него руку, то пленный отпускается на свободу. То же самое возбраняется и римлянам… В Сардинии и Ливии никому из римлян не дозволяется ни торговать, ни основы­вать город, ни приставать где-либо, разве для того только, чтобы запастись продовольствием или починить судно. Если римлянин будет занесен бурею, то обязан удалиться в пятидневный срок. В той части Сицилии, которая подвластна карфагенянам, а также в Карфагене римлянину наравне с гражданином предоставляется совершать продажу и всякие сделки. То же самое предоставляется и карфагенянину в Риме».

Этот новый Морской договор показывает высокий уровень уважения и повышенного внимания карфагенян к римскому мор­скому присутствию. Он содержит более явные запреты на экс­пансию (на территориях Карфагена в Сардинии и Северной Аф­рике), нормы поведения (отсутствие пиратства в определенных областях) и географиче­ские ограничения на всю римскую активность в западном Средиземно­морье (в карфагенских испанских регионах юж­нее Мастии). Карфагеня­не подчеркивают факт обладания Ливией и Сар­динией, и запрещают ка­кие-либо попытки рим­лян высаживаться там; с другой стороны, в случае Сицилии, они ясно выде­ляют свои провинции на острове. Одновременно карфагеняне были обя­заны уважать суверени­тет городов: Ардея, Ан­цио, Цирцеи и Террачина — все они лежат на побе­режье Лациума, к кото­рому относится договор. Таким образом, из него мы имеем возможность узнать список мест сосредоточения боевых кораблей латинян.

Рост римской военно-морской мощи

Вскоре Александр I, царь Эпира, попытался высадиться в Бруттии (сейчас это итальянская провинция Базиликата) против лукан, которые препятствовали прямому столкновению с рим­ской армией. Это демонстрирует уязвимость Италии с моря через побережья, неконтролируемые Римом. Данное событие вызвало рост римской обеспокоенности в необходимости усилить слеже­ние за морем и оборону берегов. Однако, во время высадки Алек­сандра I, римляне столкнулись с более насущными проблемами взятия под свой контроль италийский городов, которые прояв­ляли открытую враждебность, включая морской рейд антийских вольсков в окрестностях Остии в 340 г. до н.э.

Два года спустя, в 338 г. до н.э., консулы: Луций Фурий Камилл и Гай Мений покорили всю Лацию и основали новую римскую колонию в Анциуме. Вольские боевые корабли были уничто­жены. Некоторые вольские суда были переправлены в римские доки (navalia), некоторые сожжены, а носы других послужили украшением колонны на Форуме, которая получила название ро­стральной (Ливий, III,1; Плиний, XXXIV,11,20). Корабли из Анциу­ма сформировали первое ядро небольшого действующего флота, соответствующего пока еще региональной роли Рима. Римляне трактовали свой imperium (высшую власть) также в отношении морской мощи, лишив вольсков права пользования морем, чтобы исключить любые помехи со стороны местных флотилий. Во вре­мя войн 343 г. до н.э. для защиты городов Кампании от самнитов, римляне заключили союз с Палеополисом-Неополисом, которые стали первыми socius navalis (морскими союзниками) римского флота.

Самнитские войны позволили римлянам завершить и закре­пить свой контроль над прибрежной полосой, где располагались наиболее значимые морские города Тирренского побережья. Это позволило Риму переключить свои интересы на адриатическое и ионичекое побережье, что еще более усилило их флот, и, в результате, только морские силы греческого Тарента могли противостоять Риму в обретении пол­ного господства над Италией. В 312 г. до н.э. еще две военные власти (imperia) ста­ли предоставляться плебеям (наиболее многочисленному классу): назначение 16 военных трибунов и должность так на­зываемого duoviri navales classis ornandae reficiendaeque causa, ответственного за снабжение и содержание флота (Ливий, IX,30,4). Оче-видно, что флот уже имел размеры, которые требовали выделе­ния специального магистрата. По Ливию (XL,18,7, XLI,1,2-3), каждый duoviri коман­довал эскадрой из десяти кораблей.

Фрагмент римского боевого корабля, I век до н.э. Обратите внимание на бронзовый нос, прикрепленный к корпусу с помощью больших бронзовых заклепок, украшенный проемболон, оканчивающимся головой тарана, «глаз» на борту и тритона, как название судна (parasimon). Антикварий Палатина

Активностью римского флота в этот период было в основном патрулирование берегов и прибрежные набеги, своего рода пиратство. Достаточно упомянуть курьезный случай, произошедший в 311 г. до н.э. Публий Корнелий, которому Се­нат доверил надзор за побережьем Кам­пании, высадился в Помпеях, и его со­юзные моряки разграбили территорию Ночеры. Грабя область, из которой они могли безопасно отступить на корабли, они привлеченные жаждой наживы, проникли глубже и привлек­ли внимание врагов. Пока они были рассредоточены никто не встретил их, хотя в этот момент перебить их было проще всего. Однако, когда они вновь собрались в группы, потеряв предосто­рожность, крестьяне напали на них недалеко от судов, многих пе­ребили и вернули награбленное. Оставив гротескный аспект этой битвы, особенно факт, что эти «союзники» не имели боевой выуч­ки римлян, важно заметить, что, римский флот уже был наделен Сенатом мандатом для делегирования задач морского надзора наемным морским силам.

Левое изображение -Римский асс II века до н.э., изображающий longa navis rostrate с якорем. (Капитолийские музеи, Рим, Правое - -Патера из Калеса с изображением триремы и квинкверемы, III-II век до н.э., подписанная гончаром Canoleios.Патера использовалась для разлива вина на жертвоприношениях. Изображение боевых кораблей говорит о возможном предназначении ее для культа бога-защитника флота и навигации (Lari marini). Все корабли выше глаза и ниже вентиляционной щели, имеют глубокую дубовую панель, на которой показаны три ряда гребных портов в шахматном порядке (Неаполь, Museo Archeologico Nazionale)

Представляет интерес факт, что эта активность имела место у Кампании, ясно показывая, что Рим, как только был способен претендовать на союз со всеми морскими городами этого регио­на, захотел занять их место в демонстрации морской мощи в этой области. В 306 г. до н.э. Морской Договор с Карфагеном был прод­лен в третий раз (Ливий, IX,43,26), защитив Африку и Сардинию как области исключительного влияния карфагенян. Ничего не сказано, однако, о Корсике, которая уже была предметом римско­го интереса. В 307 г. до н.э. римляне приплыли к ней на 25 судах, в поисках возможности основания колонии, но остров оказался диким, покрытым лесом, который мешал высадке. Идея строи­тельства колонии была на время оставлена.

