У входа в клеть стояли медицинские носилки. И Аксен, ходивший с нами за горного мастера, любил меня подначивать, указывая на них.
-Смотри, Вадик, знаешь сколько жмуров за все эти годы на тех носилках отсюда вынесли?!
Женьку Бодрова не взяли в армию из за недобора веса. При росте 180 он едва весил 55 кг. Тем не менее старший взрывник первого участка всегда ходил в тельняшке. С виду совсем мальчишка, к своим 22 он уже успел женится, стать отцом двоих малышей, и среди нас считался некой элитой. Работал только с утра и выполнял самые сложные взрывные работы. Как с таким телосложением он умудрялся поднимать мешок амонита на шесте, для меня было загадкой.
Иногда, работая с утра, чтобы сэкономить время, мы "палили" несколько забоев одновременно. Метод спорный и рисковый.Суть его в том, что в каждом забое свой взрывник устанавливает взрывчатку, а "стреляют" уже все вместе по очереди, друг за другом, ориентируясь на голос товарища. Труднее всего, последнему. У него меньше всего времени на отход.
Первым "стрелял" Вадик - "большой". Затем Женька. Я был последним. Метрах в двадцати был спасительный поворот штрека с бетонной перемычкой.. "Запал" - слышу вдалеке голос Вадика.Секунд через пять "Запал"-кричит Женька. Зажав конец фитиля между пальцев, достаю спичечный коробок.Блин,всего три спички. Гений взрывных работ, я всегда страдал особой внимательностью.Раз,и потухшая сразу спичка летит на землю. Два, и вторая спичка ломается пополам. Остаётся последняя. О чудо, горим. Хвостовик с взрывателем зашипел, заискрился. Кричу "Запал", кидаю шнур на землю и ухожу.Такое чувство что ноги бегут впереди меня. Вот поворот, перемычка, захожу, закрываю уши ладонями, чтобы не оглохнуть. Бааа-бах, один.. второй.. третий... Все, дело сделано, теперь остаётся только ждать, когда дым рассеется.
Женьке повезло меньше. Уходя, он оступился и подвернул ногу. Пока дохромал , получил в спину осколок породы, немного не успев дойти до укрытия. Побитого но живого, мы несли его на этих самых носилках к клети.
Спустя пару лет, я встретил Женьку на улице. Он был очень пьян и меня не узнал. В шахте вообще все очень много пили.