Еще 300 лет назад Мэри Уортли Монтегю привезла в Англию первые методы вакцинации. Сначала писательница, и одна из первых феминисток, защищала своих детей от оспы.
«Одним быстрым движением старуха содрала кожу на запястье мальчика. На тонкой красной черточке с кровью она выделила немного гноя и прикрыла маленькую ранку, привязав к ней льняным шнуром, половину скорлупы грецкого ореха, чтобы остановить кровотечение. Уже все было кончено.»
В мае 1717 года в Константинополе, нынешнем Стамбуле, гостья наблюдала за процедурой: леди Мэри Уортли Монтегю впервые стала свидетельницей вариоляции, вакцинации неповрежденными вирусами оспы. Вскоре после увиденного, она решила взять дело в свои руки.
Мэри Монтегю (1689-1762) - дочь герцога Кингстон-на-Халле, обладавшего несметными богатствами. Огромная библиотека отца, которой она могла воспользоваться в любой момент, открыла ей совершенно новый мир.
Мэри изучала латынь и французский язык, читала о филологии и философии, уже в возрасте 15 лет написала два тома стихов и роман. «Я буду писать историю необычным образом", - записала она в своем дневнике. И оказалась права.
Молодая женщина была умна, привлекательна, своенравна. Мужа, выбранного отцом, она презирала и вместо этого вышла замуж за начинающего политика. Леди Мэри писала тексты о свободной морали британской знати и провокационно высказывалась о положении, и возможных правах женщин (за 150 лет до того, как появилось слово феминизм).
Молодая дворянка, умная и обаятельная, пользовалась большим вниманием при дворе короля Георга I. Красота леди Мэри внезапно и жестоко померкла. В 1715 году она заразилась оспой, за год до этого от неё умер её 19-летний брат. Леди Мэри чудом выжила.
Пустулы, заполненные густой жидкостью, вызывали глубокие шрамы и повреждали глаза. Больше она не могла выносить яркого света и даже потеряла ресницы. Своё, хмурое выражение на лице, дворяне стали называть «взглядом Уортли». От стыда, она выставила себя на всеобщее обозрение только прикрытой шёлковой вуалью. Женщины с рубцами на коже, в то время, считались «морально испорченными».
Уже в 16 веке, оспа оставила после себя много горя и страданий в Европе. От этой болезни, ежегодно умирало до 400 000 человек. Смертность среди заболевших была огромной, 30% и более. «Пятнистый монстр» был самой смертоносной чумой в мире и привёл к большему количеству жертв, чем «чёрная» чума. От 300 до 500 миллионов человек умерло только в 20 веке, пока болезнь не была объявлена искоренённой, благодаря прививкам проведённым в 1980 году.
В 1717 году, жизнь леди Мэри приняла внезапный оборот, её муж стал послом при Османском дворе. В Константинополе леди Мэри продолжала посвящать себя литературе, одной из первых описав, как женщины жили в Турции.
"До сих пор всё, что я вижу, настолько ново для меня, что каждый день похож на свежую сцену оперы», - писала она в одном из своих писем. Ум и наблюдательность, позволили ей сделать значимое открытие: в турецких банях она заметила, что очень немногие женщины имеют шрамы от оспы.
Благодаря своей роли - супруги посла, леди Мэри была первой западной женщиной, приглашённой на ужин с жёнами турецкого высшего класса. Её хозяйки уверяли, что вариация очень безопасна.
Эта прямая передача живых вирусов оспы была очень популярным народным средством, которое в основном предлагали женщины из Греции или Армении. Они шли к больным, рискуя заразиться (если сами еще не оправились от оспы). Больным они вынимали гной из пустул и вводили его здоровым. Примерно через десять дней у лечившихся, в основном, начинали развиваться «мягкие» симптомы, они становились невосприимчивыми к оспе на всю жизнь. Этот метод давно использовался и в Китае, и в Африке, но оставался неизвестным в западном мире.
Ошеломлённая, леди Мэри писала в письме 1 апреля 1717 года: «Люди здесь устраивают пиры, и когда они встречаются, обычно таких 15 или 16 всего, приходит старуха с лучшим видом оспы и вскрывает им вены иглой». Когда мужа не было дома, она отважилась на эксперимент над сыном. Чарльз Мейтленд, лейб-врач семьи, провёл ему успешную вариоляцию.