Источники сообщают, что в 292 г. до н.э. (Валерий Максим I,8,2; Овидий 15, 622–744; Ливий X,47) римский корабль, упомянутый специально как трирема (корабль с тремя рядами гребцов), был отправлен в Грецию с официальным визитом из религиозных соображений. Поскольку город был поражен эпидемией, Сенат отправил послов за изображением Эскулапа (бога медицины с посохом, обвитым змеей), из порта Эпидавроса в Рим на римской триреме. При его появлении в Тибре, змея, как утверждалось, «выпрыгнула с корабля» на остров в Тибре, где в честь этого чуда и был построен храм Эскулапа. Острову Тиберина была придана форма корабля и сегодня его еще можно различить. Изучение исходной формы этого острова позволило ученым прояснить вероятную форму ранних римских трирем. Монумент был, ско­рее всего, перестроен в I веке до н.э. с драгоценным мрамором, травертином, и первоначальная трирема получила форму флаг­манского корабля 100-50 гг. до н.э., возможно, пятирядной или семирядной полиремы.

РИМСКИЕ КОРАБЛИ И ФЛОТ

Структура и конструкция

Римский флот, особенно в период Пунических войн и установ­ления господства в Средиземноморье, достиг такого уровня чис­ленности, сложности и технологического уровня, которые оста­вались непревзойденными до XIX века. Следует также помнить, что более сложные примеры греческого кораблестроения в этот период величайшего культурного и научного расцвета в Среди­земноморье, корабли с большим числом гребцов и сложной мно­горядной системой гребли были обычным делом, и эта система была просто была взята на вооружение и улучшена римлянами. Только около 1800 г. с первым появлением композитных корпу­сов можно считать, что технологии древних удалось превзойти.

Сцена морского сражения с кратера Аристоноса, VII век до н.э. (Капитолийские музеи,Рим,

До Первой Пунической войны Карфаген обладал исключи­тельной морской мощью в западном Средиземноморье. Но римские морские технологии подверглись существенной трансформации в этой войне, когда карфагенские корабли захватывались и копировались элемент за элементом. Рим заказал скоростное строительство 160 новых улучшенных кораблей по этим чертежам. Некоторые ученые, анализи­руя свидетельства Полибия относительно этого случая, считают сомнительным, что народ без морских традиций мог бы легко «скопировать» захваченный корабль.

Деталь патеры, показывающая трирему, III-II век до н.э. Обратите внимание на расположение весельных отверстий (распределенных на трех уровнях), щиты на палубе и защитный «глаз». Форштевень прямой и короткий, хотя передняя полупалуба имеет невысокий фальшборт, который скрывается за массивными щитами.

Но в этом нет ничего удивительного, так как римляне не были одиноки в Средиземноморье. Достаточно заметить, что все технические термины ранних римских судов заимствованы у греков, такие как: scaplius, navis, nauta, и carina. Корабли могли быть построены из све­жесрубленной древесины, и греческие плотники, состоя­щие на римской службе, знали, где найти древесину, как ее отобрать, срубить и придать ей нужную форму. Они были опытными кораблестроителями. Кто лучше греков мог построить флот для римских союзников и научить их как им пользоваться? Если римский флот был построен всего за два месяца, как полагает Полибий, очевидно, что, или он строился в греческих доках Великой Греции, или греками в римских доках. Если мы признаем, что ни самим римлянам, ни их союзникам в Кампании, обычно строившим пентеконторы и триремы, не была известна техника постройки квинкверем, веро­ятно, для быстроты они начали с постройки простейших судов с одним рядом весел, каждое из которых управлялось пятью греб­цами.

Относительно используемой древесины и техники построй­ки римских судов, мы много знаем о грузовом судне онерарии (onerariae), но идентифицируемых остатков римских боевых ко­раблей Эры Консулов не сохранилось, кроме некоторых бронзо­вых элементов. Однако, недавно обнаруженная на месте корабле­крушения у о-ва Андикитира онерария 87 г. до н.э. была сделана из вяза, древесины, часто используемой римлянами для построй­ки своих судов. Исследования установили, что римское место кораблекрушения обнаруженной у Махдия, Тунис, построено из вяза, длиной около 40,6 м и шириной — 13,8 м. Вес груза мрамора был оценен в 200 тонн археологом Фернандом Бенуа. Археолог Альфред Мерлин оценивает его в 300-400 тонн. Палуба в 8 дюй­мов толщиной была покрыта свинцом, как и корпус. Конструкция была высококачественной, судя по используемой древесине и наличию свинцовых пластин. На месте раскопок найдено мно­жество бронзовых гвоздей. Мерлин также обнаружил, что судно было разделено на несколько отсеков и обладало вертикальны­ми переборками. Предполагается, что подобное торговое судно имело меньшую скорость, чем боевой корабль.

Конструкция древних римских гребных судов повторяла кон­струкцию других аналогичных судов древности, с небольшими отличиями: они имели характерный stolos (носовой орнамент), в чем-то похожий на аналогичный у греческих судов. Каждый корабль имел форштевень (prora); бортовые выступы в носовой части, похожие на уши, формируемые поперечным бимсом, лежа­ щим у переднего конца аутригера, защищая его от повреждений при носовом столкновении, эпотиды (επωτις); корпус; сплошную палубу; верхний таран, который защищал обшивку и киль, про­емболон ( προεμβολιον); переходный мостик, пародос ( παροδος) с каждого борта, иногда размещаемый на плоской верхней грани гребного отсека.

Боевые корабли могли быть тяжелыми или легкими. Самыми широкими были галеры (naves longae), отличающиеся от круглых грузовых судов (onerariae). Ливий (XXXVII,23,5) делает различие также между большими (naves majoris formae) и малыми (naves minoris formae) судами. Обычно галеры были rostratae, т.е. воо­ружены бронзовым тараном, ростром (rostrum) и cataphractae, т. е. хорошо бронированы и защищены (kataphraktos — др. греч., tectus или constratus – лат.), что означало, что они были закрыты от носа до кормы для защиты гребцов от метательного оружия и/ или абордажа. Термин machimoi (μαχιμοι), упомянутый Плутархом в Жизнеописании Помпея (64,1), относится к боевым кораблям, то есть к бронированным kataphraktoi. Оба термина относятся к кораблям, большим, чем триремы, построенными и оснащенны­ми для битвы в линии.

Римская гемиолия с моза- ики Палаццо Барберини. На мозаике показан нос и правый борт с вооруженными "морскими пехотинцами", столпившимися на палубе за фальшбортом. Ахтерштевень в римском стиле, как и у двухуровневого корабля на барельефе в Палестрине. На мозаике не показано вентиляционных отверстий, но они должны быть между гребным отсеком и палубой. (Палестрина, Археологический музей)

Функцией этих больших римских кораблей был таран враже­ских судов, чтобы обеспечить платформу для действий солдат, и они конструировались прочными и «ящикоподобными». Это оз­начало, что вокруг корпуса судна шла деревянная конструкция с верхним настилом и несъемными боковыми экранами для за­щиты гребцов, имеющими прорезь для вентиляции. Сделать ко­рабль «сataphracting», означало настелить большую часть палубы и установить несъемные ограждения с прорезями, как дальней­шее развитие древнегреческих съемных верхних и нижних экра­нов (по-латински, tectus and constratus означают «покрытый»). Многие из кораблей Агриппы в кампании против Помпея были cataphract. Обычно это определял командующий, а не корабле­строитель, возможно потому, что капитан корабля лучше знал, что потребуется от корабля в сражении.

Корабельные флоты имели определенные названия в зависи­мости от типа; например, флот быстрых судов назывался Classis Expedita (Ливий, XXVI,24,1).

Ранние боевые римские корабли: беспалубные (aphractae) и пентеконторы

Первые римские корабли были этрусского типа, как указано в источниках: в 394 г. до н.э., когда Рим послал посольство в Дель­фы, римский посол был взят на абордаж греческими пиратами из Липари, которые издали приняли его за этрусского пирата. Эти корабли не имели палубы (aphraktai или apertae, в отличие от kataphraktai и constratae). Их хорошо видно на известном крате­ре Аристоноса в Капитолийских музеях (см. стр. 10), на котором изображена aphrakta pentecontera (греческое судно с двумя уров­нями гребцов) в момент схватки с другим кораблем, вероятно, лембосом, в морском сражении второй четверти VII века до н.э. Корабли, изображенные на этрусских урнах из Вольтерры, часто имеют одну гребную банку и не всегда имеют центральную палу­бу, а лишь платформу. Эти беспалубные корабли могли, однако, иметь боевой таран.

РИМСКИЕ КВИНКВЕРЕМЫ И ЛЕМБОСЫ-БИРЕМЫ III-II ВЕК ДО Н.Э. ВВЕРХУ-1. Реконструкция квинкверемы основана на монетах, выпущенных Римской Республикой в III веке до н.э. в честь завоеванного морского господства. Настил положен поверх гребного отсека, который на монете изображен обшитым с бортов. Корабль имел защитное ограждение и перила, поднимающиеся к ахтерштевню. Существовали варианты, когда вместо колонны на носовой полупалубе устанавливалась башня, и полупалуба имела двойное ограждение. Верхний таран соприкасался со средним бархоутом, ниже которого самый нижний бархоут (сдвоенный на некоторых моделях) переходил в главный таран. Квинкверема вмещала 30 nautae (моряков) и 200 milites (легионеров). Обратите внимание на широкий гребной отсек и весла. На данном корабле мы показали механизм «ворона» и копию одной из ростр, найденной у Эгатских островов. НИЖЕ -2. Лембос (лат. Lembus, Плавт, Купец, I,2,81 и II,1,35.) был быстрым иллирийским судном, возможно в начале используемым для пиратства и очень ценимый римлянами за свою грузоподъемность. Он мог быть открытым и aphract, с мощным тараном и двумя рядами весел (biremis). Из него впоследствии появилась либурна.

Но это не означает, что пентеконторы были только беспа­лубными (aphractae). То, что называлось римской cataphract pentecontera с двумя рядами весел, частично видно на цисте (бронзовой урне) Фикорони. Этот тип корабля, частично закры­тый палубой, но открытый по бортам, был снабжен отверстиями для весел (два гребных порта видимы) и был возможно типа лем­боса. Интересно отметить, что на этом изображении, возможно ,раннего римского корабля, палуба следует изгибу кормы и под­держивается внутренними опорами с каждого борта, с поперечи­нами, соединяющими каждую пару опор. Однако палуба такого типа судов была, уже чем их бимсы, и аутригеры отсут­ствовали.

По Ливию (XXXVI,42,8), в 191 г. до н.э., флот Гая Ливия Салинатора, вышедшего из Пирея в Делос на пере­хват Великого флота Анти­оха III у Корикоса, включал cataphractae галеры, множе­ство мелких судов (aphracts), оснащенных таранами, и не­сколько naves speculatoriae без таранов. Aphraktai также присутствовали во флоте Катона Младшего (Плутарх, Катон Младший, 54, 3) вме­сте с liburnida (быстрый боевой корабль) и kataskopikà (разведы­вательное судно): «Тут Помпей … решил было поручить Катону начальство над флотом, который насчитывал не менее пятисот боевых кораблей и огромное множество либурнских, сторожевых и легких судов…».

Трирема

До сражения у мыса Акциум в 31 г. до н.э., трирема, относяща­яся к классу naves minoris formae, была одним из основных боевых кораблей римского флота. Это большое и тяжелое судно, основан­ное на греческом прототипе, имело три ряда гребцов. Вергилий (Энеида, V,119–120) дает нам ясное описание системы гребли, сообщая, что трирема гребется в три ряда (triplici versu) и весла расположены на трех уровнях. Поэтому мы имеем точное описа­ние двух основных характеристик триремы: три ряда гребцов по борту и три уровня весел, и узнаем правило важное для любого типа судов: количество рядов гребцов дает название кораблю: трирема, квадрирема и т.п.

Римские источники описывают hemioliai cataphract, которые в реальности были triimioliai. Они часто использовались вместо трирем в первой половине II века до н.э. Этот тип корабля был та­ким же быстрым как hemioliai, но имел 120 гребцов вместо 170 на триреме. По Фотию, triimioliai были идентичны triiris (традици­онной триреме): они имели три ряда гребцов, и их вполне можно считать одним из вариантов триремы.