Вернувшись в Англию, Мэри стала свидетелем того, как там в апреле 1721 года свирепствовала оспа, и хотела любой ценой, чтобы её знания применили и на родине. Но лечение оспы оспой действовало на многих современников, как безответственное шарлатанство. Предпочитали подвергать себя воздействию других методов лечения, назначенных врачами: слабительных для очищения кишечника, кровопускания, лечения холодной водой.
Когда её муж был в разъездах, она вызвала доктора Мейтленда и в апреле 1721 года настояла на вариоляции своей трехлетней дочери. Мейтленд нервничал, потому что, вариоляция (вакцинация) могла вызвать много гнева и нанести вред его репутации. Но леди Мэри была непреклонна.
Через десять дней у девочки развилась лихорадка, но она неплохо себя чувствовала, была весёлой. У тяжелобольных часто проявлялись сотни пустул, у дочери Мэри - около 30.
Она была первым человеком на Западе, сделавшим вариоляцию (вакцинацию). «Если бы леди Мэри не лечила свою дочь, мы, возможно, не нашли бы способа борьбы с оспой»,- объясняет писатель Джо Виллетт.
Весть об успехе лечения дошла и до царской семьи. Долгое время оспа была проклятием знати. Король Георг I быстро дал разрешение опробовать вариоляцию на шести каторжниках. Защита сработала, в награду они получили свободу. Вскоре после этого одиннадцать сирот (которым была сделана вариоляция) заразились, но они тоже все выжили.
Таким образом, эти испытания стали прототипом «клинических испытаний». Интерес при дворе рос, две внучки короля подверглись процедуре – мужской наследственной линией пока рисковать не стали. Видный врач Уильям Вагстафф публично жаловался, что практика в королевском дворце применяется «некоторыми невежественными женщинами», имея в виду, прежде всего, леди Мэри. Тем не менее вариоляция становилась всё более популярной среди знати.
Однако, с ужасом наблюдала леди Мэри, простой метод мелких порезов в руках британских врачей, превратился в испытание. Турки лишь слегка надрезали кожу, англичане же делали глубокие порезы и наполняли их гноем. Не желая отказываться от своих доходов, они убеждали пациентов проводить вариоляцию с использованием обычных методов. Больных мучили кровопусканием и заставляли неоднократно проходить «очистительные процедуры».
Леди Мэри совершала много путешествий и часто ассистировала в вариоляциях. Одни считали её героиней, другие - угрожающей фигурой, призывающей заражать здоровых детей смертельной оспой. Но смертельная опасность при вспышке оспы была чрезвычайно высока, и тот, кто был когда-то вакцинирован, оставался защищённым на всю жизнь.
Но постепенно, процедура усовершенствовалась. Следующие 25 лет Леди Мэри, жила на материковой части Европы (в Авиньоне, Брешии и Венеции). Она посвятила себя литературе, влюбилась в венецианского графа, ради которого впоследствии бросила мужа.
Франческо Альгаротти был так же молод, как и её сын. Ему было 20, ей 40. Альгаротти был бисексуалом, чего она не знала; позже он провёл несколько лет при дворе Фридриха Великого и был тесно дружен с прусским королем. В 1762 году женщина, привезшая в Европу первое «оружие» против оспы, вернулась на родину и через семь месяцев умерла от рака.
Её работа открыла дверь для дальнейших улучшений в борьбе с оспой. В 1767 году габсбургская императрица Мария-Терезия-Австрийская также стала пионером вакцинации и сделала прививку четверым своим детям после того, как она уже потеряла четверых от чумы.
Вместо вариоляции английский врач Эдвард Дженнер в 1796 году разработал вакцинацию, гораздо более безопасную.
Дженнер, сам в детстве был вакцинирован от оспы, по методу леди Мэри (чуть не умер, ему делали кровопускание). Позже он обнаружил, что доярки никогда не болеют оспой, и добился прорыва: 14 мая 1796 года Дженнер ввёл восьмилетнему мальчику гной из коровьей оспы. Позже, Луи Пастер провозгласил его - первооткрывателем первой вакцины.
В отличие от Эдварда Дженнера, леди Мэри не имела медицинского образования, не писала академических трактатов о своих работах.
Как часто, в истории науки, женщины впадали в забытьё – леди Мэри Уортли Монтегю - одна из них.