Квадрирема

Квадрирема была первой из naves majoris formae. Эти боль­шие корабли обычно были cataphractae, но квадрирему полагали легким типом: Цицерон в Речи против Верреса (5,89) упоминает квадрирему, которая была очень быстроходной под парусом. У нее были два главных свойства: передняя полупалуба без фальшбор­та и главная палуба, увенчанная решетчатым ограждением. Она иногда оснащалась башнями, а решетчатые бортовые экраны ниже палубы давали некоторую защиту. Квадрирема иногда могла использоваться как разведывательное судно (navis speculatoria).

Квинкверема

Согласно многим ученым, первые римские квинкверемы Пуни­ческих войн в III веке до н.э. были больше своих греческих и карфа­генских аналогов, поскольку они не управлялись профессиональ­ными гребцами как у греков, кото­рые могли маневрировать тремя перекрывающимися веслами од­новременно. Однако, это предпо­ложение, основанное на анализе монет, отчеканенных в честь по­бед Первой Пунической войны, не разделяется такими учеными как Моррисон и Коутсж.

Граффити из Альба Фучентиа, I век до н.э.- I век н.э. Надпись говорит конкретно о: navis tetreris longa, что однозначно свидетельствует о четырехуровневом судне, но рисунок дает очень грубое представление о том, как выглядело четырехуровневое судно, из-за убранных весел и спущенной мачты. (Зарисовка AndreaSalimbeti ex Morrison и Coates)

Первые римские квинкверемы имели следующие характеристи­ки: форштевень изгибался вперед, а затем слегка назад, два косых бруса в местах крепления торца форштевня к корпусу, панель с «глазом-оберегом» распо­лагалась за форштевнем. Иногда отвращающий беду «глаз» был выше и размещался на основании форштевня, как видно на поздних монетах II века до н.э. Далее размещался брус-эпотида ( επωτις), а за ним глубокий гребной отсек. На двух вариантах монет, между гребным от­секом и главной палубой нет щели, а на двух других вариантах монет показан открытый борт. Откры­тый борт гребного отсека, закрываемый по необхо­димости от шторма или вражеских метательных снарядов, обе­спечивал хорошую вентиляцию. Но в то же время, с появлением более тяжелых модификаций квинкверем для ближнего боя, за­щита от стрел стала еще более актуальной. Возможно, тогда заду­мались об уменьшении открытой бортовой области, и это видно на квинкверемах с барельефа в Остии.

На монетах Фонтейя вентиляционная прорезь на бортовых экранах видна в направлении кормы по правому борту, ниже па­лубы и ее привального бруса. Ниже его и выше бархоута, заканчи­вавшегося на малом таране, проемболоне (proembolion), гребной отсек имел два уровня весельных портов в навесных панелях (выпуклостями похожих на машикули). Третий ряд гребных пор­тов был прорезан выше нижнего бархоута. Иногда, как видно на монетах Гая Кальпурния Пизона, вентиляционная прорезь нахо­дилась под палубой, за местом крепления форштевня и «глазной панелью», чуть выше толстых планок обшивки, которые закан­чивались на проемболоне. Три ряда гребных портов в этих моде­лях разделялись дополнительными бархоутами.

Римская квинкверема с по- гребального монумента Гая Попикола, около 20 г. до н.э. Фрагмент изображает носовую секцию квинкверемы, с двумя таранами и выгнутым форштевнем, оканчивающимся головой в шлеме, соединенному по косой линии с корпусом. На передней полупалубе за фальшбортом стоит "морской пехотинец". Пародос начинается на уровне полупалубы, ниже него показан «глаз-оберег», а за ним обрамленный рамкой орел как parasimon. Бархоут служит внешней опорой для проемболона. (Остия, за пределами морского порта)

Квинкверема была longis navis cataphracta и rostrata, относив­шихся к категории тяжелых судов. Вес судна сильно зависел от его ширины, поскольку длина римских боевых кораблей раз­личных типов была примерно одинакова, и, в общем, несильно различалась из соображений устойчивости. Квинкверемы иногда могли быть expeditae, т.е. облегчены для быстроходности, и тогда они рассматривались как легкие суда.

Большие полиремы

Полиремы с параметрами шесть и более относились к ка­тегории тяжелых судов. Они часто служили флагманами или navis praetorian. Силий Италик в своей поэме Пуника в Книге XIV, 487–488, говорит о осаде Марцеллом Сиракуз, которые защищал Архимед и карфагенский флот, отмечает, что римский флагман был полиремой с шестью рядами («корабль римского команду­ющего шел быстрее ветра разгоняемый шестью рядами весел»). Римские флагманы, веками (от Марка Атилия Регула до Помпея и Августа) были почти всегда exeres (с шестью гребными банками). Такой была, например, сексирема Сципиона (Ливий, XXIX,9,5–8).

Барельеф с двумя римскими двухуровневыми полиремами, 100 г. до н.э. Оба корабля имеют по два уровня весел,выходящих внизу того, что напоминает тяжелый канат, но на самом деле это деревянная вентиляционная сетка между палубой и гребным отсеком. Корабли изображены преувеличенно большими, как девятирядная эннера или даже более. (Неаполь, Национальный Археологический музей)

Примеры римских полирем, включая корабли с девятью ря­дами гребцов, изображены на барельефах Неаполитанского Ар­хеологического музея, показывая тяжелые цельные деревянные весла, управляемые несколькими гребцами, но лучший пример полиремы, возможно девятиряд­ного судна, показан на барельефе в Палестрине, изображающий битву при Акциуме (см. стр. 18).

На нем, на боковом виде ниже пародоса (parodos) показан решетчатый экран, который на большинстве палубных судов просто отсутство­вал. Решетчатый экран слегка выдвинут за борт от верхней линии весел, плавно переходя в бор­товые носовые панели, без эпотиды. Вероятно, у полиремы верхний ряд весел располагался, высту­пая над нижним. Эта укороченная конструкция аутригеров (parexeiresia) была продиктована не­обходимостью встроить в него пародос для ближ­него бортового боя.

Данные древних источников о существовании полирем поддерживаются анализом последних десятилетий на основе археологических находок, в особенности величественным монументом в честь победы у Акциума, построенным Августом перед Никополем, в месте, где находился его лагерь. На более чем 60-метровой фронтальной стене основания насчитывается 36 или 37 ростров больших кораблей, чьи формы (в поперечном се­чении) все еще можно определить глубокими выемками в камне. Хотя исследование видимых фрагментов еще продолжается, име­ющиеся данные уже позволяют археологам оценить общее число ростров и, в результате (полагая по Мюррею, соотношение 1:10), общее число захваченных кораблей в Bellum Aziacum. Различные размеры ростров подтверждают факт участия в сражении судов, больших, чем квинкверемы, как и указано в древних источниках. С помощью виртуальной реконструкции было оценено, что самый большой таран должен был иметь вес в 2300-3800 кг, возможно от децемреры (десять рядов гребцов).

РИМСКИЕ ТРИРЕМЫ И КВАДРИРЕМЫ, II ВЕК ДО Н.Э. ВВЕРХУ-1. Триремы имели длину в 37 метров и ширину 4,5 метра; они вмещали 30 моряков и 120 легионеров. Этот тип корабля имел 170 весел, разделенных по трем уровням. Траниты (traniti) формировали верхний ряд, имея весла в 3,5 м длиной. Зигиты (zigiti) были гребцами среднего ряда с 3 м веслами. Таламиты (talamiti) гребли в нижнем ярусе 2-метровыми веслами.* Траниты гребли через аутригер, называемый parexeiresia (παρεξειρεσια). В римской триреме, как показано на серии монет Республики (sextants и aeres graves) типологии c и e по Моррисону, эти аутригеры находились в гребном отсеке. На монетах видно, что между этим отсеком и палубой существовала щель, обеспечивая вентиляцию. Ниже-2. Эта квадрирема реконструирована на основе урны из Вольтерры (граффити из Альба Фучентиа) и монет семейства Фонтейя по гипотезам Вирка. При хорошем ветре эти галеры могли развивать отличную скорость, благодаря прямому парусу на единственной мачте. Обратите внимание на двойные башни. На квадриреме с монет Октавиана показано ограждение вдоль палубы (parodos), которое заканчивается у панели с глазом-оберегом и ящиком с изображением-названием (parasimon, παρασημον), огражденным обычной плетеной решеткой с открытых бортов. Верхний ряд весел (зигиты) выходит из корпуса выше верхнего бархоута, а порты прорезаны для весел таламитов.

Лембос и либурна

Эти знаменитые суда появились на побережье Далмации, и были созданы иллирийскими пиратами племени Либурнов. Эти пираты использовали лембосы ( lemboi) (небольшие корабли, обычно биремы, которые могли догнать тяжелогруженные тор­говые суда) и либурны (liburnae) (легкие пиратские корабли на­зывались hemiolia и myoparoi). Для морских сражений они исполь­зовали триремы. Изначально либурна была палубным судном (двухуровневый лембос), которая могла использоваться и для боя, и для разведки. Этот тип был скоро приспособлен римляна­ми как боевой корабль, и слово стало обозначать тип быстрого и подвижного корабля.

Детали ватиканского барельефа (см. внизу страницы), около 30 г. до н.э. Parasimon выполнен как ящик с женской головой (Клеопатра),смотрящей вперед и в сторону. Обратите внимание на круглый символ на внешней стороне ящика, возможно, аналог «глаза-оберега».

Уже в 69 г. до н.э. мы обнаруживаем либурны в римском фло­те, когда флот Помпея описывается как применяющий liburnides. Плутарх упоминает либурны во флоте Помпея не как боевые ко­рабли, так что эти суда могли также использоваться как разведы­вательные (Аппиан, Гражданские войны, 5,103, Liburnica осущест­вляли морскую разведку во флоте Октавиана). Лукан описывая корабли Децима Брута, адмирала Цезаря в 49 г. до н.э., сообщает, что этот флот включал много больших трирем и двухуровневые либурны.

Барельеф с надгробия из Палестрины, изображающий эннеру, участвовашую в сражения при Акциуме, около 30 г. до н.э. Барельеф — лучшее из существующих изображение большого двухуровневого корабля флота Антония. Фигура крокодила на бархоуте возле носа, формирующая проемболон, может отражать факт, что корабль из Египта, но подобный проемболон есть и на монетах Семейства Фронтейя. Форштевень сильно изгибается в римском стиле. Обратите внимание на башню и обшитый фальшборт со щитами. Гребная система насчитывает 13 массивных цельнодеревянных весел на верхнем уровне и 12 (или 13) — на нижнем. (Музей Ватикана)

Онерария

Грузовые суда применя­лись для транспортировки во­йск и снабжения. Они ходили исключительно под паруса­ми, или транспортировались галерами, но сами не имели гребцов. Общим термином для разных типов таких судов был — Fasili Trieretikì (φασηλοι τριηρετικοι). По Гаю Саллю­стию (Римская история, 3,8), большие phaselus несли ко­горту в 600 солдат. Phaselus, как и другие переходные типы вспомогательных судов, имел весла, чтобы держаться других кораблей, идущих на своей крейсерской скорости. Однако, у них не было тара­на. Роль этих судов во флотах вторжения была базой рим­ской морской мощи начиная с Первой Пунической войны.

Либурнский корабль армии Цезаря, Аквилея, передняя часть большого дорического фриза, I век до н.э. (Аквилея, Национальный Археологический музей)

Другие суда

Myoparones (μυοπαρονες) были малыми боевыми кораблями и оснащались тараном. Эти суда были самыми маленькими галера­ми с одним рядом весел по каждому борту. По Плутарху, Октави­ан, по просьбе своей сестры Октавии, дал 20 таких кораблей свое­му зятю Марку Антонию (Плутарх, Антоний, 35).

Термин kataskopoi обозначал разведывательный корабль, но это могло быть и просто слово, описывающее функцию, т.е. ко­рабль любого типа (включая палубные), выполняющий разведку (naves speculatoriae). В реальности квадриремы, триремы и бы­стрые либурны были излюбленными судами для этой деятельности.

Naves actuariae был видом небольших гребных судов, снабжа­емый при необходимости тараном (Авл Гирций, Записки об Алек­сандрийской войне, 44). Но Ливий (XXV,30,10) упоминает actuariae, используемое как десантное судно при осаде Сиракуз. По Цицеро­ну (Письма Аттику, 16.3.6) actuariae или actuariolae — это греб­ные суда с десятью гребцами по каждому борту, но строились и actuariae с более, чем 30 веслами.

Scaphae были шлюпками на больших кораблях. Эти баркасы, по-видимому, были крепкими судами, которые или буксирова­ли за кормой или объединяли в группы с actuariae и speculatoriae и использовали для транспортировки легкой пехоты и камней для постройки укреплений.

УБРАНСТВО И ОСНАЩЕНИЕ

На галерах все весельные порты были снабжены кожаными муфтами (askomata), чтобы вода не по­падала внутрь, когда корабль шел под парусами при боковом ветре, или, когда бой происходил по одному борту, вызывая сильный крен. В этих условиях весла втягивались внутрь, насколько это было возможно.

Часть блока и его реконструкция, с места кораблекрушения римского судна у Комаккьо, последняя четверть I века до н.э. ( с оригинального чертежа с раскопок, Феррара, Археологический музей)

Окраска и украшения

Овидий (Метаморфозы, XIV, 549–555), когда описывает пре­вращение корабля Энея в морскую нимфу, сообщает нам важные детали о цвете римских судов:

Тут размягчилась сосна, древесина становится телом,

В головы, в лица людей превращаются гнутые кормы [puppes].

И переходят в персты и в ноги плывущие весла [remi].

Бок остается собой, как был; в нутре корабельном

Ребра скрытые днищ [carina] в спинные хребты превратились;

Реи [antemnae] руками уже, волосами уж вервия [lina] стали.

Цвет, как и был, — голубой [caerulus]…

СЛЕВА Барельеф с изображением якоря и таранного носа корабля, украшенного Капитолийской Волчицей. (Рим, Капитолийские музеи)СПРАВА Проемболон римской триремы 203 г. до н.э. в форме кабаньей головы. Эта голова была извлечена со дна порта Генуи в 1597 г. и перенесена в Турин после оккупации Савойи в 1815 г. Вероятно он относится ко времени карфагенского генерала Магона Баркида во время Второй Пунической войны в Лигурии, где он был разгромлен римлянами в 203 г. до н.э. и умер по дороге в Африку. (Турин, Armeria Reale)

Овидий явно описывает боевые корабли I века до н.э. или на­чала I века н.э. Цвет римских судов вероятно не менялся столетия­ми, так как корабли Пунических войн были лазурного (caerulean) цвета, а окраска в цвет морской волны упоминается Венецием во времена Поздней Империи. Голубой цвет был священным цветом Нептуна, бога морей, поэтому такая окраска была своего рода по­священием ему.

Священные элементы были во множестве представлены в украшениях корабля: отвращающий беду глаз, расположенный на отдельной панели, в основном по правом борту под проембо­лоном; часто нос судна выполнялся в форме божества или свя­щенного животного, как на судах, с Триумфальной арки в Оранже (см. стр. 42). Крылатые статуи Победы размещали на передней палубе. Глиняные горшки и небольшие алтари (doliola) в честь бо­гов, идентичные миниатюрным копиям, найденным на корабле из Комаккьо, иногда устанавливались на корме боевых кораблей, как показано на монетах Фонтейя. Под проемболоном обычно рисовали или крепили фигуру Тритона или Дельфина. Это был parasimon, табличка с названием корабля. Так, например, на о-ве Тиберина на эпотидах был выгравирован посох и змея Асклепия.

Лестницы-трапы использовались моряками для перехода на берег. Они снабжались клином между передним концом и, воз­можно, стойкой внутри судна для защиты от проскальзывания, изображенным, например, на пентеконторе цисты Фикорони в точке, где лестница касается верхнего бархоута. Корабль из Ко­маккьо чудесно сохранился и демонстрирует нам главные ин­струменты и принадлежности судна конца I века до н.э.: сосуды и амфоры, предметы гончарного искусства и стекло, небольшие алтари, одежда, обувь и оружие членов команды, кожаные чехлы и сумки, щетки для растирания, кухонная утварь, лампы, весы, крюки, цепочки, корзины и фрагменты конопляной веревки, де­ревянные молотки, инструменты для уборки. Сосуды с питьевой воды размещались на корме на палубе. Антикитерский механизм, найденный на месте кораблекрушения онерарии 87 г. до н.э., не­давно был интерпретирован английским историком Дереком де Солла Прайсом как первое навигационное календарное вычис­лительное устройство. Из раскопок на месте кораблекрушения в Махдии нам известно, что римские корабли имели аварийно-спа­сательное оборудование: помпы и 4-5 больших якоря.

ВООРУЖЕНИЕ И ТАКТИКА

Таран

Вооруженный корабль назывался navis ornata (Ливий, 43.9.4). Главным наступательным оружием был бронзовый элемент на его носу (prora) (prorae aeratae, Вергилий, Энеида, X, 223): таран или rostrum. Все cataphract корабли оснащались тараном. Недав­ние археологические раскопки обнаружили подлинные экзем­пляры римских и карфагенских ростров с места битвы при Эгат­ских островах, а ростры от сражения флота Агриппы и Секста Помпея недавно нашли вблизи Мессины и Акваладрони. Извест­ный ростр из Атлита (весом в 600 кг) — не римский, а грече­ский, хотя он и идентичен тем, которые использовал Марк Ан­тоний при Акциуме, и которые послужили основой монумента в Никополе.

Большой бронированный таран на носу превращал греб­ное судно в мощную боевую машину. Его ставили на ва­терлинии или ниже, и он был неотъемлемой частью носа, в который он был врезан на за­мок. Чаще всего вражеские суда после таранной атаки тонули, но, если корабль был манев­ренным, и им командовал ква­лифицированный офицер, он мог накрениться и остаться на плаву. Предвидя таранную так­тику, перед войной с Помпеем, Агриппа усилил свои корабли металлическими листами.

Ростр римского корабля, с места сражения у Эгатских островов, бронза, 241 г. до н.э. до и после очистки. Украшенный парой розочек, этот таран был первым ростром, найденным на месте битвы на нелегальных раскопках. Он был возвращен в Трапани итальянскими карабинерами в 2004 г., что позволило итальянским археологам обнаружить место сражения. Бронзовый 34-дюймовый таран имеет форму, слегка отличающуюся от других таранов, обнаруженных в водах о-ва Леванзо. Конечно, хотя все тараны похожи, но только два из них полностью идентичны, с одинаковой надписью, которая упоминает одного и того же квестора. Анализ сплава с нескольких таранов показывает разный процент металлов: олова, меди,свинца и мышьяка, плюс множество второстепенных компонентов.

«Ворон»

Во время первых двух Пунических войн (264–242 и 218–202 до н.э.) карфагеняне полагались в наступательной тактике в ос­новном на таранный удар и быстрое вытаскивание тарана из пробоины. В противоположность этому, римляне разработали сложные системы, чтобы не допустить отхода атакующего судна после атаки и дать римской пехоте шанс рукопашного боя на вра­жеской палубе. Но, поскольку тросы абордажных крюков могли быть легко перерезаны, консул Гай Дуилий, согласно легенде, со­здал машину, которая объединяла функцию абордажного крюка и абордажного мостика. Недалеко от носа ставилась небольшая мачта, к которой вертикально подвешивался мостик. К верху мостика крепился тяжелый железный багор, называемый corvus («ворон») или korax, который при сбрасывании пробивал палубу неприятельского корабля, давая возможность римским солдатам перебежать на вражескую палубу.

Другой таран римского корабля, найденный у о-ва Леванзо, возможным местом битвы у Эгатских островов, бронза, 241 г. до н.э. Этот 27-дюймовый ростр, отлитый в бронзе был найден в том же месте вместе с предыдущим в конце июня 2008 г. доктором Себастьяно Туза из Soprintendenza del Mare della Regione Siciliana и RPM Nautical Foundation, при со- действии Департамента Военно-морской авиации Финансовой Гвардии Италии. К 4 июля 2014 г., были извлечены 11 таранов.

Абордаж с «вороном» был более сложным маневром, чем та­ран или повреждение весел. Но прежде всего стоит заметить, что римляне специально тренировались для такого маневра. И конструкция кораблей, таких как квинкверемы, подходила для использования такой машины, так же, как и наличие на борту большого числа солдат. Если римские квинкверемы, большие, чем аналогичные у карфагенян, были хуже управляемы, как пишет Полибий, их преимуществом было, что они были более устойчи­выми и позволяли держать больше морской пехоты и, конечно, использовать «ворон». Кроме стандартных 20 солдат морской пехоты, набираемых из морских союзников (naval socii), римляне брали на борт 80 легионеров – полную центурию, обученную сра­жаться в морских условиях.

РИМСКАЯ ГЕМИОЛИЯ И КВИНКВЕРЕМЫ, 69 Г. ДО Н.Э. Ниже описание

Пояснения к иллюстрации :РИМСКАЯ ГЕМИОЛИЯ И КВИНКВЕРЕМЫ, 69 Г. ДО Н.Э. Два корабля из флота Помпея Великого.

1.Изображение гемиолии (hemiolia-triimiolia) основано на рисунке корабля с Палестринской мозаики из Палаццо Барберини. Весла расположены уступом в два уровня, причем, судя по мозаике, нижние выдвинуты вперед. Эта особенность подтверждается изображением корабля с барельефа Палаццо Спада, показывающего греческую triimiolia, возможно египетскую, и родосским кораблем с Никой Самофракийской. Судно имело 52 весла с каждого борта, четверть из которых с двумя гребцами на весло, и гребная команда, по Моррисону, насчитывала 130 человек (26+26+13 по одному борту). Этот вид корабля имел примерно 18 м в длину.

2.Реконструкция квинкверемы с окраской в цвета Помпея, основана на монументе с о-ва Тиберина и анализе Котса. Квинкверема имела 282 гребца, но как полагает Моррисон, их число можно увеличить до 300, добавив еще два места к общей длине (около 40 м) и каждым веслом управлялись по два человека. Обратите внимание на гребной отсек с плоской площадкой-крышей и пародос (parodos). Наличие последнего ограничивало пространство для размещения гребцов под главной палубой, но имело огромное значение для абордажных боев тяжеловооруженных судов. Весла транитов опираются на аутригер. Ростр на рисунке для обоих судов реконструирован на основе тарана, найденного в Акваладрони, вблизи Мессины. В квинкверемах он был, по-видимому, установлен выше ватерлинии (avasteiros, αναστειρος).

Башни

Башни могли располагаться на кораблях для атаки или обо­роны. Боевые башни имели различную окраску, возможно для идентификации. В битве при Навлохе в 36 г. до н.э. Агриппа имел возможность сказать, что более половины флота Помпея было уничтожено, подсчитав количество разноцветных башен на вра­жеских судах. Агриппа представил некоторые изобретения вроде съемных башен, которые могли быстро устанавливаться на па­лубе. Катапульты, баллисты и скорпионы (тип боевой машины, также называемый «спинорог») обычно устанавливались на глав­ной палубе, на башнях и внутри них. Защитные материалы для бортов, такие как: кожа и конский волос, хранили свернутыми и, при необходимости, раскатывали и закрывали открытые борта и весла в месте выхода из гребного отсека. На некоторых монетах Фонтейи этот защитный материал виден даже на двух уровнях.

Вид спереди на предыдущий таран. Основным назначением тарана было создание пробоин во вражеском корабле. Размещенный на стыке между передним концом киля и прямого форштевня, прибитый гвоздями к корпусу, при столкновении с врагом таран своими горизонтальными и вертикальными выступами наносил смертоносные повреждения.

Инженеры Агриппы изобрели новое оружие для сцепления с далеко находящимся кораблем. Оно называлось гарпаг (harpax) — большой брус, более 2 м длиной, покрытый железом для защи­ты от перерубания топором. На каждом конце было закреплено прочное кольцо. К одному кольцу крепился железный крюк, а к другому привязывался толстый канат. Оно помогало ускорить столкновение и последующий абордаж. Гарпаг выстреливали из катапульты, и, когда крюк вонзался, канат натягивали лебедкой, подтягивая вражеский корабль. Гарпаг работал вполне эффек­тивно, пока не появилось контроружие: большое лезвие на длин­ном шесте, дававшее возможность перерезать трос.

Римский ростр, украшенный крылатой Победой и надписью: C(aio) PAPERIO Ti(berii) F(ilio) M(arco) POPULICIO L(ucii) F(ilio), Q.P.

Морской бой: римская морская тактика

Опора римлян на рукопашный бой в морских сражениях при­вела к возвращению старой тактики, основанной на сухопутном бое. Сперва, маневрируя для занятия выгодной позиции, сопер­ники обменивались копьями, стрелами и выстрелами из пращей. На крытой палубе размещались вспомогательные силы лучников и бойцов, вооруженных ручным оружием и луками и позднее ка­тапульты.

Когда нужная позиция достигалась, главной целью становил­ся таран вражеского корабля, и, как только римские легионеры шли на абордаж, начинался рукопашный бой с кинжалами, меча­ми, копьями, топорами и булавами. Защитой бойцов в основном служил их щит и доспехи, если они у них были.

Римский ростр, украшенный шлемом Монтефортино и надписью: QVINCTIO QVAISTOR PROBAVET. Первым тараном такого вида оказался первый таран, поднятый со дня моря летом 2012 г. Наверху полосы, закрывающей форштевень, выпуклое изображение шлема Мортефертино, конического с щечными пластинами, гребнем и тремя перьями. Шлем, выполненный как барельеф в момент отливки, воспроизводит тип шлема, относящегося к той эпохе, что подтверждается другими археологическими находками. Таран увенчан вдавленной надписью, тоже сделанной во время литья.Текст по аналогии с предыдущим, сообщает имя и должность двух магистратов (квесторов), ответственных за надзор в процессе литья.

Обычно во время сражения для маневрирования использова­лись только весла, хотя были и исключения, как, например, в бит­ве между Ливием и Поликсенидом, адмиралом Антиоха Великого, когда небольшой фок был поднят до или во время битвы.

Римлянам были хорошо известны греческие маневры: periplous и diekplous: первый обычно применялся, если число ко­раблей было примерно одинаково, и заключался в связывании неприятеля фронтальной атакой, растягивании фланга и обхода противника сбоку или сзади.

Во второй тактике (подходящей для быстроходных судов), ко­рабль в центре атакующей линии проходил в промежуток между двумя вражескими кораблями, за ним близко следовал второй; в нужный момент первый корабль перекладывал руль и подходил вплотную к борту вражеского, круша весла и обездвиживая его. В этот момент второй корабль мог протаранить беспомощного неприятеля. Атакующий флот затем вливался в получившийся разрыв и нападал на остатки флота противника.

Нос боевого корабля— граффити с настенных фресок Некрополя Анфуши. Эта реалистичная граффити могла быть сделана солдатом Цезаря, и изображает нос большого боевого корабля с атакующей башней, на которой разожжен огонь в медной жаровне. (Александрия, Египет)

СИСТЕМА ГРЕБЛИ НА РИМСКИХ КОРАБЛЯХ

Размещение гребцов

Ключ к реконструкции римской системы гребли — понима­ние расположения гребцов. По Витрувию (I,2,4) латинское слово interscalmium следует рассматривать вместе с греческими слова­ми: Triērēs (Triremis) и Triskalmos (т.е. «с тремя уключинами», си­ноним Triērēs). Interscalmium — это термин для продольного рас­стояния между одной уключиной и следующей в ряду сидящих друг за другом гребцов (т.е. гребное простран­ство), называемое по-гречески: dipheciaca. Одна из теорий о размещении гребцов на триреме предполагает, что их гребные ска­мьи располагались лесенкой, причем, чем ближе к обшивке, тем ниже располагался ряд. Другая теория помещает транитов и зи­гитов бок о бок на верхней банке, с веслами, проходящими через разные отверстия в бор­ту, а таламиты сидят на нижней банке.

СЛЕВА Схема гребли, сверху-вниз: a) Судно с монумента о-ва Тиберина; b) Судно с монумента Попликолы; c) Судно с монеты времен Республики. (Рисунок Andrea Salimbeti ex Morrison и Coates) СПРАВА Схема гребли, сверху-вниз: a) Римская квинкверема Первой Пунической войны; b) Квинкверема второго типа; c) Квинкверема из Палестрины; d) Трирема первого типа; e) Трирема второго типа.(Рисунок Andrea Salimbeti ex Henniquiau и Martin)

На поздней римской квинквереме, где 160 весел располагались в три ряда, 270-300 греб­цов были разделены на 60 команд по пять че­ловек в каждой (hence quinque-remis): три че­ловека на одно весло и два — на оставшиеся. Следует предположить, что внутри каждой коман­ды был свой старший. Возможно это был наиболее опытный гребец, или самый сильный; он сидел на конце весла, движимого членами его команды, ко­торые повторяли его движения. По аналогии, среди всех 60 гребных команд, первые две, находящиеся в корме, ближе всего к начальнику гребцов (hortator), были самыми лучшими и проверенными. Гребок из- за веса весла и его длины должен был быть очень небольшим, а гребля, как и сейчас, происходила в четыре фазы: ввод лопасти в воду, проводка в воде, вынос и занос.

Поддержка ритма

Ритм задавался человеком, называемым pausarius, молотком (portisculus) или стихами в гек­заметре (так называемые celeuma). Из celeuma, за­писанной в Anthologia Latina (под ред. Mackail, стр. 62, относящиеся к Св. Колумбану, 543–615 гг. н.э., но возможно полученные из более ранних) мы мо­жем обнаружить основные свойства как рабочую гипотезу. Песнь делится на четыре tetrastichi или квадруплета гекзаметра, каждый из которых начинается одним и тем же возгласом: Heia viri, nostrum reboans echo sonet heia! Следуя ритму начальника гребцов, гребцы возможно пели оставшиеся три строфы четверостишья, а затем начальник вновь повторял первую строку следующего четверостишья. Ритмичное пение на марше или тренировке вполне естественно для людей. Это отвле­кает, снимает усталость и помогает избежать ошибок при движе­нии. Возможно celeuma (эта или другая) пелась в тот период, ко­торый мы называем крейсерской скоростью, тогда как во время сражения, требовалась полная тишина, и движение осуществля­лось под звуки молотка. В сегодняшнее время, если кто-то будет декламировать эти строки с размером и паузами, принятыми в гекзаметре, это должно звучать как-то так:

Heia viri / nostrum reboans / echo sonet heia!

Паузы делят предложение на три отдельные части, каждая по две стопы. Каждая часть, произносимая очень медленно по сло­гам с арсисом, тезисом и паузами, может соответствовать циклу гребли, по этой схеме:

- Heia viri: вход в воду и провод в воде

Пауза: вытащить и занести

- Nostrum reboans: вход в воду и провод в воде

Пауза: вытащить и занести

- Echo sonet heia: вход в воду и провод в воде

Филологов-лингвистов прошу перевод не ругать .. сильно.

На этой основе некоторые ученые предположили, что ритм celeuma насчитывает 15-16 ударов в минуту, один гребок в 4 се­кунды. При этом ритм может быть увеличен до 20, если произ­носить celeuma быстрее. Поскольку песня состоит из 16 гекза­метров, и каждый из них включает три гребка, полная celeuma включает 48 гребков, чуть более, чем три минуты, после которых гребцы начинают сначала.

Понравилось - подпишись ! и Читай - Продолжение -

Военные кампании флота Римской Республики III-I века до нашей эры.

Источники : Murray, W.W., The Age of Titans, Rise and Fall of the Great Hellenistic Navies,Oxford, 2013.Pitassi, M., The Navies of Rome, Chippenham and Eastbourne, 2009. Republican Roman Warships 509–27 BC. RAFFAELE D'AMATO, 2013